— Хорошо.
Джейк сел на одеяле и приложил свой рот сначала к одному соску, а потом к другому. Он лизал языком. Он покусывал зубами.
Джейн не могла остановить поток восклицаний:
— Хорошо! О, как хорошо! Джейк, пожалуйста, так хорошо!
В один миг Джейк полностью избавил ее от купальника и бросил свои плавки рядом на покрывало. Он на мгновение поднял ее и держал ее так над своим телом. Его сильные, о, какие сильные руки дрожали от напряжения, когда он медленно, о, как медленно опускал ее на себя.
— Хорошо или плохо? — спросил Джейк, когда пот выступил на его спине.
Глаза Джейн закрылись и затем открылись снова. Она уставилась в его глаза и чувственно прошептала:
— Хорошо.
В конце концов он пронзил ее своей твердой плотью. Ей удалось вобрать в себя каждую частичку его желания. Они помедлили, наслаждаясь слиянием друг с другом. Затем они начали двигаться вместе, сначала медленно, осторожно, пытаясь определить, что приносило им обоим удовольствие, что нравилось.
— Господи, дорогая, ощущать тебя — это безумно прекрасно! — воскликнул Джейк, когда он в конце концов полностью лег на нее, все это время оставаясь внутри ее, и обнаружил, что смотрит в глаза, которые были как море.
— Нет хорошо. Нет плохо. Есть только ты, Джейк, — прошептала она пылко.
Не было прошлого.
Не было настоящего.
Не было будущего.
Было только сейчас.
Джейк Холлистер ничего не делал наполовину, решила Джейн. Это в полной мере относилось и к занятиям любовью.
В этом мужчине была какая-то напряженность, переходящая во всепоглощающую, всемогущую страсть. Неожиданно весь мир перестал существовать для них, словно они были одни на всем белом свете. Она была единственной женщиной, и он был единственным мужчиной. Адам и Ева.
Это чувство сотрясало землю под ними.
Оно вызывало в их душах огненный жар.
Джейн вдруг поняла, что уже никогда не будет в точности такой, какой была раньше.
На этот раз Джейк пришел подготовленным, и они оба знали, что это было именно то место, тот мужчина и та женщина. Они занимались любовью снова и снова, пока не сбились со счета, они нашли друг друга в этом отдельном мире, удаленном от всего остального, в мире, который всегда будет принадлежать только им, и никому больше.
Настал момент, когда не было больше времени, не было места, никого, ничего, а только Джейк и ее чувства.
— Как ты себя чувствуешь? — в конце концов спросил Джейк спустя много времени, когда они лежали свернувшись в объятиях друг друга.
— Хорошо, — призналась она, смеясь низким грудным смехом. — Очень хорошо. Великолепно. — Она взглянула в лицо мужчины, которого любила: — Как ты себя чувствуешь?
— Не нахожу слов. Это лучшее, что я когда-либо чувствовал за все свои тридцать семь лет, — сказал Джейк, глядя на нее. — Я чувствую себя свободным. — В его голосе появился новый, удивительный тон. — Именно так. Впервые в жизни я чувствую себя свободным.
— Правда сделает нас свободными, — пробормотала она, вспоминая слова, произнесенные ею в свою первую ночь в Раю.
Правда, которую она в себе открыла, заключалась в том, что она любила этого мужчину всем своим разумом и телом, сердцем и душой.
Но Джейн не могла не изумиться.
Какая же правда освободила наконец Джейка Холлистера?
Глава 21
— Мы получили приглашение отобедать на асиенде, — объявила Джейн Джейку, открыв конверт и быстро пробежав глазами содержавшееся в нем послание.
Это был толстый пергамент высочайшего качества цвета слоновой кости. С обеих сторон письма и на обратной стороне конверта был выдавлен тщательно продуманный крест.
— Как оно было доставлено? — спросил Джейк.
— Из рук в руки посланцем — одним из островитян, скорее всего работником дона Карлоса.
— Вряд ли приглашение адресовано нам обоим, — сказал Джейк, отводя взгляд от карты, которую он напряженно изучал последние десять минут. — Оно должно быть для тебя.
Она протянула конверт и помахала им перед его лицом.
— Здесь ясно написано: «Мисс Джейн Беннет и мистеру Джейку Холлистеру».
— Ты не находишь это немного странным? — заметил Джейк, снова углубляясь в карту.
Теперь, после его слов, она действительно находила это немного странным.
Согласно обычному, принятому в свете, достойному и корректному этикету полагалось каждому из них направить отдельное приглашение на обед. В конце концов ее и Джейка вряд ли считали парой здесь, в Раю.
По мнению молодой женщины, никто не мог догадываться о личных отношениях между ними. Они предпочли быть благоразумными на таком маленьком острове. Кроме того, им совершенно не хотелось оскорбить деликатность своих хозяек.
И последнее, но далеко не маловажное. Никого не должно было заботить то, куда направлялись молодые люди, чем они занимались или что они чувствовали по отношению друг к другу.
Это была исключительно частная информация.
Настолько исключительно, заметила Джейн с некоторым удовольствием, что даже она не знала всего.
О, она не сомневалась в своих чувствах к Джейку. Она просто не была уверена в ответных чувствах.
Разумеется, она никогда не произносила этих слов вслух. Она никогда не говорила о любви. Она никогда не говорила ему о том, что чувствовала. Она таила свои чувства в себе. Но только болван не смог бы вычислить, что она была влюблена в него.
И Джейк Холлистер уж точно не был болваном.
Но его поглотили совсем иные вопросы. Например, что сталось с «Белладонной» и откуда все-таки следовало начинать ее поиски. Что же касается возмутительно оформленного приглашения на ужин… что ж, в конце концов это был всего лишь заброшенный остров в Карибском море, а вовсе не Лондон и не Нью- Йорк, напомнила себе Джейн.
— Ты хочешь пойти? — Джейк зажал переносицу большим и указательным пальцами.
— Головная боль?
— Нет.
— Устал.
— Да. И ты, вне всяких сомнений, тоже. — Он откинулся в кресле, положил руки на подлокотники и чуть приподнял ноги. — Именно поэтому я спрашиваю: действительно ли ты хочешь пойти на этот званый обед?
Джейн заколебалась.
— Думаю, да. Хотя бы из любопытства. Я много слышала об асиенде. И мне бы хотелось увидеть дом. Было бы приятно также увидеться с доном Карлосом. — Она приняла решение: — Да, мне бы хотелось пойти.
Джейк нисколько не удивился.
— Тогда дай ответ, что мы будем рады отобедать с первым хозяином острова. На какую дату это приглашение?
Джейн взглянула на листок бумаги, который держала в руке.
