Магия в крови

тьмы! Моему возмущению не было предела. Правда, вскоре оно немного остыло, когда я понял, что красться по ночному лесу совсем не то, что по коридорам подземных дворцов. С одной стороны, трудней – хрустит под ногами хворост и шелестят листья на задетых ветвях, с другой стороны, проще – листва смягчает и подавляет любые звуки, не давая им разноситься далеко, в то время как в подземных каменных коридорах звук упавшей шпильки можно услышать на другом конце дворца! Но природный дар взял верх, и уже через две недели я при помощи парализующего кинжала успешно расправился с полудюжиной стражей, изображавших вражеский патруль, и тут же получил высший балл по маскировке! При этом все мои наставники так синхронно и громко выдохнули, что созданный ими без всякой магии порыв ветра пронесся через весь лагерь.

Все стали меня поздравлять, вот только с чем, я не понял.

Неожиданно строгий лейтенант в парадной форме ухватил меня за руку и принялся буксировать в сторону штаба, распихивая успевшую собраться вокруг меня толпу. Интересно, с чего бы это мне такая честь? Я начал лихорадочно припоминать свои последние невинные развлечения, но ничего экстраординарного не обнаружил. Разве что полковник собственной персоной уселся на койку Лиэтера, куда я воткнул заботливо собранные иглы акации. Ну и что он забыл в казарме стражей?

«Ладно, чего гадать, сейчас все станет ясно», – подумал я, наблюдая, как передо мной открываются двери полковничьего кабинета.

– Ага, а вот и он, – сказал полковник, не поднимая головы. Он внимательно рассматривал лежащие перед ним бумаги. – Итак, впервые за пятьдесят лет «досрочно звание получит тот, кто трижды станет лучшим»! – торжественно продекламировал он. – Ну что, ты готов?

Я сглотнул и, борясь с внезапной хрипотой, произнес древнюю песнь-клятву стражей. Воздух закружился вокруг меня, взгляд затянуло пеленой, я услышал звуки битвы…

…Лязг клинков, крики ярости и стоны умирающих, свист стрел и щелчки арбалетов, и песнь, песнь стражей, которую поют сотни голосов. Туман рассеялся, и я увидел тройную цепочку стражей, перегородивших склон холма, на вершине которого плескалось незнакомое знамя. Они пели и стреляли, не давая нападающим подняться по склону, у подножия холма уже громоздилась целая гора трупов, и нападающим сначала приходилось перебираться через нее. Но арбалеты нападающих щелкали все чаще, и фигурки стражей падали одна за другой, их становилось все меньше, а враги все прибывали. Неожиданно прозвучала команда, и тогда, отбросив луки и обнажив клинки, стражи бросились в атаку, на середине склона схлестнувшись с наступающей пехотой врага. И хотя каждый страж успевал забрать с собой в обитель тьмы не меньше полудюжины врагов, противник все равно наступал. Стражи падали мертвыми, но выигрывали драгоценные секунды! Вот до вершины осталось совсем немного, сотня шагов, да десяток еле держащихся на ногах стражей. Нападающие проорали какой-то свой боевой клич и перешли на бег. Но тут из-за холма раздался звонкий звук рожка и, перевалив через вершину, им навстречу устремилась волна тяжелой рыцарской конницы – что может быть страшнее ее атаки? Только ее же атака, но вниз по склону холма. Исход сражения был предрешен…

…Шелест ветра, и я снова стою перед полковником, хм, вернее, сижу в кресле.

– Хорошо же тебя приложило, сынок! На-ка выпей. Что ты там видел?

Кое-как отдышавшись после стакана Темного настоя тройной выдержки, кстати, любимый напиток моего дяди, я пересказал все, что видел.

– Сражение при Итрисилоне! Да, не к добру, не к добру.

– А что это за сражение? И почему не к добру?

– В этом сражении отряд стражей оказал поддержку одному из вольных королевств во время Восстания десяти. Из трехсот стражей, участвовавших в битве, уцелело лишь одиннадцать! А то, что ты увидел именно это сражение, означает, что твоя служба в стражах будет очень опасной.

– Зато не будет скучной! А это главное!

– Эх, молодость, молодость! Определяю тебя в пятый отряд стражей, на орочью границу! Может, пронесет, – уже тише добавил он, после чего встал, протягивая мне свиток с пылающей печатью.

– Служу эльфам! – по уставу гаркнул я, принимая свиток и мысленно добавив: «Темным».

– Свободен!

Я развернулся и понесся в казарму – поскорей бы убраться отсюда! Полный самых радостных предчувствий, я ступил в портал: наконец-то приключения! Скажем так, моя мечта осуществилась. Правду говорят: бойтесь своих мечтаний, а то как сбудутся! Мало не покажется.

Глава 5 Рейд

Не ходили бы вы, орки,

за реку гулять,

не пришлось бы нам

вас стрелами шпиговать.

Начало походной песни стражей

Ночь была тихая и безлунная, ничто не предвещало, что она останется последним воспоминанием об этом мире для многих орков.

Если не считать отряда эльфийских стражей, крадущихся по дну оврага. И меня, крадущегося, вернее, честно пытающего сделать вид, что крадусь вместе с ними. Но по тому, какие взгляды на меня бросал командир отряда, я понял, что это у меня не слишком получается. Кроме того, он периодически делал руками жесты, будто откручивает пробку от очень большой фляги, при этом страстно глядя на меня.

Причиной всего этого был дедушкин лук, присланный им, как только он узнал о моем поступлении в стражи. Для необразованных поясню, чем лук ночных эльфов отличается от светлоэльфийских. Он представляет собой две зазубренные сабли, прикрывающие собой плечи лука, и два листовидных и не менее зазубренных клинка на концах плеч. Все это делает его немного громоздким и неудобным, зато очень опасным… на вид. Кроме того, этими лезвиями при некоторой сноровке можно наковырять в противнике много лишних дырок, мешающих его жизнедеятельности.

К сожалению, я подобной сноровкой не обладаю, так как мой учитель считает, что, если ты умеешь достаточно быстро кидаться огнешарами, уметь драться тебе не обязательно. Ну а специально для слишком «метких» есть такое заклинание, как «кольцо огня». И не считайте меня мазилой, просто учитель меня постоянно критиковал, считая, что похвала расслабляет. Лично я предпочитаю цепную молнию – эффект тот же, разрушений меньше и паленым не так воняет. К сожалению, пользоваться магией во время ночного рейда строго запрещено, вот и пришлось тащить на себе дедушкин лук, чтобы не остаться в стороне, когда начнется перестрелка с орками. Хотя назвать это перестрелкой было бы неправильно, так как давать оркам стрелять в ответ никто и не собирался, скорее – отстрелом.

К счастью для моих спутников, воспользоваться дедушкиным подарком по назначению мне не пришлось, а то мало ли чем это могло кончиться, все-таки я не очень хороший стрелок. Ну, почти не пришлось, нельзя же считать за использование то, что во время привала я воткнул его в землю, и надо же было именно там, то есть на земле, оказаться руке заснувшего в кустах орка, судя по всему бывшему дозорным.

Из кустов раздался визг, которому позавидовала бы любая приличная свинья, правда, после того, как я выдернул лук, он перешел на вой на пару октав выше, чем сигнальная сирена в нашем домашнем хранилище артефактов. Впрочем, его можно понять, я ведь говорил, что клинки на плечах лука зазубренные. Причем у нас, темных эльфов, искусство ковки зазубренных клинков является столь же уважаемым, как друидство у наших светлых собратьев.

Как-то раз я оказался в гостях у своего тьма знает сколькоюродного дяди. Тот как раз занимался сим благородным ремеслом. А оказался я там по вине некоей молодой особы, решившей забежать домой припудрить носик. И так как это припудривание грозило затянуться на пару-тройку часов, я с радостью принял приглашение дяди посмотреть его коллекцию зазубренных клинков и заодно прослушал лекцию о принципах их ковки. Но после того, как он начал мне рассказывать, что зазубрины на клинке должны наносить максимальные повреждения, но при этом не мешать, не замедлять движение клинка и так далее и тому подобное, я порадовался тому, что у всех темных эльфов сильные желудки. Я, конечно, эльф не брезгливый, но он ТАК это описывал, что под конец меня стало мутить. Поэтому я поспешил ретироваться, так и не дождавшись своей знакомой.

Но что-то я немного отвлекся, вернемся к нашему голосистому орку, испытавшему на себе всю прелесть зазубренного клинка темноэльфийской ковки. Хотя вой оборвался сразу после того, как в кусты влетело