Пока мы толпились в приемной, в дверях показался Стас в накинутом белом халате.
– Как она?
– Что сказала?
– Она его опознала?
– Я пойду к ней, – рванулся Костик.
Оно и понятно, мужа должна волновать жена, а не психопат с шарфом.
Так что последние новости Стас сообщил мне, Ритке и своему коллеге.
– Регина рассказала, что ей позвонили якобы из штаба, велели собираться, выходить и садиться в темный джип с тонированными стеклами. Когда она вышла, он уже стоял во дворе. На номер она не посмотрела. Перед ней распахнулась задняя дверь. Сначала она водителя не особенно разглядела, он же спиной сидел и даже поздороваться не повернулся. Пассажирка занервничала, когда он повез ее вовсе не в город N. Где-то на обочине трассы, за пределами МКАД, он остановился, повернулся к ней и брызнул в лицо из баллончика. Потом начал душить. Дальнейшее она не помнит. Очнулась уже ночью неизвестно где.
– Так она его разглядела или нет? – не терпелось узнать мне.
– Кажется, да.
– И кто это был?
– Регина говорит, что Афанасий Иванович Табуреткин. Наш кандидат собственной персоной.
14
Мы застыли в недоумении, как будто явился плотник, приколотил наши подошвы к полу и ушел похмеляться. Ритка первая пришла в себя, раздобыла гвоздодер и ринулась в бой:
– Очень глупая шутка, Стас!
– Это не шутка, – возразил он. – Регина – потерпевшая, которая сделала официальное заявление о нападении, похищении и покушении на убийство. И у нас нет оснований ей не верить.
– Зато у нас есть подозреваемый, – пришел в восторг Павел Сергеевич. – По этому делу и целой серии других. Пойдем и возьмем его за задницу!
– Неужели вы говорите об областном депутате и кандидате в мэры города? – возмутилась Марго.
– Насколько я знаю, у областных парламентариев нет депутатского иммунитета, тем более когда речь идет об особо тяжких преступлениях. И нам ничего не мешает задержать Табуреткина и допросить его, – согласился с коллегой Стас.
– Я ни за что не поверю, что Афанасий Иванович похитил Регину и пытался ее задушить, – твердо заявила Ритка. – Зачем ему это? У него нет мотива. Его штаб сам нашел Регину, чтобы выдвинуть ее против Шиловой. Зачем же мешать ее регистрации?
– Душитель – псих, – напомнила я. – Видимо, ему просто нравится убивать.
– Табуреткин – не душитель и не псих! – рассердилась моя подруга. – Политики получают адреналин от другого. Предвыборная борьба, власть, деньги. Зачем ему этим рисковать? Ведь у него есть реальный шанс стать главным человеком в городе. Если Регина утверждает, что именно он напал на нее, значит, или она обманывает нас, или ее саму обманули. А то и подкупили, чтобы она так сказала. Это же ставит крест на добром имени кандидата. Так что конкуренты вполне могли подсуетиться.
– Регина не умеет врать, – заверила я. – Она даже обошлась без аистов и капусты, когда ее сын Федя спросил, откуда берутся дети.
– Это о многом говорит, – закивал головой очкарик. – Вот моя пятилетняя дочь до сих пор верит, что мы купили ее в специальном супермаркете, и интересуется, когда там скидки. Она бы хотела приобрести там парочку сестричек своего возраста, ведь для игры в резиночки нужно трио.
– Я уверена, что Табуреткин никого не убивал, – настаивала Ритка, гипнотизируя Стаса взглядом.
Да, похоже, этот политикан здорово ее зацепил. Обычно она не особенно доверяет мужикам. Вот Казанова с мандатом!
– Даже когда нам кажется, что мы хорошо знаем человека, это не означает, что мы на самом деле знаем его, – с умным видом изрек Стас.
Но Ритка не сдавалась:
– Я совершенно точно знаю, что он не нападал на Регину.
– Почему?
– Потому что я и он…
Но ей не дали договорить. В коридор больницы с воплем вылетел здоровенный мужик с забинтованной головой. Размахивая грелкой, как мухобойкой, он преследовал молоденькую медсестру, которая едва успевала уворачиваться от него. Прямо безобразный Сатир, преследующий нимфу в белом халате.
– Убью! Прикончу! Всю вашу шарашку разнесу! – орал разъяренный пациент.
– Неужели ему во время операции что-то не то пришили?
– Скорее уж, что-то не то отрезали… – обменялись мы мнениями.
– Гражданин, прекратите безобразия вытворять! – строго потребовал Стас. – Мы из милиции. И можем применить спецсредство – наручники.
Медсестра немедленно спряталась за спину стража порядка.
– Я не виновата. Мы же не знали, – бормотала она.
