продолжил:
— Давай рассуждать логически, люди говорят, что те, кто будет грешить, будут вечно гореть в геенне огненной. Ключевое слово — вечно.
— И что? — внимательно слушая, спросил я.
— Если ценный человеческий ресурс грешил всю жизнь и отдалился от наших идеалов, то какой смысл тратить хозяину Ада, газ, дрова или бензин, уж не знаю, на чём они жарят, на то, чтобы жечь грешников? Причём вечно!
— Странные рассуждения, — улыбнулся я.
— Вот давай мыслить дальше, — не унимался Грегори, — в день, на сковородку одного грешника, у тебя уйдёт пять кубических метров газа. Если умножить этот расход на вечность, то сколько газа потребуется?
— Бесконечность, — ответил я, чувствуя, что он издевается.
— А какую пользу мы получим от бесконечного колличества безвозвратно потраченного топлива? — продолжил Грегори, еле сдерживая улыбку.
— Грешник поймёт, что жил неправильно, — ответил я.
— А что толку жарить грешника, который понял, что жил неправильно? — спросил он.
— Лучше его отпустить, — сказал я, устав отвечать на глупые вопросы.
— Но люди утверждают, что грешники навечно попадут в Ад, — подняв указательный палец, торжественно произнёс Грег. — Чувствуешь отсутсвие логики?
— Ты плохо знаешь Библию, — нахмурился я.
— Ну-ка? — захохотал Грегори.
— По Христианской вере, навечно в Ад попадают за не покояние. Мало согрешить, чтобы попасть в Ад. Нужно ещё искренне отказываться от раскаяния. Если человек по настоящему сожалеет о содеянном и просит о прощении, то Бог должен простить.
— Это да, — согласился Грег, — но весь этот разговор о раскаянии происходит за вратами Ада. Или ты думаешь, что жители раскалённых сковородок вставшие на путь исправления, попадают под амнистию?
— Грегори, ты, вообще, веришь в Бога? — спросил я.
— Верю, — неожиданно ответил он. — Мне тоже нужно верить во что-то светлое и неизвестное. Я хочу делить ответственность за человечество с кем-то ещё.
— Вы и так делите эту ответственность на пятерых, — улыбнулся я, удивляясь своей наглости.
— Кто эти пятеро? — спросил Грег, допивая своё пиво.
— Бог, ты, Тринити, люди и Голос, — ответил я.
— А причём тут Голос? — недовольно скривился Грег, крутя пустую кружку перед собой.
— По ночам они помогают людям в экстренных случаях, — напомнил я. — Ангелы-хранители, под руководством Голоса, тоже несут ответсвенность за человечество.
— Сколько нас развелось, — рассмеялся Грегори, воспользовавшись свистком, встроенным в ручку кружки.
Под звук свистка, кружка плавно наполнилась новой порцией пива. Это означало, что разговор про Рай и Ад, только начался.
Рай
Было такое ощущение, что Грегори навеселе. Он впервые разговаривал со мной так откровенно. У него были такие расслабленные глаза, что возникало желание, разговорить его и узнать побольше. Я совсем забыл про все свои дела и, пытаясь не спугнуть, внимательно слушал.
— Знаешь, я же по сути тоже человек и все иногда так надоедает, что хочется послать всех подальше, — задумавшись пожаловался Грегори.
— Да-да, я помню, ты уже пробовал, — рассмеялся я, — когда хотел взорвать планету. Что за депрессия на тебя напала в тот раз?
— Всеволод, — нахмурился он, — не говори чушь. Если хочешь полного взаимопонимания между нами, ты должен уяснить себе мои мотивы.
— Очень хотелось бы услышать твою точку зрения, — сказал я, отодвигая пустую кружку, — не каждый день, мне объясняют, зачем взрывать больше двухсот ядерных бомб на обитаемой планете.
— Может тебе ещё и интервью с Гитлером устроить? — ехидно усмехнувшись, спросил Грег.
— А что можно? — обрадовался я.
— Не получится, — вздохнул он, — Алоисыч был стёрт, сразу после своих проказ.
— Почему Алоисыч? — спросил я.
— Его отца звали Алоис, — напомнил Грегори. — Регулировки фанатичности Адольфа настолько зашкаливали, что опасно было оставлять его операционную систему потомкам. Да и хранить его особо негде. На пересдачу “неудачником” его не отправишь, подсознания людей однозначно проголосовали за стирания его дампа. Это был очень неудачный эксперимент. Положительные последствия тоже были, но я о них не буду рассказывать, а то назовёшь меня бессердечным. В общем интервью с Гитлером отменяется. Разговаривай со мной.
