— Чего вылупился? — крикнула она. — Быстро в класс!
— Я друга жду, — улыбнулся я. — Я не учусь здесь.
— Тогда жди его на улице! — крикнула она на ходу, потеряв ко мне всякий интерес.
Она быстрым шагом добралась до дальней двери и резко открыв её, тут-же заскочила в аудиторию. Я стоял на лестничной площадке и не мог понять, что мне теперь делать. Как можно проснуться, если ты точно знаешь, что спишь. Я рассматривал ровную обгоревшую ямку на перилах, трогая её пальцем. Мы раньше делали такие-же, когда высыпали наточенный порошок от “цирия” и поджигали его.
В это время, раздался громкий женский крик в глубине коридора и уже через минуту, там хлопнула дверь и неловко неся рюкзак, вышел подросток. Он громко ругнулся в открытую дверь и с силой захлопнул её. Потом, он подошёл к подоконнику и бросил свои вещи на него. Судя по возрасту ученика, которого только что выгнали из класса, это был не институт, как мне показалось сначала, а обычная средняя школа.
Молодой человек надел куртку, спустив её ниже плеч и напялил вязанную шапочку на самую макушку. Потом он почесал ногу возле колена, ловко оттянув спортивные штаны с лампасами. Вынув руку из штанов, он оглянулся и, увидев меня, слегка вздрогнул. Он сощурил свои глаза и приняв образ “настоящего пацана” плавными движениями подозвал меня своим указательным пальцем.
— Пацанчик, подь сюда, — ласково сказал он.
Я немного помедлил, вспоминая, что это сон и мне ничего не может угрожать, потом уверенно подошёл. Я старался держаться расслабленно и подойдя, присел на подоконник. Парень тоже сел рядом со мной и пристально глядя на меня, спросил:
— Ты кто?
— Друга жду, — соврал я.
— Кого? — спросил он, плавно качнув головой.
— Мамонта, — почему-то ответил я.
— Ммм, — промычал он. — Мамонт правильный пацан. Слушай... Скажи мне... Почему эта грымза Зоя Петровна, так меня не любит?
— Почему ты так решил? — спросил я, поняв, что теперь у меня есть прикрытие.
— А ты думаешь почему я здесь? — с наездом спросил он. — Как заходит в класс, сразу меня выгоняет и так уже две недели.
— А после чего это началось? — спросил я.
— Поцапались мы с ней, — объяснил он, — я ей объяснял, почему опоздал, а она, дура набитая, кричать начала. А я ненавижу, когда на меня кричат.
— Поэтому она тебя и не любит, — улыбнулся я, застёгивая молнию на своём пуховике.
— Думаешь? — вздохнул он, плюнув сквозь передние зубы на пол. — И чё делать?
Несмотря на его поведение, в его глазах была такая искренняя заинтересованность и открытость, что мне захотелось ему помочь. Он наверняка из бедной семьи и не обучен разным психологическим премудростям. Если он не наладит отношения с учителями и бросит учёбу, то его жизнь пойдёт под откос. Принимая на себя роль ангела-хранителя, я стал увлечённо объяснять:
— Знаешь, учителя тоже люди. Нужно понимать, что у них есть потребности. Зная их потребность, ты можешь выстраивать взаимовыгодные отношения. Вот что нужно твоей Зое Петровне?
— Мужика, — твёрдо сказал парень. — Но тут я не помощник. Даже не проси.
Я весело рассмеялся и продолжил:
— Главное, что ей нужно в школе, это внимание. Те ученики, кто помогает ей вести урок, или хотя бы не мешают, её устраивают. От остальных она защищается нападением. Она у вас очень резкая и крикливая. И при этом, я больше чем уверен, что в душе она добрая. Просто в жизни её так затравили, что она стала реагировать так, чтобы доказать всем, что она сильная.
— Если я буду сидеть в классе, тихо как ботаник, — нахмурился парень, — я потеряю всякое уважение. Я пацан с репутацией.
— О! Вспомнил, — в азарте продолжил я, — есть такая система положительного подкрепления. Ты можешь, иногда, дарить Зое Петровне цветы, шоколадки и хорошие слова. Можешь пару раз за год вызваться помочь ей в любых вопросах. Если ты пацан с репутацией, ты можешь это делать тайно, когда рядом никого нет.
— И что даст эта шоколадка? — нахмурился он.
— Подсознательно, — не обращая внимания на заумные слова, продолжил я, — Зоя Петровна перестанет воспринимать тебя как врага и будет прощать тебе твои шалости. Сейчас она повернулась к тебе той маской, в которой она может только нападать, огрызаться и отчислять из школы. Твоя задача, дать ей понять, что вы не враги. Можно вообще обойтись без шоколадок и цветов.
— Как? — просияв, спросил он.
— Можешь просто пообщаться с ней, — улыбнулся я, — и чем больше она будет тебе рассказывать, тем больше интереса тебе нужно проявлять. Она выговорится, поймёт, что ты умеешь её слушать и понимать и станет мягче. Ты сможешь опаздывать, а она этого постарается не замечать.
— Блин, спасибо тебе пацанчик! — встав с подоконника, сказал он. — Ты такой умный, так помог… Можно?
На последнем слове, он ткнул пальцем мне в пуховик и посмотрел мне в глаза. Я ничего не ответил, так как не понял, что он спрашивает. Я нахмурился и попытался дать понять, что мне нужно объяснить, что он хочет. Он воспринял моё выражение лица как согласие и всё остальное произошло в одно мгновение и очень неожиданно.
