темноте, он никуда не прибывал. Вэл уже был готов смириться с любой судьбой, лишь бы только где-то оказаться. Вечером в ту пятницу он был близок к раю.
По иронии судьбы — забавной только для него самого, — Вэл Боттом не верил ни в рай, ни в ад.
Некое подобие рая представляла собой Юта. Юта была одним из немногих штатов (не вышедших из Соединенных Штатов — сейчас это название звучало комично), которые ремонтировали дороги и высылали на них дорожные патрули, даже на междуштатные хайвеи, которые прежде находились под федеральным присмотром и управлением. Конвой успешно преодолел двадцатидевятимильный опасный отрезок диагонали Верджин-ривер: бандиты обстреливали их с утесов на протяжении двух третей пути, но машины охраны отвечали на огонь, и пройти удалось почти без потерь. После этого поездка по северу Юты — по I-15, потом по I-70 на восток, к Колорадо, — была больше похожа на легкую прогулку с высокой скоростью, как ездили во времена детства его деда. Вэл в жизни ничего подобного не испытывал.
Восточная Юта, начиная от крохотного городка Ричфилд неподалеку от пересечения I-15 и I-70 и далее миль на двести до границы с Колорадо, выглядела величественно: древние горы, утесы из песчаника и высокие плато, каких Вэл никогда не видел. Он даже представить себе не мог таких мест. Последние двое суток он проводил большую часть времени в кабинах водителей, работавших без напарников, — чернокожего Калибра Деверо и индейца-навахо по имени Генри «Большой Конь» Бигей.
Прошлым вечером, выезжая из высокогорной Юты, Деверо увидел оттопыренную куртку Вэла — там, где сзади за пояс была заткнута «беретта», — и попросил показать оружие. Вэл, смутившись, в конце концов вытащил ее, извлек магазин и протянул пистолет водителю.
— Одну пулю ты оставил в патроннике, — заметил Деверо.
Сняв на мгновение левую руку с рулевого колеса, здоровяк отвел затвор, поймал в воздухе патрон и вручил Вэлу, а тот засунул его в магазин.
Вэл вспомнил глухой стон Билла и красное пятно, расползающееся по лицу Путина на футболке. Он вспомнил, как клацнули зубы Койна, когда тот упал на бетон после второго, смертельного выстрела. Его передернуло.
— Тренируюсь в стрельбе по мишеням, — пояснил он.
Деверо кивнул.
— Отличное оружие. Чисти его как следует.
Некоторое время они ехали молча. Шоссе I-70 шло под уклон с того момента, как они встретили заход солнца вблизи Ричфилда, часом или двумя ранее. И теперь, когда они приближались к съезду на дорогу в заброшенный город Грин-Ривер, в звездном и лунном свете рисовались гораздо более внушительные вершины, чем утесы из гранита и изуродованного песчаника, мимо которых конвой проезжал до того.
Вэл старался не думать о Билли Койне. Тот преследовал его постоянно, в основном по ночам, не давая уснуть. Переживания Вэла большей частью сводились к единственной мысли: «Я убил человека». От этой мысли и связанных с ней образов он временами чувствовал себя едва ли не больным, в особенности к рассвету. Но что-то в воспоминаниях о нескольких минутах внутри туннеля вызывало смутное, почти экстатическое возбуждение. Какая-то часть Вэла желала вернуться туда и пережить все это заново, вновь испытать заполнившее его ощущение силы и свободы, когда он выпустил две пули в грудь и горло Билли Койна.
Но пока что Вэл не воспользовался ни одной из своих ампул, чтобы пережить случившееся вторично. Почему-то это казалось ему… грязным.
Он смотрел на огни грузовиков, на дорожную разметку впереди и стал уже засыпать, когда голос Деверо разбудил его.
— Ты правда хочешь попробовать стать дальнобойщиком?
— Да, — сказал Вэл. — Ну то есть вообще-то не знаю. Может быть.
— Я тоже не был уверен, когда в свое время думал об этом. Но если ты решишь попробовать, то это вполне реально. Я тебе так скажу: примерно один парень из тысячи, решив стать независимым дальнобойщиком, и в самом деле добивается этого. Но понадобится начальный капитал.
«Ну вот, — подумал Вэл. Этот сраный Деверо сейчас предложит ему быстрый путь в дальнобойщики, если он, Вэл, даст энную сумму. — Этот мир полон говна».
Но оказалось, водитель имел в виду другое.
— Я не говорю о том, что, если хочешь купить машину, нужна чертова прорва денег. Это уже потом — годы спустя.
— А где ты взял деньги на свою машину? — спросил Вэл.
— Повезло, — ответил Деверо, перекидывая из одного уголка рта в другой зубочистку, которую жевал всегда. — А поскольку цены на машины растут, то тебе потребуется еще больше везения… и упорства, чем мне. Но я говорю о том, как начать. Скажем, первые несколько лет можно ездить сменщиком какого-нибудь хорошего парня. Это возможно… если…
«Ну вот», — подумал Вэл.
— Если что? — поинтересовался он.
— Если ты раздобудешь хорошую подделку: Национальную идентификационно-кредитную карточку с подходящим именем и предысторией. Голограмма Союза дальнобойщиков на ней тоже должна быть хорошей подделкой, — объяснил чернокожий и скосил глаза на Вэла. — Мне почему-то кажется, что по личным причинам ты не захочешь использовать собственную карточку.
Вэл помедлил, потом кивнул.
— Значит, тебе понадобится самая лучшая из поддельных карточек… чтобы ни у патрулей, ни на станциях взвешивания или блокпостах ополчения не возникало вопросов. Но это будет стоить около двух сотен баксов… старых баксов.
— Попробую предположить, — усталым голосом произнес Вэл. — Ты можешь достать такую карточку?
Деверо оторвал взгляд от дороги и смерил Вэла долгим взглядом.
— Пошел ты в жопу, парень. Я не говорю, что могу достать эту херню, да и не похоже, что у тебя есть две сотни старых баксов. Или у этого чокнутого профессора, твоего деда, с которым ты едешь в машине Пердиты и Хулио. И пошел ты в жопу, понял?
— Извини, — сказал Вэл. Он действительно хотел извиниться. — Я… устал. В башке помутилось. Я не выспался и… ну да, я бы хотел получить новую НИКК. Но как? Где?
Несколько минут Деверо ехал молча. Наконец, перейдя на низшую передачу, чтобы преодолеть редкий подъем на долгом спуске в долину, он проворчал:
— Есть один тип в Денвере. Многие новенькие водилы-одиночки с его помощью добывают себе НИКК Союза дальнобойщиков. В последний раз мне говорили, что он берет за это двести баксов. Может, уже и больше.
— Ты прав, — сказал Вэл. — Денег у меня нет. И у Леонарда тоже.
Деверо пожал плечами.
— Тогда все это неважно, да?
— Но все же мне хотелось бы знать его имя. — Вэл сидел прямо и тер лицо, прогоняя сон. — Если я получу НИКК Союза дальнобойщиков, ты возьмешь меня на подмену?
— Не, я настоящий одиночка, — проворчал Деверо. — Мне не нужны желторотые ученички. Но многие ребята согласятся.
— Кто например?
— Ну, например, Генри «Большой Конь» Бигей. Он часто подбирает какого-нибудь парня, чтобы тот ездил с ним и обучался. Денег он много не берет. — Деверо снова скосил глаза на Вэла. — И потом, Генри — не пидор. Он любит молоденьких девочек, но из них, похоже, никто не хочет стать дальнобойщицей. Поэтому старина Бигей берет под крыло таких зеленых ребят, как ты.
— А «много не берет» — это значит сколько? — спросил Вэл.
Деверо снова пожал плечами.
— Чтобы хватило на пиво. Но если говорить об опыте, то несколько месяцев или год езды с этим старым пердуном — все равно что закончить Гарвард или Принстон или один из тех университетов… ну… из которых выходят такие, как твой дед.
Вэл облизнул потрескавшиеся, разбитые губы.
