– Не только нам, – ответил Тео, считывая бегущую строку красных цифр. – Срочное обращение по мультилинии. Всем, всем, всем.
– Видно, что-то чрезвычайное. Секретарь Сената когда-нибудь выступала с передачей на всех частотах? – спросил Арундес, устраиваясь поудобнее на подушках.
– Ни разу, – ответил Тео Лейн. – Слишком много энергии уходит на поддержание мультилинии. Разве что в импульсном режиме…
Консул подошел ближе и указал на тающие цифры:
– Какие там импульсы! Смотрите, это передача в реальном времени.
Тео замотал головой.
– Для такой передачи требуется несколько сот миллионов гигаэлектронвольт.
Арундес присвистнул.
– Даже если в десять раз меньше, это все равно что-то из ряда вон выходящее.
– Общая капитуляция, – выдохнул потрясенный Тео. – Это единственное, для чего требуется передача в реальном времени на всех частотах. Гладстон хочет обратиться к Бродягам, мирам Окраины и независимым планетам, а также ко всем мирам Сети. Должно быть, задействованы все комм-каналы, головидение и даже частоты инфосферы. Наверняка капитуляция.
– Извольте заткнуться, – прервал его Консул.
Он начал пить сразу после того, как вернулся с заседания Трибунала. Арундес и Тео бросились тогда его обнимать, но мрачное расположение духа Консула ничуть не изменилось. Не улучшили его ни взлет и выход из Роя, ни виски.
– Мейна Гладстон не капитулирует, – заплетающимся языком пробормотал он, помахивая бутылкой. – Выдумали тоже – капитуляция.
На факельщике ВКС Гегемонии «Стивен Хоукинг», двадцать третьем корабле Гегемонии, носившем имя высокочтимого ученого, генерал Артур Морпурго поднял глаза от пульта и приказал двум дежурным на мостике соблюдать абсолютную тишину. Теперь, когда в бомбовый отсек погрузили «жезл смерти» Техно-Центра, в команде остались он сам и четверо добровольцев. Экраны и негромкий шепоток компьютеров подтверждали, что «Стивен Хоукинг» на полной скорости несется к военному порталу, размещенному в точке Лагранжа между планетой Мадхья и ее непропорционально крупной луной. Портал Мадхья выходил прямо в пространство Гипериона, где кипел бой.
– Одна минута восемнадцать секунд до точки перехода, – доложил с мостика штурман Соломон Морпурго. Старший сын генерала.
Морпурго кивнул и настроился на местный широкополосный передатчик. Проекторы мостика транслировали стратегическую информацию, поэтому генерал включил только аудиоканал. Он невольно улыбнулся. Что сказала бы Мейна, узнав, что он сам стоит у пульта «Стивена Хоукинга»? Пусть лучше не знает. По-другому он поступить не мог. Он не хотел видеть последствия своих приказов.
Морпурго взглянул на сына и ощутил прилив гордости, смешанной с болью. За считанные часы трудно подобрать надежных офицеров, способных управлять факельщиком. Его сын вызвался первым. Возможно, энтузиазм семейства Морпурго хоть немного развеял подозрения Техно-Центра.
– Друзья мои, сограждане, – раздался голос Гладстон, – в последний раз обращаюсь я к вам в качестве секретаря Сената. Ужасная война, которая опустошила уже три из наших миров и вот-вот обрушится на четвертый, считалась вторжением Бродяг, но это не так. Это ложь.
Частоты комм-связи отключились, захлебнувшись в помехах.
– Переходите на мультилинию, – распорядился генерал Морпурго.
– Одна минута три секунды до точки перехода, – доложил его сын.
Голос Гладстон возвратился отфильтрованный, чуть стершийся от кодирования и раскодирования.
– …осознать, что наши предки… и мы сами… заключили Фаустову сделку с силой, которой нет дела до судеб человечества.
За этим вторжением стоит Техно-Центр.
На Техно-Центре лежит вина за долгую эпоху комфортабельной духовной тьмы, за попытку истребить человечество, стереть нас с лица вселенной и заменить богом-машиной, которого они создали.
Штурман Соломон Морпурго ни на мгновение не отрывал глаз от приборов.
– Тридцать восемь секунд до точки перехода.
Морпурго кивнул. Лица двух других офицеров блестели от пота. Генерал и сам чувствовал, что лоб его покрылся испариной.
– …доказали, что Техно-Центр находится… и всегда находился… в темных промежутках между порталами нуль-Т. Они считают нас своими рабами, и так будет всегда, пока существует Сеть, пока наша Гегемония соединена порталами.
Морпурго бросил взгляд на хронометр. Двадцать восемь секунд. Переход в систему Гипериона для человеческих органов чувств будет мгновенным. Морпурго не сомневался, что «жезл смерти» каким-то образом настроен на детонацию в самый миг их входа в пространство Гипериона. Летальная ударная волна достигнет планеты меньше чем за две секунды, а еще через десять минут захлестнет Рой Бродяг до самого его арьергарда.
– Поэтому, – голос Мейны Гладстон дрогнул от волнения, – я как секретарь Сената Гегемонии Человека дала «добро» подразделениям ВКС на уничтожение всех сфер сингулярности и порталов нуль-Т, о существовании которых нам известно.
– Эта ликвидация… своего рода прижигание… начнется через десять секунд.
– Боже, спаси Гегемонию.
– Да смилуется над нами Бог.
Штурман Соломон Морпурго хладнокровно доложил:
– Пять секунд до перехода, отец.
Морпурго встретился взглядом с сыном. На экране за спиной юноши маячил портал. Он все рос, рос, расширялся. Вот он уже закрыл полнеба.
– Мальчик мой, – произнес генерал.
Двести шестьдесят три сферы сингулярности, соединявшие семьдесят два миллиона с лишним порталов нуль-Т, были уничтожены в течение двух и шести десятых секунды. Подчиняясь приказам в конвертах, которые надлежало вскрыть за три минуты до исполнения, подразделения ВКС, развернутые генералом Морпурго по распоряжению секретаря Сената, действовали быстро и профессионально. Хрупкие додекаэдры крушили снарядами, лазерами, плазменными бомбами.
Не успели разлететься обломки, как сотни звездолетов ВКС оказались отрезанными друг от друга и от какой-либо планетной системы неделями и даже месяцами полета в спин-режиме – и годами объективного времени.
Тысячи людей, которые в этот момент пользовались порталами, попали в капкан. Одни погибли мгновенно, расчлененные или разорванные пополам, другие лишились конечностей – порталы схлопывались перед ними или позади них. Третьи бесследно исчезли.
Так исчез и корабль Гегемонии «Стивен Хоукинг» – точно в соответствии с планом, – когда умелая рука уничтожила порталы входа и выхода в наносекунду перехода корабля. В реальном пространстве не осталось даже малейшего следа факельщика. Позднейшие эксперименты показали, что так называемый «жезл смерти» был детонирован во внутреннем пространстве-времени Техно-Центра, в странной вселенной между порталами.
Последствия для Техно-Центра остались неизвестны.
Зато Сеть и ее граждане столкнулись с последствиями мгновенно.
После семи веков существования инфосферы (по меньшей мере четыре из которых без нее уже не мыслили жизни) она исчезла, растаяла в воздухе вместе с Альтингом, всеми инфоканалами, подключениями и связями. В этот миг сотни тысяч граждан лишились разума или впали в кататонический шок – исчезло нечто заменявшее им зрение и слух.
Еще сотни тысяч киберпространственных операторов, включая так называемых хакеров и системных ковбоев, впали в идиотизм: их аналоговые личности утащила за собой инфосфера. У иных выгорел мозг из- за перегрузки нейрошунтов и эффекта, позднее получившего название «нуль-нуль» обратной связи.
Миллионы погибли в своих жилищах, в которые можно было попасть только через порталы и которые
