– Прямо здесь, – сказал Курц.
Когда он открыл дверь и уже поставил ногу на бордюр, Тома Гонзага вновь обратился к нему:
– Еще одно дело, мистер Курц.
Курц выжидательно промолчал. Так хорошо выбраться на свежий воздух из набитого людьми лимузина. И пропахшего к тому же одеколоном, которым без меры пользовались телохранители.
– Ходят слухи, что Анджелина вызвала из Европы профессионального киллера по прозвищу Датчанин, – сказал Гонзага. – И заплатила ему миллион долларов аванса. Чтобы свести какие-то старые счеты.
Чудесно, подумал Курц. Анджелина Фарино Феррера говорит ему, что Датчанина вызвал Гонзага. Гонзага говорит то же самое про нее. И зачем им обоим предупреждать об этом меня?
– Какое отношение это имеет ко мне? – спросил он вслух.
– Вам стоит поработать с максимальным рвением за эти сто тысяч, которые я пообещал вам. Особенно в силу того, что есть все основания подозревать, что вы входите в число этих „старых счетов“, – закончил Гонзага.
Глава 9
Офис „Эмпайр Стэйт секьюрити энд экзекьютив протекшн“ располагался на двадцать первом этаже одного из немногих современных зданий в деловом квартале Буффало. В приемной сидела привлекательная женщина восточноевропейской внешности, безупречно одетая. Она вежливо проигнорировала налитые кровью глаза и повязку на голове Курца, улыбнувшись и тут же позвонив Кеннеди по внутренней связи, как только Курц назвал свое имя. Потом она предложила ему на выбор кофе, минеральную воду и апельсиновый сок. Курц отказался от всего, хотя легкое головокружение, еле заметное на фоне головной боли, подсказало ему, что он больше суток ничего не ел и не пил.
Вскоре на застеленный ковром пол приемной вышел Кеннеди. Он пожал руку Курцу так, будто тот был его деловым партнером, и повел за собой по коридору. Они шли между комнатами со стеклянными стенами, в которых сидели мужчины и женщины, работавшие за компьютерами. Мониторы на их столах были с большими плоскими экранами самых последних моделей.
– Бизнес на системах безопасности просто на взлете, – заметил Курц.
– Так и есть, – согласился Кеннеди. – И это, несмотря на тяжелую ситуацию в экономике в целом. А может, и благодаря ей. Те, у кого чего-то нет, ищут незаконные способы заполучить желаемое. Те, у которых оно есть, готовы платить все больше, чтобы сохранить имеющееся.
Офис Кеннеди, находившийся в углу коридора, был отделен от остальных толстыми перегородками, но две наружные стены представляли собой стеклянные окна от пола до потолка. Рабочий стол в современном стиле, но не идиотский, на нем три компьютерных терминала. В углу, где соединялись две стеклянные стены, находился овальный стол для переговоров и удобный кожаный диван. На тележке рядом со столом стояли профессиональный видеомагнитофон под пленку формата три четверти дюйма и монитор. Напротив стола сидела Риджби Кинг.
– Джо.
– Детектив Кинг, – откликнулся Курц.
Плавным жестом Кеннеди предложил Курцу место справа от Риджби. Сам он сел у противоположного конца овального стола.
– Детектив Кинг попросила разрешения присутствовать на нашей встрече, мистер Курц. Надеюсь, вы не против?
Курц пожал плечами и сел на стул, поставив на пол кожаный портфель, который дал ему Гонзага.
– Вам что-нибудь принести, мистер Курц? Кофе, минеральная вода, пиво? – спросил Кеннеди, глядя Курцу прямо в глаза, когда тот снял очки Рэя Чарльза. – Нет, пожалуй, в данной ситуации пиво не к месту. Вам должны были вводить сильные обезболивающие.
– Я уже в порядке, – заверил Курц.
– Ты покинул больницу этим утром абсолютно неожиданно, Джо, – сказала Риджби Кинг. Умные, глубокие, как всегда, привлекательные карие глаза, подумал Курц. И настороженные. – Ты даже одежду свою не забрал.
– Я нашел себе другую, – ответил Курц. – Я ведь не под арестом?
Риджби покачала головой. Ее короткие, слегка торчащие волосы делали ее моложе, чем на самом деле. Но он помнил, что она на три года старше него, как ни крути.
– Давайте смотреть запись, – сказала Риджби.
– Пег все еще без сознания, на искусственном поддержании жизни, – сообщил Кеннеди, хотя его никто не спрашивал. – Но врачи надеются в течение пары дней перевести ее из критического состояния в стабильное.
– Хорошо, – отозвалась Риджби. – Я час назад звонила в больницу, чтобы узнать о ее состоянии.
Курц уставился в пустой экран.
– Это запись с камеры наблюдения, расположенной над дверью, через которую вы и Пег вошли в гараж, – сказал Кеннеди.
Изображение было черно-белым. Или освещение настолько слабым, что камера автоматически перешла в черно-белый режим. В поле зрения попадал квадрат примерно восемь на восемь метров, начиная от двери, ведущей из здания администрации в гараж.
– А камер, наведенных на место парковки машин, там не было? – спросил Курц, глядя на ожившее изображение. В правом нижнем углу появились дата и время, высвечиваемые белыми цифрами. Вчерашнее число.
– Есть, – ответил Кеннеди. – Городские власти сэкономили деньги при закупке оборудования, и шаг размещения камер равен семидесяти пяти футам, или двадцати трем метрам, если вам удобнее. И та камера работает в противоположном направлении. Стрелявший, или стрелявшие, попали в мертвую зону между ними. Перекрытия зон обзора не сделали.
На экране Курц увидел открывающуюся дверь и себя, выходящего сквозь нее. Он кому-то кивнул. Это была Пег О‘Тул, державшая дверь. Курц смотрел на свое изображение. На экране он шел вперед. Женщина стояла у двери.
Они шли на дистанции примерно в три метра, когда что-то произошло. Курц присел и взмахнул рукой в сторону, указывая на дверь и что-то крича. О‘Тул замерла, посмотрела на него, как на сумасшедшего, и полезла в сумочку за пистолетом. Потом она резко повернула голову, глядя на что-то, находившееся за пределами поля зрения камеры.
В кабинете царила тишина.
Курц увидел искры, высеченные пулей из бетонного столба в восьми футах позади них. О‘Тул достала из сумочки свой „Зиг Про“ калибра девять миллиметров и резко навела его в том направлении, откуда шла стрельба. Курц увидел, как сам он крутанулся в сторону, словно собираясь спрятаться за столбом, но в этот момент в О‘Тул попали. Ее голова откинулась назад.
Курц начинал вспоминать произошедшее. Медленно, по кусочкам. Три глухих хлопка и вспышки выстрелов. То ли шестой, то ли седьмой автомобиль, если считать от пандуса. Пистолет без глушителя, вспомнил и тут же осознал Курц, и не просто двадцать второго калибра. Похоже, стрелявший вынул из патронов часть пороха. Звук слишком мягкий.
О‘Тул начала падать. На ее бледном лбу расплывался черный цветок. Пистолет покатился по бетонному полу.
Курц нырнул вперед, подхватывая „Зиг Зауэр“, встал на одно колено спереди от падающей женщины, зафиксировал пистолет второй рукой и открыл ответный огонь. Замелькали вспышки выстрелов, засветившие экран.
Там было две фигуры, вспомнил Курц. Тени. Стрелявший, ростом пониже, около багажника машины, и другой человек, более рослый, стоявший позади машины. Он смотрел на происходящее сквозь ее стекла. Стрелял первый, низкорослый.
На экране Курц продолжал стрелять. Вдруг он прекратил огонь и схватил О‘Тул за руку, а потом поднял ее и потащил к двери.
Я попал в стрелявшего, вспомнил Курц. Он крутанулся на месте и упал позади машины. Поэтому я и решил утащить ее из гаража. И в этот момент второй нападавший схватил пистолет и начал стрелять в нас.
