устремились к тому, чтобы служить личной охраной императора Маврикия, и был положен конец слезам: такова уж природа людей – не столько помнить о прошлом, сколько ревностно заботиться о настоящем.
III
1. Приступая теперь к началу моего исторического рассказа и описания войны с варварами, я прежде всего вспомню войну с аварами и вызванное ею волнение, так как из военных дел она была наиболее примечательной и по порядку событий самой ранней. 2. И действительно, не мало тогда осмелились они совершить в юношеской своей дерзости, Родом они были гунны, жили по берегу Истра, племя самое вероломное, ненасытное из всех кочевников. 3. Овладев весьма значительным городом, они отправили посольство к императору Маврикию. Это был Сирмий, город, постоянно упоминаемый и восхваляемый ромеями, живущими в Европе. 4. Город этот был взят незадолго до того времени, когда император Маврикий, облекшись в императорскую порфиру и воссев на троне кесарей, принял на себя заботы о Ромейском государстве[7]. 5. Как это произошло, ясно рассказано прославленным Менандром[8]. Я не имею ни времени, ни охоты повторять снова в своем изложении со всеми подробностями в длинных описаниях уже прекрасно рассказанное и, как делают поэты, с упреком указывать на недостатки. 6. Когда город оказался в руках гуннов, было заключено перемирие, чтобы военные действия прекратились, наступил мир и каждый мог спокойно заниматься своими делами. 7. Условия для ромеев были самые унизительные: после ряда столь тяжких несчастий, словно судьи какого-либо состязания, они преподнесли варварам в качестве славных даров за блестящий подвиг восемьдесят тысяч золотых и обязались каждый год через купцов вносить эту сумму серебром и разноцветными одеждами. 8. Но это перемирие продержалось не больше двух лет, ибо каган, называемый так у гуннов, стал вести себя гордо и презрительно по отношению к ромеям; еще до нарушения мира дошел до него слух, что у ромеев воспитываются звери, удивительные по росту и величине тела, и он просил императора дать ему возможность увидеть их. 9. Император старался возможно скорее удовлетворить его желание и послал к нему из слонов, которых он держал у себя, самое красивое животное, чтобы тот мог полюбоваться. 10. Едва взглянув на этого слона, детище Индии, каган тотчас же прекратил зрелище и приказал вернуть животное вновь кесарю, не могу сказать, пораженный ли удивлением или желая показать, как мало он его испытал; если бы я знал, то не скрыл бы этого. 11. Он надоедал кесарю, требуя, чтобы тот велел сделать и прислал ему золотое ложе: так высоко вознесся он, видя, как судьба подняла его теперь на самую вершину счастья. Император истинно по-царски велел сделать этот подарок и отправить ему. 12. Он же, ведя себя с еще более вызывающей наглостью, полный гордости, как бы оскорбленный этим недостойным его подарком, велел отправить назад к императору золотое ложе как дешевый и лишенный всякой красоты дар, проявив тем еще большую свою хвастливую наглость. 13. Более того, он потребовал, чтобы сверх восьмидесяти тысяч золотых ромеи уплачивали ему ежегодно еще по двадцать тысяч[9]. Император ему в этом отказал. Тогда гунн презрел все договоры и пустил свои клятвы по ветру.
IV
1. И тотчас же, подняв трубу, любезную битвам, он стал собирать свои силы. Он внезапно напал и захватил город Сингидун[10], бывший неукрепленным, лишенный всякого военного снаряжения, так как благодаря миру вся Фракия пребывала в полной беззаботности: ведь мир не располагает к бдительности и не внушает прозорливости. 2. Большинство жителей города проводило время вне стен, в полях, ибо жатва заставляла их так поступать; наступило уже лето, и они собирали свои богатства с полей, чтобы иметь возможность прожить. Их и стал преследовать враг. 3. Но не без боя взял варвар город: сильное столкновение произошло в воротах города, и многим аварам суждено было погибнуть, и одержали они, как говорится, кадмову победу[11]. Враги опустошили и ограбили много других соседних городов. Их они взяли без всякого труда: непредвиденным было это несчастье, нежданно-негаданно оно свалилось на них. 4. Взяв Августы[12] и Виминакий[13] (это были известные города, находившиеся в ведении префекта Иллирии), он тотчас отправился с войском дальше, разграбил Анхиал[14] и все окружающие поселки предал опустошению. 5. Но здание с горячими источниками он приказал не разрушать. До нас дошел слух, будто в этих банях мылись жены кагана и как плату за это просили его не разрушать здания бань. Говорят, что эти воды были полезны для моющихся и содействовали их здоровью[15]. 6. Когда прошли три месяца, ромеи отправили послов к кагану и просили его через этих уполномоченных о прекращении войны. Они послали Эльпидия, одного из сенаторов, бывшего правителем Сицилии и занимавшего должность претора (это положение у ромеев считается очень высоким). 7. В спутники ему дали Коментиола, выдающегося среди личной охраны императора; такого человека ромеи по-латыни называют скрибоном. Оба они прибыли к кагану в Анхиал и, как было им поручено, просили о перемирии. 8. Но он не умерил своих преступных деяний; напротив, с еще большей наглостью грозил, что сроет так называемые «Длинные стены»[16]. В то время как Эльпидий молча спускал ему эти речи и не обращал внимания на его спесь. 9. Коментиол с чувством высокого достоинства стремился охранять римскую свободу, подобно тому как берегут в тереме незапятнанной какую-нибудь скромную, благородную госпожу от развратной лести. В присутствии аваров, бывших со своим каганом, он произнес следующую, исполненную благородства речь:
V
1. «Ромеи полагали, каган, что ты чтишь родных богов, клятвы дружбы, общую хлеб-соль, что стыдишься ты изменить слову, скрепленному рукопожатием, что никогда не отказываешься ты от заключенных договоров и не отвергаешь скрижаль с записью мира; они думали, что, кроме всего этого, ты помнишь о многих дарах императора, о щедрости ромеев, что ты никогда не забудешь о благодеяниях твоим предкам и оказанном им гостеприимстве, – только это выражение и можно употребить; что ты не потерпишь, чтобы кто-либо другой из твоих подчиненных наносил обиды ромеям. 2. Ведь следует, чтобы вожди были благоразумнее своих подданных, да и считались такими; чтобы насколько они превосходят их могуществом, настолько же они выдавались и нравственными достоинствами. 3. Поэтому-то в силу порожденного миром дружеского расположения ромеи не помнят ранее совершенных тобою великих и многих обид и, выделяясь из всех народов исключительным человеколюбием, не поднимают оружия в стремлении причинить тебе вред. 4. Намного выше поставили они будущее спокойствие и, несмотря на ваши прежние, с такой заносчивостью нанесенные обиды, отказались от возмездия. 5. Но ты презрел все, что относится к достоинству и доблести, и так как для законности глаза твои слепы, ноги твои спотыкаются на путях благоразумия и прозорливости и нельзя отмерить тебе достойной кары за содеянное тобою при жизни, а твое желание, дерзко увлекающее тебя, является тебе богом, то ромеи не забудут о прежней своей храбрости, но, конечно, поднимутся против тебя величайшей войной и совершат великое избиение. 6. И они предпочтут войну миру, если враг не хочет оставаться спокойным. Какой народ на земле когда-либо сражался с большей славой, чем ромеи, за свободу, за честь, за отечество, за своих детей? Если самые обычные птицы для того, чтобы не быть побежденными и не уступить друг другу, ведут ожесточенный бой и бешено кидаются друг на друга, что, полагаешь ты, сделают ромеи, будучи племенем самым воинственным и обладая царством самых знаменитым? К нему не так-то легко отнестись с презрением, разве, может быть, при самом начале его существования. 7. Но гордись тем, что до сих пор наши дела были в дурном положении; хвалиться тем, что сделано правильно, конечно, гораздо более заслуживает одобрения. Гордость дурными своими поступками – это удел глупого хвастовства, и она не должна считаться делом, ведущим к доброй славе. 8. Ты совершил большие подвиги, если учесть ничтожность твоего положения. Но очень еще велика сила ромеев, забота императора, помощь подчиненных племен, преимущественно в денежных средствах; кроме того, из всех племен вселенной мы наделены величайшим, а потому и непобедимым достоинством – благочестием. 9. Ты только что выразил желание двинуться против всего
