Сеть постепенно стягивала черноту с ночного неба, медленно уволакивая агрессора по направлению к Кляксе.

— Отличная работа! — Карриган кивнул Илли, как бы в знак благодарности. — Думаю, до утра теперь можно спать спокойно. — С этими словами он прошел к стойке, взял одну из стоящих рядом с Бедьмондом бутылок и осчастливил ее долгим поцелуем взасос.

— А как же это?.. — Бельмонд, неуверенно сползая с прилавка, указывал в тот угол, где скорчился паук. Карриган опустошил бутылку, сунул ее Бельмонду в дрожащие руки, вытер рот запястьем и ответил:

— А «это» к утру само рассосется.

7. БЕГСТВО

Не то чтобы Михаил сомневался в словах Занозы о том, что Скалди поутру воскреснет — само по себе это утверждение вернуло ему бодрость духа и вселило некоторую надежду после вчерашней страшной находки. И все же настоящим потрясением явилось для него на следующее утро воскрешение Скалди — наверное, третьим по силе потрясением в его жизни после встречи с Илли и обретением своего дара.

Остаток ночи он проспал так, будто провалился в какую-то собственную, подсознательную Кляксу, и никакие неудобства, вплоть до жесткого пола вместо уютной постели, не стали помехой его богатырскому сну. А выудил его наутро из небытия, словно рыбку на живца, переливчатый девичий смех. И таким нереальным казался этот смех на фоне не покидающей его даже во сне мрачной настроенности, что он сразу открыл глаза и сел, отыскивая взглядом источник веселья.

Смеялась незнакомая девушка, стоявшая по-хозяйски за стойкой — голубоглазая, со светлыми прямыми волосами до плеч, в белоснежной маечке и в синих джинсах. Ее изящные запястья опоясывал каскад браслетов, мелодично позвякивавших при каждом движении рук. Улыбающийся Странник облокотился о прилавок напротив нее, а она смеялась, передавая ему с полки бутылку.

— Скалди, детка, ты опять все перепутала, — сказал Заноза. — Мои любимые напитки находятся на правом фланге.

— Ничего я не перепутала! Просто тебе с утра полезнее пить лимонад! — весело отвечала она, вручая ему бутылку. Тут до Михаила наконец дошло, откуда взялась здесь эта незнакомая девушка: просто вышла поутру, как ни в чем не бывало, из заднею помещения, увидела кучу посетителей и приступила с огоньком к привычной работе. Михаил отыскивал на ней глазами следы вчерашних рваных ран: одежду она, конечно, сменила, но на загорелой коже лица и рук не было видно ни малейшей царапины! Михаил почему-то подумал, что, будь сейчас на его месте Фредди А. Бельмонд, он точно свалился бы в обморок.

Не успел он вспомнить о Бельмонде, как тот нарисовался на пороге подсобки — умытый, причесанный и довольно-таки бодрый по сравнению со вчерашним. Если Бельмонд и лишался чувств при виде Скалди, то произошло это еще до пробуждения Михаила, а в целом, кажется, воскрешение Скалди вернуло ему в какой-то мере его природный оптимизм.

— Доброе утро! — поприветствовал его Бельмонд, огибая стойку, и любезно заказал себе у Скалди «что-нибудь перекусить». Вежливость была у хозяина «Горного орла» профессиональной привычкой, и ее проявление по отношению к преступнику, каковым он наверняка считал Михаила, только лишний раз доказывало вернувшуюся к Бельмонду поутру бодрость духа.

Ответив нечленораздельным «сдобрутрм», Михаил огляделся по сторонам: в помещении находился еще только Попрыгунчик, который крепко спал. свернувшись у погасшего диска. Даже паука в углу не было — то ли его убрали, чтобы не поганил интерьер, то ли оплеванное насекомое действительно рассосалось за остаток ночи.

Михаил встал и потянулся — тело онемело, мышцы болезненно охнули и нехотя приступили к работе. «Надо бы немного размяться», — подумал он без энтузиазма и вышел наружу, надеясь встретить там остальных и в первую очередь Илли. Он увидел ее еще с порога и не сказать, чтобы очень обрадовался, — она в компании Карригана занималась осмотром близлежащих полотен «картинной галереи». Петра и его банды нигде не было, но за этих Михаил не особо-то волновался — небось не потеряются, куда ж им деваться здесь без Проводника?

Клякса корячилась на своем прежнем месте, наподобие местного черного солнца, но вела себя смирно, не колыхалась. Казалось, что она стала как будто бы чуть менее разлапистой. Слева на асфальте валялся развороченный кусок металла — остатки пространственного резака: это было все, что осталось от Рика. Щемящее чувство вины возникло в том уголке души Михаила, который успел занять Рик — чужой и в общем-то неприятный ему парень, наглый, самоуверенный бандит. Михаил стоял сейчас на том самом месте, где вчера погиб Рик, и со всеми своими замечательными способностями бессилен был вернуть человека из сожравшей его адской пасти — ведь, может быть, он там еще жив…

Карриган обернулся, поглядел некоторое время на Михаила и сказал, словно прочитав его мысли:

— Он скорее всего мертв. О душе не знаю, а тело, вероятно, стало стройматериалом для инферно — он провоцировал слишком мощный выброс.

«А ведь ты знал, что случится, и мог остановить его. Но не стал. Позволил Кляксе его убить. За что?.. Неужели за то, что он в этот вечер оскорбил Илли?..»

Михаил вздрогнул, услышав в своей голове ответ: «По крайней мере я, в отличие от тебя, не считаю это слишком ничтожным поводом для того чтобы убить. К тому же, помешай я ему выстрелить, меня могло снести потоком мировой предопределенности».

Загадочность этого ответа потрясла Михаила гораздо меньше, чем сам факт его возникновения в голове: теперь не оставалось сомнений, что Карриган читает его мысли. Такой вывод родил в Михаиле смятение вперемешку с бессильной злостью. Что же ему теперь — вовсе не думать? Но это же невозможно! «Карриган, ay! — позвал он мысленно для проверки. — Ты меня слышишь?..» Никто ему не ответил. «Как же, дождешься, — горько сказал Михаил сам себе. — Специально теперь молчит, как воды в череп набрал, телепат хренов!»

Осознание того, что Карриган слышал и это, ставило Михаилу злое удовольствие: за мысли к ответу не призовешь и на дуэль не вызовешь. «Моя голова — это частное владение, и нечего туда лезть». Михаил очень рассчитывал получить телепатический ответ, но Карриган на его вызов и бровью повел. В это время появился Петр. Он возник на краю одной из картин — сюрреалистического сюжета в багровых тонах. Рядом с ним нарисовались Рейчел с Седым, и они почти одновременно выпрыгнули из картины на пыльную мостовую. Вид у компании к был весьма довольный, а вот состоянию их одежды, по мнению Михаила, как опытного медика, больше всего подошло бы определение «клиническая смерть»: стильные тряпки превратились в тлеющие рубища и еще слегка дымились, словно вся троица принимала только что участие в героическом тушении пожара — для полного эффекта не хватало только спасенных детишек на руках.

— Блин, ну и пекло! — радостно произнес Седой похлопывая себя ладонями по особо дымящимся местам.

— Да, жаркое местечко! — согласилась и Рейчел, не пряча довольной улыбки. Утренний променад, совершенный по какой-то раскаленной жаровне, оставил у них самые приятные впечатления. Впрочем, Михаил способен был их понять: бывшие запредельные разведчики окунулись в привычную атмосферу физического дискомфорта, и это мероприятие с успехом заменило им утреннюю разминку. Теперь им следовало поискать в галерее что-то похожее на душ. Но с этим они явно не торопились: паленая троица бодро направилась к зданию, распространяя по окрестностям едкий запах жженого тряпья. «Страшное дело — привычка», — сочувственно подумал Михаил, глядя вслед брату. Жидкая несформировавшаяся планета — вот чего сейчас этим троим действительно не хватало! Тут Петр обернулся:

— Мишка, пошли в дом! — Он перевел взгляд на Карригана и добавил повежливей: — Надо кое-что обсудить, так что присоединяйтесь.

Михаил двинулся по дымному следу за братом. Уже подойдя к порогу, он скользнул взглядом налево вдоль стены и замер: из-за угла здания выдвигаюсь неописуемая конструкция, чем-то напоминающая само Окраинное Месиво, но только в миниатюре. Составлено оно было из частей, вернее сказать, элементов человеческого тела. Словно взяли преемственный макет какого-то человека в натуральную величину, нарезали его без определенной системы, обрезки перемешали между собой и пустили их гулять по свету, наказав ни в коем случае не терять друг друга из виду. Что-то похожее Михаилу случалось наблюдать в компьютерной виртуальности, когда у персонажа происходит сбой в программе.

О чем-то таком рассказывал вчера Заноза, называя явление «салатом» или «винегретом», изготовленным некоей Лапшерезкой из жениха Скалди. Возможно, что это и был ее жених, если только

Вы читаете Третья стихия
Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату