Чем Грабер в данный момент уже вовсю и занимался, словно и не покидал своего кабинета в центре:
— Вопросов не задавать. Будешь выполнять работу, которая от тебя потребуется. Сейчас иди в свою машину: мы едем в Каширский район. Там и получишь первые инструкции.
Ронин кивнул:
— Должен предупредить, что я не один.
Грабер, вздернув брови, глянул в сторону его машины. Понимающе ухмыльнулся;
— Рунге?..
— Это само собой. И при нем еще врач.
— …Понимаю. Профессору немножко досталось в переделке?
— Совсем немножко. Но, учитывая его возраст… Грабер поморщился:
— Что ж… Пусть будет врач.
«А почему бы не поставить все на свои места?» — подумалось ронину, и он вновь постучал карандашом по ладони:
— Да, совсем забыл спросить вас, шеф… А почему бы мне и не отрезать вам кое-что другое. Ну скажем, в порядке разблокирования. Не голову. И повторить эту операцию, пока вы мне сами не соизволите сказать код деблокирования? Мне такой вариант представляется предпочтительным. Да и место здесь тихое. На моей родине есть такой здравый обычай — делают местную анестезию и медленно, на глазах у клиента отрезают ему какой-нибудь орган. Потом ждут, когда кончится наркоз. Потом просто ждут. Потом опять делают анестезию. Операцию повторяют нужное количество раз…
Грабер поперхнулся и побледнел — все ж таки сапиенс, хоть и из лисьей породы. Нахмурился, провел по волосам рукой. Ронин скептически наблюдал за его манипуляциями. Молчал, держал паузу. Потом подытожил:
— Вижу, возразить вам нечего. О'кей, И все же я принимаю ваше любезное предложение о партнерстве. С одной поправкой — инструкции буду давать я. От вас же потребуется содействие в нашем общем деле. Ну и, конечно, ваш счет на предъявителя. Ведь он у вас есть, верно?
Ронин, развернувшись, пошел к машине. Злясь про себя, но и ухмыляясь: не стоило так откровенно нажимать на Грабера. Если предстоит совместная акция, нельзя иметь под боком явного врага. Их и так больше чем достаточно. Тем паче, что придется первое время использовать его средства и связи. И деньги, деньги! Обращаться к своим счетам ронин пока не мог — Клавдий наверняка распорядился взять их под контроль, а личная карта Бессона имеет на счету лишь подъемные охранника. Гроши, в общем.
Ронин поморщился. И так-то придется таскать за собой практически бесполезную в острых ситуациях команду, так еще и заведомого иуду на хребет брать.
А его дальнейшие действия ясны как божий день — мотать отсюда, путая мозги аппаратуре портов. Именно. то, чем и сам ронин собирался заняться сразу по окончании переговоров, Но он-то планировал забрать аппаратуру и «допрыгать» сегодня до берлоги…
Грабер все еще стоял, что твой тополь в чистом поле. Ронин подумал мгновение и пошел назад, бросив на ходу:
— Грабер! Нам не стоит распыляться. Поэтому вы сядете в нашу машину. А свою запрограммируйте на беспосадочный перелет, скажем, в… На сколько там у. вас хватит энергии? На триста пятьдесят километров? Значит, до Бологого. И на любую общественную стоянку. Даже если ее обнаружат, то не сразу. И не стойте столбом.
Грабер еще раз задумчиво посмотрел на ронина, на черную черту рядом со своими роскошными «казаками», на «Феррари». Кивнул и нырнул в кабину своей ' «Тойоты». Через минуту он уже опять был снаружи, а флаер снялся с места и, сверкнув лакированным бортом, бодро отправился в сторону трассы. Ронин, заняв место водителя в машине Жен, отметил про себя, что новоявленный партнер даже не поинтересовался, чем это «Феррари» лучше его дорогой модели. И еще неизвестно, кто из них больше засвечен.
Ронин нажал кнопку на приборной панели, и кресло Жен отъехало назад. Спинка опустилась, и Жен оказалась лежащей рядом с Рунге — ни дать ни взять два спящих голубка, один из которых изрядно потрепанный. Возле ронина поднялось дополнительное сиденье, на которое плюхнулся Грабер. Ронин покосился на него:
— У меня есть к вам просьба, мон шер партнер. По приезде в город первым долгом смените обувь. Эти ковбойские каблуки окажут вам плохую услугу, если придется передвигаться бесшумно, и не на флаере, как вы привыкли, а пешком. Уж потрудитесь. И еще. Разрядите свой излучатель, что так вызывающе топорщится у вас под мышкой. А лучше отдайте его мне. У меня специальный экранирующий футляр. Давайте, давайте. Все равно я не дам вам шанса им воспользоваться.
Грабер долго морщился, кряхтел, но пушку все же выложил. Ого! «Супербизон-32»!!! Ай да партнер попался. Ронин выдвинул из «бардачка» чемоданчик из специального сплава. Чрезвычайное положение в городе может подвигнуть внешников проверять наличие мощных энергоносителей и источников питания у граждан. А излишнее внимание им ни к чему. Правда, после гибели принцессы служба безопасности на такую меру не пошла, а то бы мы в «Стекле» и не успели бы пикнуть, как угодили бы в изолятор. И Ром, и Леди со своими дебилами. Есть чем погордиться — значит, акция проведена чисто. Стерильно, можно сказать.
Ронин отвернулся, но не спешил запускать двигатель. Сначала надо прислушаться к себе — к сторожу-'синдрому', к инстинкту, к окружающему миру. К коминсу, наконец. Дикая тишина. Дикая, но живая. Лес и озеро. А на берегу — свой дом…
Ронин вспомнил, как его привезли в интернат оскаленным диким волчонком, у которого из всей гаммы человеческих чувств осталось лишь одно — выжить. Урвать. Проглотить и опять выжить. В сущности, он тогда не был человеком. А сейчас?..
Сейчас надо быть готовым в любой момент уйти на бросок, чтобы… Да, вот именно — чтобы выжить, урвать, проглотить. Ладно. Никто не пеленговал, пока и то хлеб. Только бы не вычислили берлогу на Минске, особенно теперь, когда туда лежит дорога. Отлежаться там пару дней, пока Жен долечит профессора, а тогда уже… Ну, само собой — заняться сборкой аппарата.
«Черт, — подумал ронин. — Черт, как давно я не работал с командой. Да еще с такой бесполезной. Отвык».
— А почему это ваш врач без сознания? — поинтересовался Грабер. Это он молодец — сразу подметил, что «медицина» не спит, сморенная выполнением клятвы Гиппократа. А действительно, почему? Пора бы ей вернуться в бренный мир и выслушать еще немало неприятных известий.
— Что вы делаете, Бессон? Какого черта?! Возглас новоявленного партнера вывел меня из глубокого раздумья по поводу предстоящего объяснения с Жен. Неприятно, если этот Грабер станет свидетелем нашей, хм… Как бы это помягче выразиться… Размолвки, что ли. Не стоит ему этого видеть. И так все скользко, как обледеневший карниз.
— Что вы делаете, Бессон?! — Голос Грабера натянулся и зазвенел. — Почему мы движемся опять в Москву, я вас спрашиваю!
Придется отвечать, пока у него истерика не случилась. Хватит мне и Жен с профессором. А то полная машина обморочных беглецов — это уже перебор.
— Видете ли, партнер. На планете объявлено черезвычайное положение. Выезды из столицы контролируются внешниками. Порталы дальнего следования тоже. Машина, движущаяся из города, вызывает подозрения. А значит, не исключена проверка. Вам это понятно? Да и оборудование нужно забрать.
Замолк. Кивает. Молодец. Сразу видно — бывший безопасник.
Так. На чем там мы остановились-то? Жен. Скоро пора будет хлестать ее по щекам — яйцеголовому необходимы стимуляторы, значит, нужно заехать в аптеку. Это ведь по ее части, у нее и лицензия на врачебную деятельность. К тому же она — единственный в нашем обществе, кто не в розыске у безопасников. По крайней мере по сети новостей не передавали…
Впереди замаячил пост — два патрульных байка, «канарейки», мать их, и черная капля оперативной машины. Скосил глаза — Грабер нервничает. Сзади слабый не то вздох, не то стон. Жен. Оживает. И как не вовремя!
