что такая обстановка действует на нее умиротворяюще. У каждого своя специфика.
Я надел одноразовый стерильный комбинезон, включил операционный блок и раскрыл мягкий герметичный контейнер, где лежал пук черных волос с клочком кожи — “скальп” того парнишки, единственная моя зацепка в деле с этим странным нападением. Отделив частицы тканей, я отправил их в жадную утробу генного анализатора. Самому отыскать человека по генокарте дело трудоемкое и долгое, одиночке практически не под силу: только Восточно-Европейский Союз насчитывает около трех тысяч миров, а в целом их многократно больше. Здесь нужны возможности госструктур. Зато вполне реально определить круг миров, откуда родом наши охотнички: не бывает планет с одинаковым химическим составом почвы и атмосферы, соответственно и уроженцы разных миров чем-то да отличаются друг от друга. Потом можно будет наложить на результат расчета внешние приметы азиатов — уж больно они похожи друг на друга, словно клоны. Тривиальная, в целом, задачка анализа. А уж после этого можно и базы данных “крякать”. Возможно, что-то выйдет.
Еще с минуту я понаблюдал за миганием монитора — анализ будет идти долго, суток двое—трое. Придется ждать.
В ванной комнате ожидал композитный коктейль с мизерной долей алкоголя и соком аренового дерева, содержащим такой букет релаксантов, о каком и не мечтала наша фармакология. Вода приняла меня в свои теплые объятия, а визор погнал подборку новостей.
Происшествие на Гонолулу не фигурировало ни на одном криминальном канале, зато по нескольким программам шла активная дискуссия по теме бессмертия! Причем слово “инфинитайзер” гремело в эфире так часто, как ни одна реклама прокладок. Неужели рассекретили? Сомнительно, но чем черт не шутит, вдруг господин Президент решил забогатеть на легальном обессмерчивании? Я-то уже давно решил, что после счастливого “воскрешения” он, отослав меня куда подальше, припарил прибор для себя лично.
Эта новость заставила меня все же вызвать Жен:
— Дик? Ты где?
— На Витебске, — сказал я и помахал ей рукой из ванны. Жен выглядела слегка озабоченной — но похоже, что не мной. — О чем задумалась?
— А, что? Да так… Я тут провожу одну серию, да что-то не идет… Ты когда будешь?
— Скоро. Оботрусь, вздремну часок и домой. Не ужинай без меня, о кей?
— Ладно. — Она витала мыслями где-то в своих сферах.
Жен давно забросила свою частную медицинскую практику и с головой погрузилась в медико- биологические изыскания, даже взяла у меня образцы тканей для своих экспериментов. Но о результатах пока помалкивала. Уроженка планеты сельского типа, она всегда во главу угла ставила основательность, так что о том, как там ведут себя наши бессмертные клетки, я не имел ни малейшего понятия.
Прежде чем отключиться, я все же спросил:
— Ты слышала, какая тут развернулась кампания по поводу бессмертия?
— Да? И что там? — наконец-то оживилась она.
— Пока ничего конкретного, но обещают, что в ближайших передачах дадут факты. Может, и врут, конечно…
Через час с небольшим я “скакнул” на Судак-Е14 — маленький закрытый курорт, где у нас тоже имелась недвижимость. Но это еще не был наш дом, просто я по старой привычке перестраховывался, “путал следы”. В свое время, готовясь к полулегальной жизни, я бухнул почти астрономическую сумму на закупку личных порталов компании “Мегапорт Транс LTD”. Зато теперь мог “прыгать” из имения в имение, минуя общую портальную сеть, и, соответственно, мои перемещения нигде не фиксировались. А в случае навязчивого к себе интереса можно просто отрубить засвеченный портал и стереть его логи. Правда, в такое имение больше являться не стоило, но всегда предпочтительнее жертвовать имуществом или деньгами, чем собственной безопасностью. А уж тем более безопасностью Жен.
Теперь отношение к деньгам у нас стало гораздо проще. Мы являемся состоятельными людьми, и, если бы не маленький штришок в биографии, могли бы спокойно, не таясь, жить на любом из самых фешенебельных миров. Если бы не этот пунктик — “парочка, подарившая бессмертие господину Президенту”. Мы должны были стать национальными героями при одном раскладе, или исчезнуть — при другом. Президент засекретил инфинитайзер — и мы “исчезли”.
Наконец, через почти тридцать часов после нападения можно было реализовать третий этап — прямой прыжок на “Стрижа”, основное место обитания. Он был для нас даже больше, чем родной дом — главным символом нашей свободы и независимости. “Стриж” дрейфовал в космосе у границы исследованных миров, поскольку являлся космическим кораблем класса “Джампер”, в просторечии — “Прыгун”. Портал “Стрижа” вообще нигде не числился. Его фактически не существовало.
А вместе с ним не существовало и нас.
Но защиту на корабле я поставил суровую — на случай, если господин Вечный Президент все же решит “зачистить концы”. Для ее установки я специально ввел себе на ограниченный срок психотип с “манией преследования”. Подаренные манией три дня непрерывной депрессии кого угодно могли бы свести с ума. Но, когда кодировка сошла на нет и я реализовал просчитанные модели, защитные схемы “Стрижа” обрели запредельно маниакальный уровень.
Портал имел целых три площадки.
Я “прыгнул” на правую — свою. Левая была для Жен, а гостевая вообще не работала, когда на “Стриже” отсутствовал кто-то из хозяев. Вложил палец в окошко генного анализатора, пока аппарат, выпустив гибкую трубку, всасывал частицы пыли с одежды. Пожужжал секунду, другую и тихонько пискнул, давая понять, что я чист от бактериологической и химической заразы. Сканер пробежался по контуру зеленой подсветкой, сверил сетчатку глаза и папиллярный рисунок ладоней со справочником. Опознал хозяина и удовлетворенно убрался в свое гнездо под потолок, затаился там до следующего раза. Проверка заняла ровно десять секунд. Если бы это оказался гость, он бы подвергся попутно контролю на наличие скрытого оружия, имплантов и прочих сюрпризов.
Но гости сюда еще не забредали.
Теперь слово защитной системе “Маньяк в загоне”: необходимо было убедить “Стрижа” в отсутствии внешнего пси-контроля. Сегодня больше чем когда-либо чувствуя себя идиотом, я исполнил несколько предписанных чечеточных па, сделал четыре шага по кругу в одну и в другую сторону, высоко поднимая колени и размахивая руками, трижды подпрыгнул на левой ноге, при этом держа себя за мочки ушей, и высунул язык. И все это под хмурым наблюдением четырех парализаторов.
Последовательность движений имела глубокий смысл, но, когда Жен видела ее исполнение, то каждый раз покатывалась со смеху. Она частенько выходила к порталу встретить меня с прогулок, чтобы насладиться сим спектаклем — в коридоре, за стеной транспортного отсека был установлен специальный монитор. Но мания рекомендовала (а пси-анализ подтвердил), что именно такие мимический и пластический ряды позволяют достигать точности анализа в 89%. А также нашептала, что ни один серьезный человек не поверит, что именно это и надо сделать, даже если хозяин признается под пыткой или на столе ментоскопа.
Парализаторы погасили свои недобро-красные зрачки — все в порядке. Отъехала входная дверь, за которой, наверное, ждет Жен.
Жен, девочка моя, я по тебе соскучился…
Но коридор оказался пуст — лишь приветливое мерцание индикаторов.
— Добрый день, Дик, — произнес сиплый баритон: бортовой комп “Стрижа” встречал хозяина. И то приятно. Хотя корабль, конечно, не живое существо, а небольшая фамильярность в обращении была внесена в софт просто для разнообразия. Тем не менее я дружелюбно похлопал по обитой мягким пластиком, чуть теплой стенке:
— Привет. Ну, как вы тут с Жен?
Корабль словно бы вздохнул:
— Как-как — тоскливо! Тебя где-то черти носят, а Жен не вылезает из лаборатории. Спит урывками, почти не ест. Может, хоть ты на нее повлияешь?
— Ну и ну! — Разумеется, я замечал за Жен некоторую рассеянность, связанную, без сомнения, с ее работой, но она избегала говорить об этом. — Ладно, есть какие-нибудь новости?
— Какие новостные блоки ты хотел бы изучить? Общесоюзные, политические? Культуры, спорта,
