поджаться в туфлях. При каждом соприкосновение наших языков, меня кидало в жар, я еще сильнее вцепилась пальцами в отворот куртки, притягивая его как можно ближе к себе.
Поцелуй был порочным и собственническим; с каждым взмахом его языка, я чувствовала, как он предъявляет на меня свои права, и объявляет своею… И мне очень хотелось быть его. Он зарылся пальцами в мои волосы и…
Мне показалось, что у меня на затылке выдрали каждую прядь. Визгливо вскрикнув, я отскочила и схватилась за его руку, которую он пытался вытащить из беспорядочно уложенных залакированных локонов.
— Ой! Что ты творишь?
— Я лишь попытался прикоснуться к твоим волосам, — ответил он. — Какого черта ты сделала с ними? Они все склеились. Твои волосы — великолепны, когда ты не укладываешь их на манер пуделя.
— Еще чего не хватало,
Он потянул хрустящий пучок волос.
— Извини, Бетсэйби, — хрипотца, с которой он произнес мое имя, была похожа на ласку. — Прошлой ночью твои волосы были прекрасны. Сегодня они похожи на гнездо, а пахнут и того еще хуже. Вы словно договорились с Жизель сделать из себя страшилок.
— Черт! Это последний раз, когда я попыталась поцеловать тебя. — Чувствуя себя уязвленной, я шагнула назад. Он был прав в том, что я не была похожа на саму себя — подозреваю, это было частью плана Жизель. Но меня очень ранили его слова.
Он снова обнял меня за талию и притянул к себе так близко, что наши губы практически вновь соприкоснулись. Благодаря высоким каблукам я стала выше ростом, и наши глаза оказались на одном уровне. Он усмехнулся:
— Нет, не последний.
Мне понравилось, как он задержал одну руку на моей талии, а вторую переместил на поясницу. На миг потеряв голову от возбуждения, мне захотелось, чтобы он опустил ее немножечко пониже.
Ага, я была
— Я извиняюсь за сегодняшний вечер, — сказал Бью вполголоса, и мой взгляд устремился к его чувственному рту, который находился в дюйме от моего. — Сегодня он выдался… неважным.
— И не говори, — пробормотала я. — Что беспокоит тебя?
Мгновение, он, казалось, сопротивлялся, но потом все же сдался:
— Это все политика оборотней. Не уверен, что тебе будет интересно.
Я схватила его за отворот куртки и легонько встряхнула.
— Меня интересует все, что связано с тобой, — ответила я, и поняла, что это правда.
Я была награждена слабой полуулыбкой, которая быстро исчезла с его чувственных губ.
— Все дело в Саванне — вер-пума, у которой скоро начнется течка. Она в опасности.
— Что ей грозит?
И опять эта нерешительность. Затем он наклонился ко мне и уперся лбом о мой лоб, от чего наши носы соприкоснулись.
— Она у волков. Они похитили ее и собираются удерживать в заложниках, пока я не отдам им другую женщину — вервольфа. Они убеждены, что я скрываю одну из их рода.
Глава 7
Мне стало нечем дышать. Я уставилась на Бью.
— Женщина… — я задохнулась на этом слове. — Вервольф?
— Они — обезумели, — согласился Бью с подавленным видом. Он провел рукой по лицу, и неожиданно стал выглядеть очень уставшим. — Словно мы и правда скрываем от них самку вервольфа.
О, Господи, все становится только хуже и хуже. Я вынудила себя принять сочувственный вид, хотя хотелось закричать от ужаса.
— Мы можем об этом поговорить?
Бью указал на скамейку на дальней стороне тротуара, напротив автостоянки. В солнечные дни, мы с Сарой обедали там и непринужденно болтали. Сегодня же я уставилась на скамейку, как если бы она была моим врагом.
Я рухнула на один конец скамьи, Бью — на другой. Он дотянулся до моей руки, и я позволила ему взять себя за руку. Напуганная до смерти и не в силах совладать с собой, я лишь смотрела на него невидящим взором. Казалось, ему необходимо было прикасаться ко мне — он переплетал свои пальцы с моими и поглаживал внутреннею сторону моей ладони.
— У волков больше женщин, чем может предоставить Альянс, — сказал он. — На мой взгляд, это одна из причин, почему волки редко обращаются в службу знакомств. С их стайными правилами иерархии и тем, что у них больше женщин, чем в любых других кланах оборотней, им не так уж это и требуется. Но вот чего они не выносят, так это беглецов.
Я тяжело сглотнула:
— А… они ищут беглецов?
— Если и так, то мне о таких неизвестно. — Он продолжал переплетать свои пальцы с моими и не встречался со мной взглядом. — Вервольфам не нравится, когда кто-то оставляет стаю. Они полагают, что стая управляет жизнью каждого, даже тех, кто не хочет, чтобы ими управляли. Они — судьи, присяжные и палачи. И так как я не помог им в поисках, они теперь считают, что мы укрываем их беглянку. — Его губы сурово поджались. — Они схватили Саванну вчера. В ее брошенной машине была оставлена записка, в которой говорится, что если через неделю мы не вернем им ту женщину, они убьют Саванну.
А у Саванны в субботу начинается течка.
— Что ты собираешься делать? — тихо спросила я.
Бью скривил рот:
— Еще не решил. Меня не привлекает мысль вручить волкам какую-нибудь молодую девчушку, тем более зная, какие они.
Я тоже знала каковы волки. Моя рука задрожала в его.
Он ошибочно принял это за озноб и притянул меня к себе, обняв одной рукой.
— Но и с Саванной я тоже не знаю, что делать. Рэмси шел по ее запаху, но к этому времени след уже остыл. Так что, мы заняли выжидательную позицию… посмотрим, что произойдет.
Я отстранилась от него.
— Бью, — начала я, решившись положить конец нашим отношениям, хотя испытывала к нему влечение и хотела опять поцеловать его. — По-моему, сейчас не самое подходящее время для наших встреч…
Его глаза сверкнули в темноте, на лице промелькнуло загнанное выражение.
— Бетсэйби, не говори этого. Ты нужна мне. Пожалуйста.
Я видела, что он не привык просить о таких вещах, и на миг заколебалась, но потом все же встала и произнесла:
— Мне очень жаль, Бью. Но я не могу.
Надев наушники, Сара возилась с какой-то программой, когда я вошла в агентство. Она подняла глаза, когда я прошла мимо нее.
— Привет. Как прошли свидания?
Я отмахнулась от нее, давая понять, что не хочу говорить об этом, особенно в присутствии других. Мэри и Райдер сидели за своими столами, непринужденно болтая и ожидая телефонных звонков. Они
