Он похлопал себя по колену, из-за чего клочья пены полетели через край ванны.
— Давай-ка усаживайся сюда, милая.
Я хмуро глянула на него.
— Нам обоим здесь не уместиться.
— С твоей стороны это чудовищное преувеличение, — проурчал он, — будь уверена, твоя аппетитная попка всегда уместится на моих коленях. А теперь, давай уже залезай.
Как только я нерешительно приблизилась к краю ванны, Бью схватил меня за талию и затащил в воду. Я взвизгнула от неожиданности, вода полилась через бортик, но казалось ему на это было наплевать. Он развел ноги, мой зад скользнул меж них. Я почувствовала жар его плоти, упирающейся в мои ягодицы. Бью, немного поерзав, устроился поудобней, обхватил ногами меня за талию и притянул к себе.
— Видишь? Разместились с удобством.
Я фыркнула и оттолкнула его колено.
— Говорила же, что не поместимся.
— Ты знаешь, что слишком зацикливаешься на мелочах? А теперь успокойся и позволь мне вымыть твои волосы. — И на этих словах он плеснул мне на голову пригоршню воды.
Бью плескал в меня водой снова и снова, я не прекращала отфыркиваться от попадавшей в нос воды и протирать глаза.
— Ты понимаешь, что у тебя уйдет миллион лет, чтобы намочить мне все волосы таким образом?
В ответ — огромный фонтан воды, намочивший мне всю голову и заливший лицо. Я резко обернулась и увидела в его руке пластмассовый кувшин. До меня донесся его довольный смех.
— Откуда это взялось?
— Я поставил его сюда еще прошлой ночью. Все это часть запланированного мной романтика.
Я услышала как Бью выдавил из бутылки шампунь, после чего начал втирать его в мои волосы, массируя кожу головы. Воздух наполнил аромат клубники.
— Полагаю, ты неравнодушен к клубнике? — сказала я, закрывая глаза и расслабляясь.
Я почувствовала, как в его грудь зарокотал гулкий смех.
— Лишь до недавнего времени. Ты заставляешь меня думать о клубнике. Мягкой, сочной и душистой.
— Лесть поможет вам везде[23], — подразнила я. — Продолжай в том же духе и я позволю тебе добраться до «третьей базы»[24].
— Моя рука уже на «третьей базе», — сказал он, и меня пронзило желание, еще больше усилившееся от осознания того, что его возбужденный член упирается мне в ягодицы. Он все еще испытывал сильное возбуждение. Я задрожала в предвкушение.
— Это так странно, — призналась я. — Я знаю тебя всего лишь неделю, и вот мы уже совместно принимаем ванну.
— Что в этом плохого?
— Мне кажется, мы должны получше узнать друг друга, — сказала я, шевеля пальцами ног в воде.
Бью поцеловал меня в шею.
— Это легко поправимо. Расскажи мне о себе.
Я ненавидела говорить о себе. Разговоры обо мне приводили к разговорам о Саре, а в этой теме было слишком много секретов. Я зачерпнула горсть пены и с наигранной беззаботностью сдула ее с ладони.
— О чем тут рассказывать?
— Почему в двадцать пять лет ты была все еще девственницей?
Я плеснула в него водой.
— Никогда не спрашивай об этом девушку.
— Ладно, — согласился он, усмехаясь. Его намыленные руки скользнули с моей головы на плечи и начали разминать их, снимая напряжение. — Мне пришло в голову, что я не знаю о тебе ничего, кроме того, что тебе нравится математика, и ты работаешь на Жизель. У тебя большая семья?
— Насколько знаю, только Сара. — Я старалась отвечать беззаботно и кратко. — А что насчет тебя? Семья?
— Да. — Он успокаивающе провел пальцами по моей спине от шеи до поясницы и обратно. — Но мы сейчас говорим о тебе. Ваши родители мертвы?
Я вздохнула.
— Один из них.
Его волшебные руки продолжили творить свое волшебство. Мне захотелось откинуться на Бью и позволить ему заниматься этим несколько часов кряду. Я блаженно вздохнула.
— Вы общаетесь? — тихо и спокойно спросил он.
— Если это можно так назвать, — призналась я. — Я не видела отца десять лет. — Когда его пальцы не замедлили своего скольжения, я решила рассказать ему о себе ровно столько, сколько сочту возможным. — Моя биологическая мать умерла вскоре после моего рождения. Отец женился на матери Сары, когда мне было три года. Она не сильно-то меня любила — Сара была еще младенцем, да и отец оставил нас почти сразу после медового месяца. Он зарабатывал на жизнь тем, что водил грузовик, поэтому подолгу отсутствовал, а спустя какое-то время и вовсе перестал наведываться домой. Я присматривала за Сарой, когда мы были детьми. Если моя мачеха не была на одной из своих работ, значит, она была в стельку пьяной. Так я рано научилась вести хозяйство и решать прочие житейские дела. Я занималась стиркой, ходила по магазинам, посещала родительские собрания в школе. Для Сары я делала все.
Руки Бью замерли на моей спине.
Пьяная мачеха была не в состояние понять, что происходит с Сарой. Когда она увидела, как ее дочь превращается в волка, она ринулась за ней, размахивая сковородкой. После того, как я отбила Сару от матери, она попыталась отволочь дочь в полицию из-за того, что девочка была монстром. К счастью, в полиции были знакомы с пьяной миссис Уорд и ее россказнями, поэтому там отмахнулись от ее выдумок о дочери-вервольфе. Предательство матери опустошило Сару. Я была безмерно счастлива, что никогда больше не увижу этой ужасной женщины.
Я зачерпнул еще одну пригоршню пены, и уставилась на нее невидящим взглядом.
— Сара всегда была для меня всем.
Бью начал лить воду мне на волосы.
— Именно по этой причине ты ставишь ее потребности превыше своих?
Не похоже, чтобы он меня осуждал.
— Ммм.
— Именно поэтому ты ни с кем не встречаешься?
Испытывая неловкость, я начала ерзать в ванне.
— Мы можем поговорить о чем-то еще?
— Мне любопытно. Ты — красива, умна и восхитительна. Почему у тебя до сих пор нет парня?
Я сердито глянула на него через плечо.
— Ты можешь об этом больше не говорить? Может, я просто недотрога? — Всякий раз, когда ко мне кто-то прикасался, я начинала переживать насчет Сариного запаха.
Его руки замерли у меня на спине.
— Ты хочешь, чтобы я перестал прикасаться к тебе?
Почувствовав, как напряглось его тело, мне стало понятно, что скажи я слово против, он не коснется меня до тех пор, пока я не попрошу его об этом.
— Вообще-то, — сказала я, скользнув рукою по его бедру и прижимая к себе, — мне нравится, как
Легко и плавно Бью скользнул ладонями вдоль моей спины, вызывая у меня дрожь.
— Так-то лучше, потому что у меня нет желания останавливаться.
— Ну а что насчет тебя? Как протекала твоя жизнь в кругу семьи?
— Помнишь, я рассказывал тебе, что мой отец был лидером клана Расселлов? Вообще-то, он был его основоположником. Разрываясь между кланом и зависящими от него трудягами, он редко бывал дома. Ну а поскольку я был старшим в семье, вся забота о ней возлегла на мои плечи. Мой отец постоянно помогал
