— На ловца и зверь бежит. Хорошо, ей-ей, хорошо. А я кадры подыскиваю.
— Михаил Георгиевич, пойдете комбригом Челябинской танковой? — И, не дожидаясь моего ответа, спросил Хохлова: — А вы к Фомичеву заместителем по тылу?
Мы ответили утвердительно.
— Ну и отлично. Завтра же будет приказ. Готовьтесь.
Но приказ пришлось ждать несколько дней. Поначалу меня не отпускали. Загоревал я. Девятого или десятого июля меня вызвал мой непосредственный начальник генерал-майор В. Е. Хлопов, а затем пригласили на беседу в ЦК партии. Беседа была короткой. В тот же день выдали предписание: я назначен командиром 244-й Челябинской танковой бригады.
Челябинцы
За мной прислали виллис. За рулем сидел красноармеец. Познакомились: Виктор Дорошевский.
— В бригаде люди что надо! — с гордостью сказал он. — Добровольцы с Урала. Рвутся на фронт.
О чем-то он еще говорил, но я мысленно прощался со столицей. До свидания, Москва, увидемся ли скоро?
В эти дни уже шли кровопролитные бои на курской земле. Из сводок Совинформбюро мы знали, что нашей армии приходится нелегко. Враг вновь обрушился со всей силой и пытается взять реванш за Сталинград. Впереди еще бои, бои… И нашему корпусу скоро предстоит сражаться. Где, когда и как это произойдет — сказать пока трудно. Но ведь не случайно корпус перебросили в Кубинку. Отсюда до Орла не так уж далеко…
Занятый этими мыслями, я и не заметил, как мы оказались на окраине города.
— Стой!
Водитель резко затормозил машину и удивленно вскинул брови.
— С ветерком хотел вас, — виновато сказал он.
— Домой мне надо, чуть не забыл.
Водитель круто разворачивает машину — и назад. Указываю ему дорогу. Возле дома почти на ходу выскакиваю из машины и бегом в квартиру. Беру из вещей самое необходимое. Свой скудный паек оставляю соседям. Они ни в какую:
— Вам на фронт, а мы тут как-нибудь обойдемся.
Солнце было в зените, когда мы доехали до пункта, где временно расположилась бригада. У входа в штаб меня встретил исполняющий обязанности комбрига подполковник В. И. Панфилов. Теперь он стал моим заместителем.
Мы прошли по территории расположения бригады. Ровные аллеи посыпаны свежим песком, аккуратно разбиты клумбы.
— Челябинцы — народ старательный, к порядку привыкли. Все это вечерами делают, — сообщил Владимир Иванович.
Зашли в одну из палаток. Из сосновых досок сбиты нары. Поверх хвойных веток — плащ-палатки, вместо подушек — вещевые мешки. Посредине — самодельный стол, скамейки.
На территории палаточного городка ко мне подошел высокий, с крупными чертами лица офицер.
— Начальник политотдела двести сорок четвертой Челябинской танковой бригады подполковник Богомолов, — представился он.
Мы присели на скамейку. В тени было прохладно. Владимир Иванович Панфилов и Михаил Александрович Богомолов рассказывали мне о людях бригады, ее укомплектованности техникой и вооружением, об обученности личного состава.
Из сообщений своих заместителей я узнал о том, что в феврале 1943 года рабочие индустриального Урала выдвинули идею создания добровольческого танкового корпуса. Свердловский, Челябинский и Пермский обкомы партии обратились в Центральный Комитет ВКП(б) с просьбой разрешить сформировать за счет внутренних ресурсов трех областей добровольческий танковый корпус.
Мы берем на себя обязательство, — писали они, — отобрать в Уральский танковый корпус беззаветно преданных Родине, лучших людей Урала — коммунистов, комсомольцев, непартийных большевиков. Добровольческий танковый корпус уральцев мы обязуемся полностью вооружить лучшей военной техникой: танками, автоматами, орудиями, минометами, боеприпасами, сделанными сверх производственной программы[2].
ЦК ВКП(б) и Советское правительство, Государственный Комитет Обороны одобрили патриотическую инициативу уральцев, и весной 1943 года началось формирование корпуса.
Весть о создании добровольческого корпуса молнией облетела города и села Урала. Желающих оказалось много. В парткомы, сельские Советы, в учреждения посыпались тысячи заявлений. Отбирали лучших из лучших. Одновременно трудящиеся Урала изготовляли танки, орудия, автоматы, боеприпасы, снаряжение для личного состава. Корпусу было присвоено наименование 30-й Уральский добровольческий танковый корпус. 1 мая добровольцы приняли военную присягу, а 9 мая им был дан народный наказ.
Начальник политотдела показал мне листовку, отпечатанную типографским способом.
— Эта листовка-наказ вручена каждому воину-добровольцу, — сказал Михаил Александрович.
Я прочел наказ:
Помните, сыновья и братья наши: всегда, когда над родной землей бушевали грозы войны и иноземный захватчик шел на Русь с мечом, Урал ощетинивался грозными жерлами пушек, стеной штыков, встречая захватчиков.
…И ныне сыны Урала с первого дня Великой Отечественной войны встали в ряды доблестных защитников Советской Родины. Не посрамили они славы предков, высоко несут гордое звание уральцев. Тысячи и тысячи наших земляков покрыли себя бессмертной славой на полях сражений. Весь советский народ чтит их за беззаветное мужество и храбрость…
Родные наши!
Вы вступили в Уральский добровольческий танковый корпус. Такое особо почетное имя ко многому обязывает… Не забывайте об этом ни на час…
Советская Родина каждому из нас дорога. Честь, свобода и независимость ее — дороже собственной жизни. Где бы вы ни сражались — у стен ли Смоленска, у порогов Днепра или в ущельях Крымских гор, — помните, что вы сражаетесь за Родину, за Москву, вы отстаиваете народные богатства Урала, вы защищаете Свердловск и Магнитку, город стали и булата Златоуст и индустриальный Челябинск, Ильменскую сокровищницу минералов и жемчужину Урала — красивейшее в мире озеро Увильды, плодородные степи и дремучие уральские леса — все то, что полито потом и кровью дедов, отцов и братьев.
…Бейтесь так, чтобы еще ярче разгорелось имя Уралец, написанное на башнях ваших танков, чтобы в боях и сражениях завоевали вы почетное наименование гвардейского особого корпуса. Вести о присвоении гвардейского звания мы ждем от вас вместе с вестью о победах.
…Мы наказываем вам:
Полностью используйте высокую маневренность наших замечательных машин, станьте мастерами танковых ударов, овладевайте тактикой ведения боя, показывайте образцы высокой воинской дисциплины, стойкости и организованности.
…Не забывайте: вы и ваши машины — это частица нас самих, это наша кровь, наша старинная уральская добрая слава, наш огненный гнев к врагу. Смело ведите стальную лавину танков. Ждем вас с победой, товарищи[3].
Оторвался от листовки, задумался. Народ Урала доверил своим сынам грозное оружие. Он надеется, что уральцы не дрогнут в предстоящих боях, внесут свой весомый вклад в полное освобождение родной земли. Эта ответственность ложится прежде всего на нас, командиров. Мы поведем их в бой.
Настроение личного состава бригады, как я успел заметить и как подтвердил теперь начальник политотдела, приподнятое, по-настоящему боевое. Но одного настроения мало. Нужны и знания, и умение владеть оружием и техникой. Как бы читая мои мысли, Богомолов сказал, что добровольцы, хотя и прошли
