Как нам известно, американские коллеги оказались в таком же положении…
…В течение трех часов активная работа будет свернута, ценные материалы уничтожены или вывезены к порту. Агентура консервируется, личный состав готов к перевозке. Оставшаяся группа получила инструкции и готова перейти на нелегальное положение…
Начальник резидентуры «Митч».
Дороги во время войны никогда не пустуют. Днем и ночью, в любую погоду, в любой обстановке по ним катят и катят машины.
На фронт идут колонны с боеприпасами, запчастями, техникой, оружием, продуктами, медикаментами и медицинским оборудованием, обмундированием, горючим, ГСМ. И конечно, к передовой идет пополнение.
В обратную сторону – раненые и убитые, поломанная, искореженная техника, списанное имущество. И сотни бумаг. Без них не обходится ни одна война. Пишут тыловики, медики, командиры, начальники штаба, их помощники.
Огромный маховик войны заставляет бросать под колеса грузовиков сотни километров асфальтированных, бетонированных, щебеночных и грунтовых дорог.
И это не считая железнодорожный и авиационный транспорт. Вместе с ними картина получается весьма масштабная. Если с орбитальной станции снять на пленку хотя бы день прифронтовой полосы и прокрутить в ускоренном режиме, на экране будет одно сплошное мелькание машин, поездов и самолетов. Настоящий муравейник. Суета человечков, спешащих убить как можно больше себе подобных…
…Пятый день войны я встретил в своем кабинете на базе. Поздно ночью вертолет доставил меня в Мегар, сев прямо во дворе перед главным корпусом. Пошатываясь от усталости, я добрел до кабинета, на ощупь включил свет и упал в кресло. Автомат повесил на спинку соседнего стула, стащил разгрузку, скинул берцы, вытянул ноги и замер.
Минувшие дни выдались тяжелыми и богатыми на события. Война набирала обороты, размеренно и неотвратимо подминая под себя все новые территории. Армия, относительно легко преодолев немногим более сотни километров, встала на третьем рубеже обороны. На так называемой линии наркома. Именно здесь мятежники под руководством магрибских и американских советников строили укрепрайоны. И именно сюда перевели самые боеспособные части. Артиллерия, пехота, танки, защитные инженерные сооружения. И авиацию – ту, что успели собрать и подготовить.
В результате ругийская армия уперлась в новый рубеж и на время замедлила темп продвижения. Видимо, много воды утекло со времен Второй мировой, коли верхушка страны и армии решила не класть в бесплодных лобовых атаках людей, а поискать иные варианты развития наступления. Тем более десанты морской пехоты и ВДВ сумели захватить и укрепиться на плацдармах. Наращивая их, генштаб готовил новое наступление. А пока укрепрайон долбили артиллерия и авиация.
В мире царила паника. Все видели, на что способна армия Ругии. Временная задержка никого не обманывала. Наоборот, бережное отношение к солдатам показывало, что Ругия может обойтись и без лишних жертв и разбить врага малой кровью. Авторитет США и Англии заметно упал – их политика потерпела крах.
К тому же на третий день войны о своей полной и безоговорочной поддержке Ругии заявили Китай, Индия, Германия и Куба. А через день возникла новая ось: Арланда – Пекин – Дели – Бонн – Гавана. Три страны с ядерными арсеналами, на Кубе ругийские ракеты, Германия – первая страна в Европе. НАТО могло отдыхать. В общем, мир стоял на ушах…
…Батальон работал по своему плану, очищая запад Зоны. Бывшей Зоны. Потому как половина уцелевших пока банд поспешила покинуть ее территорию. Так или иначе, но Ушкур и Льдек перешли под наш контроль. Во всех более-менее крупных населенных пунктах Зоны, особенно там, где были боевики, встали сводные отряды военизированной полиции. Их задача – несение комендантской службы. Они держали города, городки и поселки, полностью перекрыв периметр населенных пунктов. А мы работали по бандам.
На второй день войны приехал Дорич. Его интересовало, как мы использовали наш резерв.
– Все просто. Создал три новые роты и передал их под командование Норсена, Стармина и Ласкича. Теперь они командуют двумя ротами. Тренируются перед принятием батальонов. Остаток – человек двадцать – держу пока в резерве. На случай потерь.
Комиссар молча выслушал доклад и одобрил.
– Трудности? Проблемы?
– Пока никаких. Боевики бегут или гибнут. Если прижимаем – дерутся, но вяло. Только наемники оказывают настоящее сопротивление.
– Когда начнете работу на западе?
– Уже. Роты Свена перебрасываю к Топелену, они начнут чистить побережье совместно с береговой охраной. Будет работать пока самостоятельно.
– Справится?
– А то! У него талант командира. Как, впрочем, и у других. Но Ласкич любит работать в одиночку, без контроля сверху.
Дорич кивнул, посмотрел на карту Зоны, что лежала на низком столике. Ткнул пальцем в большой кружок.
– Прайда. Что по ней?
– Готовим акцию. Ролка, по нашим сведениям, готовит прорыв из города. И у него под рукой около семисот боевиков. Это сила. Если они ударят в тыл армии, мало не покажется. Блокируем Прайду, подтянем артсистемы и начнем.
– Как взаимодействие с военными? Помогают?
– Когда надо – да. Но мы стараемся своими силами. Кстати, что там по бригаде? Если создадим ее, помощь армии в принципе будет не нужна.
Дорич покрутил головой, недовольно сморщил нос и буркнул:
– Заявка подана, решение принимают. Работайте пока чем есть. Еще немного.
Он глянул на часы, поправил ворот пиджака и протянул руку.
– Все, мне пора. Действуйте. С Прайдой не тяните.
– Понял.
…Повара наспех соорудили ужин, я быстро поел, добрел до душа и после, почти засыпая на ходу, упал на диван. Мелькнула было мысль позвонить Беате, но поднять голову от подушки сил не хватило.
Будильник поднял меня в полвосьмого. Зевая и потягиваясь, я, как зомби, на автомате прошагал в душ, полил на голову холодной водой, думая, что быстрее выйду из сонного состояния. Хрен там. Хоть лед клади – все равно тянет обратно на диван.
Пришлось через силу делать гимнастику. Десять минут энергичных упражнений – махи, рывки, наклоны и вращения позволяют активизировать мышцы, суставы, сухожилия, заставить кровь быстрее нести по артериям и венам кислород. Кровь к мозгу приливает быстрее, и мысли бегают живее.
…Документация – последнее, с чем я предпочитаю работать, но иногда надо усадить себя за стол. Тем более дело-то важное – организация бригады. Панов хоть и тянет все сам и не жалуется, но совсем пропал за грудой бумаг. Вот повезло мне с начштаба. Мало того что боец, так еще и штабист.
Проработав на компьютере около часа, я перевел внимание на стопку папок, лежащих на краю стола.
Последние дни в полиции все стоит на голове – объем работы возрос раз в десять. Иногда не успевают кое-какие документы перевести в электронный вид – секретарш не хватает. А оперативники сами не любят стучать по клавишам. Поэтому часть документов приходит чуть ли не в рукописном варианте. Как, например, сводки по всем задержанным, арестованным, пойманным, привлеченным и прочим лицам.
Пользуясь особым положением, я затребовал все документы подобного рода к себе на проверку сразу после их поступления в комиссариат. Обычно отдавал их сразу, но последние пять дней руки не доходили.
Мысленно прикинув количество дел, подумал, что просматриваю их по инерции. Атавизм, так сказать. Хоть какая-то ниточка с прошлым. Потому что, честно говоря, о прежней жизни начал понемногу забывать.
