перебраться?
Швейцария – чудаковатая страна. Всю свою историю себе на уме. Вроде центр Европы, а в Шенгенский союз не входит. Чтобы въехать в нее, нужна отдельная виза. У меня визы нет. У Верочки – тем более… Раздобыть визу в час ночи нереально. И потом, для меня пересечь границу официально – все равно что сунуть голову в петлю. Уверена: каждый пропускной пункт увешан моими фотографиями, словно плакатами Бритни Спирс. Я ускользнула от Кларка возле замка Вайденхоф, поэтому границу Швейцарии от моего проникновения они обязательно обезопасят. Спецотделу не составит труда выдумать какую-нибудь ужасную легенду. Типа того, что я собираюсь взорвать VIP-отель в Давосе или отравить всю форель в горных реках.
На серпантине от бесконечных виражей у меня кружилась голова. Я, наверное, не меньше миллиона гор объехала, а они все вырастали одна за другой, одна за другой. Снова левый поворот. Правые колеса хрустят гравием обочины. Еще чуть-чуть – и они провалятся в темный обрыв.
На следующей же заправке выпила чашку кофе и почувствовала себя еще хуже. Голова стала какая-то чумная. Думаю, недостаток сна здесь ни при чем. Я ведь только вчера прилетела из Новой Зеландии! Акклиматизация – будь она неладна.
Часа через два, чувствуя себя хуже, чем Верочка, я проехала гору, на склоне которой расположился уютный городок Фельдкирх, и оказалась возле пропускного пункта.
Близко подъезжать не стала. Издали поглядела на цепочки машин, медленно тянувшихся мимо пограничных будок. Очень жаль, но на «Боро», который сделался почти родным, границу не пересечь. Придется оставить его в Австрии. И даже без него – как перейти границу? Через горы? – Места совершенно чужие, да еще мгла стоит кромешная. Проплутаю весь следующий день. А у меня времени – только до полудня.
И тут я обратила внимание на небольшой фургон у обочины, к которому не торопясь направлялся водитель. Он вышел из ночного кафе, в руке его покачивался бумажный пакет. Решилась подойти.
Выяснила, что он спешит в Лион транзитом через Швейцарию, что фургон забит австрийскими швейными машинками. Из-за спешки и недосыпа я не смогла выдумать ни одной путной истории, поэтому тупо предложила ему тысячу долларов за то, чтобы он провез меня через границу в кузове фургона. Он взял с меня честное слово, что я не террористка и что в моих действиях нет криминала. В ответ я попросила его не пугаться, когда настала пора перегружать Веру из «Боро» в фургон.
Фердинанд – так звали водителя, – не испугался. Только больше не разговаривал со мной. Границу мы миновали удачно. Как это произошло, не могу рассказать, поскольку в запертом фургоне было темно, невыносимо воняло целлофаном, да еще коробки со швейными машинками прижали меня к борту. Мы два раза останавливались и один раз хлопнула дверь. В кузов никто не заглядывал. И это граница!
Когда миновали Лихтенштейн, Фердинанд открыл фургон и кивком предложил дальше ехать с ним в кабине. Перетащив туда свое тело, я тут же вырубилась.
Фердинанд разбудил меня на подъезде к Цюриху. Сообщил, что ему на запад, в сторону Базеля. А мне, чтобы добраться до Люцерна, надо на юг. Я искренне поблагодарила его. Он высадил меня возле небольшой березовой рощи и уехал в сторону сияющего огнями Цюриха.
Небо светлело. Начиналось утро. Хорошо, что я поспала немного. Стало легче. Еще бы чашку кофе – чувствовала бы себя и вовсе замечательно. Но времени нет.
Положила Веру в заросли крапивы, чтобы с дороги ее не было видно. Машин немного, но осторожность не повредит. К тому же Вере совсем не больно лежать в жгучих сорняках.
Теперь нужна машина. Не полезу же я с трупом в автобус! «Два билета – мне и моей подруге…» Пойти в Цюрих и угнать машину?..
Из-за скалы выплеснулся свет фар, следом вынырнул автомобиль. Я подняла руку. Сердце почему-то стучало ровно, словно я в этот момент, лежа в ванной, читаю поваренную книгу. Надо же, у меня появляется хладнокровие!
Хрустя покрышками по мелким камушкам, рядом остановилась роскошная «ауди» с германским номером. Мой бывший муж Леха называет такие «авоськами». Откуда он берет эти клички?
Открыла дверь и заглянула в салон, который показался мне кабиной космического корабля. Кругом огоньки, лампочки и кнопочки. «Космонавт» за штурвалом не понравился с первой же фразы:
– Что, детка, заплутала? Запрыгивай – согрею.
Улыбаться в ответ почему-то не хотелось. Слишком широкое и самодовольное лицо у этого господина. Денег ему не предложишь, на жалость такого не возьмешь, предъявив труп Верочки. А отпускать его и ловить другую попутку времени нет.
– Скажите, ваш автомобиль застрахован?
Его лицо изменилось, лживая улыбка пропала.
– А ну, проваливай отсюда, идиотка!
– Проблема в том, что я сейчас нахожусь в сложной ситуации, – объяснила я. – Вы должны понять. Либо вы поможете, либо я вас выкину из машины.
– Ах ты, сучка! – воскликнул он и, несмотря на полноту, проворно схватил меня за волосы. – Ты хотя бы представляешь, на кого рот раскрываешь? Я же тебя колесами по асфальту размажу!
Он тянул волосы на себя, пытаясь содрать скальп. Больно… Какая я все-таки невезучая. Вместо податливого и студенисто-мягкого обывателя попался немецкий бандит!
– Что ты возомнила о себе своими тупыми мозгами, курица! Ты знаешь, с кем связалась? – Он дернул меня за волосы, требуя ответить. – Знаешь?
– Неужели опять ЦРУ? – не поверила я.
– Что… – растерялся он. Даже хватка ослабла.
– Последнее время мне попадаются исключительно ублюдки из ЦРУ, – грустно заметила я. – Даже соскучилась по обычной шпане…
