архитекторов! Возомнили себя Дедалами![1]
Не теряя времени, подошла к первому лакею, стоящему возле стены. Он не отличался ничем от цветов в горшках и бесчисленных бюстов. Короче говоря, присутствовал в качестве интерьера.
– Извините, – прошептала я.
– Что угодно, мадемуазель?
– Там у вас на втором этаже гуляет человек с ножом!
Лакей сухо улыбнулся.
– Очевидно, он режет торт, – предположил он.
Я исподлобья посмотрела на него, вздохнула и отошла в сторону. Бесполезно разговаривать с пешками, от которых ничего не зависит. Нужно найти Жаке. Уж он поймет меня. Он отвечает за безопасность каждого гостя на своем вечере. Должна же здесь быть охрана!
Приподнявшись на цыпочки, стала оглядывать зал, но, как назло, не видела ни кудрей этнографа, ни черных полосок матросского платья Верочки. Проклятье!
Возможно, и моей жизни угрожает опасность. Я стала свидетельницей… только чего? За что меня преследовали? За то, что видела, как лысый со странным именем Чиву выковыривал глаз у гипсового Александра Македонского?
Ну уж нет! Что-то готовится. На званый вечер с ножом в кармане не приходят. И уж тем более не портят имущество и не бегают за некоторыми из гостей, которые что-то слышали, но разобраться в услышанном не в состоянии.
Я сильно разволновалась и взяла с подноса пролетавшего мимо официанта бокал шампанского. Колючие пузырьки ударили в нос, но напиток мне понравился. Такой нежный, ароматный… Надо взять еще, чтобы успокоить нервы. Отдых называется! Не пришлось бы, вернувшись в Москву, отправиться к психиатру. «Доктор, мне кажется, что меня преследуют мужчины с ножами». «Какой замечательный образец фрейдистских комплексов! Вы не подождете, пока я позову студентов?»
Слуги с шампанским, похоже, озадачены не угостить каждого приглашенного, а намотать определенное количество кругов по залу. Завидев среди дорогого сукна желтую ливрею, я бросилась наперерез, потрясая перед собой фужером. Но за несколько шагов до заветного подноса, не привыкшая ходить на высоких каблуках, я споткнулась и упала, попутно повалив какого-то белесого старичка.
– Позвольте вам помочь! – спешно произнес старичок, когда я уже вскочила, а он все еще кряхтел, сидя на полу.
– Простите меня! – взмолилась я. – Честное слово, это вышло случайно.
– Ну что вы, что вы! Позвольте все же, я…
Однако проявить галантность ему не удалось.
Встать помогала ему я.
Пока старичок поправлял смокинг и бабочку, я быстро его оглядела. Среднего роста, лет шестидесяти, с белыми словно снег волосами, такими же усами и бородой. У него были белесыми даже брови и ресницы. Прямо Дед Мороз какой-то! Только бородка аккуратно подстрижена.
– Было очень приятно изучить вместе с вами укладку паркета, – произнес старичок. – Можно узнать, как вас зовут?
– Меня зовут… Алена Вайденхоф.
– О, вы дочь покойного Карла Вайденхофа?
Антрополога, оставившего мне в наследство замок, оказывается, знали не только в Германии.
– Я его внучатая племянница.
Дед Мороз замер на секунду. Настала его очередь представиться, но он, наверное, пытался понять выражение «внучатая племянница».
– Клаус Энкель, – наконец произнес он. – Я – доктор медицины.
– Как интересно! – Я восторженно захлопала глазами. Надеюсь, из меня получилась настоящая пустышка. – Всегда мечтала быть доктором… И чем же вы занимаетесь?
Он улыбнулся… Как бы от него отвязаться?
– У меня своя клиника в Швейцарии. Занимаюсь в основном переломами. Сложными переломами, после которых приходится долго восстанавливаться.
Пора отделаться от этого милого старичка. Я решила пойти напролом.
– Извините, мне нужен хозяин этой вечеринки.
– Анри? – Поднял белесые брови доктор. – Он скрылся на втором этаже с какой-то дамой в очках…
– И в полосатом платье?
– Ну да.
Вот незадача! Куда они с Веруней направились?.. Снова подниматься наверх? Я там окончательно заплутаю!
– А куда он поднялся? Вы не знаете точно?
– Не волнуйтесь! – заверил Энкель с добродушной улыбкой. – Он спустится через несколько минут, чтобы продемонстрировать сюрприз. – И доктор указал на закрытый тканью постамент. – Расслабьтесь, выпейте еще шампанского, – предложил он.
