– А ты помалкивай, Водолазка, – произнес коротышка. – Залазь в машину.
– Я – Скалолазка.
– Тогда скалолазь в машину.
Забираясь в кузов джипа, я успела заглянуть в котлован. Боевики окружили центр хараппского города. Человек двадцать оцепили его со всех сторон, среди них должен быть и майор Ирбис, хотя отсюда не видно. Он вставит медальон в пирамиду. Только ничего у него не выйдет, я уже пробовала… А если выйдет? Если получится? Если рядом с пирамидой вспыхнет неоновый указатель, который укажет на место, где растет древо? Мне будет очень обидно. До боли обидно.
Бравые бойцы положили меня лицом вниз да еще направили в затылок стволы винтовок. Поэтому я не видела, где мы ехали. Могла судить об этом лишь по наклону осей внедорожника. Сначала джип спускался по хрустящему гравию, затем ехал ровно, если не считать кочек. Затем стал подниматься в гору. Я повернула голову и увидела проплывающие над бортом кроны деревьев. Мы возвращались в леса Арьяварты.
Джип в очередной раз подскочил на кочке, обшарпанное дно двинуло меня в подбородок.
– Послушайте, – обратилась я к конвоирам, – позвольте мне сесть! Обещаю, что никуда не сбегу. Я прекрасно понимаю, что в этом случае вам серьезно влетит от начальства…
– Неужели! – усмехнулся коротышка.
– Да, я прекрасно понимаю ваше положение. К примеру, в московском архиве, в котором я работаю…
Один из них хихикнул.
– Вы мне не верите? – обиделась я. – Не верите, что я работаю в архиве? Думаете, я такая же всемогущая, как дочь Гарри Поттера? Да, я обыкновенный человек, переводчица. Просто угодила в переплет с вами…
– Она врет, – сказал боевик с высоким лбом.
– Может, и нет, – ответил коротышка. – Ну, и что ты хотела сказать?
– Только то, что в нашем архиве такая же иерархия, как в войсках. И я знаю, что случается, когда кто- то прольет чай на рукопись семнадцатого века, которая зарегистрирована на меня. Поэтому я полностью осознаю, как подставлю вас, если сбегу. Меня совесть замучает, что я подвела людей, которые мне доверились.
– Мы не люди, – грустно сказал боевик с высоким лбом. Кажется, Крыс – Мы военные.
– Садись, – смилостивился коротышка. – Только совесть штука ненадежная. Поэтому запомни: если вздумаешь бежать, сразу получишь пулю в затылок.
– Пулю в затылок? Договорились.
На откидном сиденье я развалилась, как в кресле. Наконец можно отдохнуть, прийти в себя. После подводных приключений и потасовки ныли кости и мышцы, горели ссадины на лице, а стоило повернуть голову, как в ушах раздавался треск от залившейся в них воды.
Мои конвоиры сидели спиной к водителю. Высоколобый смотрел на меня подозрительно.
– Напрасно ты разрешил ей, – сказал он напарнику. – Вдруг что-то случится?
– Трус.
– Сам трус. Я проявляю осторожность. Ты же помнишь, что Ирбис сказал. Знаешь, что он может сделать?
– В зубы дать?
Коротышка широко улыбнулся, показав дай бог половину от отпущенного человеку природой.
– Гораздо хуже… Клоп, ну ты же слышал, каким он тоном сказал! Если что-то случится,
– Если я сказал сидеть, значит, будет сидеть, понял?
– Я буду вынужден рассказать обо всем майору.
– А в зубы хочешь? – невинно предложил Клоп.
– Ребята, – встряла я, – мне очень неудобно прерывать вашу великосветскую беседу, и я бы ни за что этого не сделала, если бы меня не мучил один вопрос. Здесь у всех звериные клички?
– Ничего ей не говори! – зашипел Крыс.
– Ага, у всех, – ответил коротышка, игнорируя напарника.
– А где остались ваши имена?
– У нас их нет.
– Почему?
– Такие правила. Нам запрещается вспоминать то, что было в прошлой жизни. Это вызывает ненужные эмоции и отвлекает от непосредственных обязанностей.
– А как же Мерфи?
– Мерфи? Он важный человек. Третий в нашей иерархии. Он держит связь с внешним миром, поэтому ему требуется имя… Как ты попала сюда?
