самого Резуна, в телесериале «Последний миф». Несмотря на некоторые аргументы в ее пользу, версия эта достаточно убедительных – а главное, документальных – доказательств и подтверждений не имеет. Сторонники ее в своем обличительном пафосе против Сталина (у которого и без того хватает политических преступлений и военно-стратегических просчетов) вольно или невольно (последнее касается добросовестно заблуждающихся), так сказать, дают индульгенцию Гитлеру за его агрессию против Советского Союза. Поэтому большинство авторитетных российских и германских историков эту концепцию отвергает как недостоверную и фактически оправдывающую нападение гитлеровской Германии на СССР летом 1941 г.; она, по сути, повторяет пропагандистское обоснование этого нападения нацистским главарем. Вместе с тем вряд ли приходится сомневаться в том, что Сталин действительно собирался наступательным образом вмешаться в ход Второй мировой войны и, вероятно, нанести удар по гитлеровской Германии в благоприятный для себя момент, однако гораздо позже. Это, по его расчетам, должно было произойти тогда, когда Германия окажется обессиленной войной на Западе, а отнюдь не в пору ее ошеломительных успехов, т. е. вскоре после сокрушительного разгрома Франции и захвата почти всей Европы, между тем как СССР в ходе советско-финской войны 1939-1940 гг. показал низкую боеспособность и неподготовленность своей армии к большой войне. (Полемику по этому вопросу см., в частности: сб. Готовил ли Сталин наступательную войну против Гитлера? М., 1995; Д. Волкогонов. Ленин. Политический портрет, кн. 2. М., 1994; А. Мерцалов, Л. Мерцалова. Сталинизм и война. М., 1998; С. Сергеев. Не в свои сани. – Независимая газета, 12.12.1999; Werner Maser. Der Wortbruch. Hitler, Stalin und der Zweite Weltkrieg. Mьnchen, 1994; Г. -А. Якобсен. 1939-1945. Вторая мировая война. Хроника и документы. М., 1998; Л. Гинцберг. Спрос на небылицы. «Ледокол» Виктора Суворова дрейфует на отечественных телеэкранах. – Известия, 11.2.2000; Г. Заславский, В. Анфилов. Дай Бог, чтобы не последний» [миф]. – 12.2.2000 и др.). Между тем автор воспоминаний подчеркивает: войну против Советского Союза с целью его разгрома Гитлер, мнивший себя орудием Провидения и спасителем Германии от большевизма, издавна провозглашал делом всей своей жизни, которое он не желает оставлять своим преемникам.
Фон Белов свидетельствует, что Гитлер конкретно обдумывал нападение на СССР уже с марта 1940 г. Летом-осенью того же года по его приказу началась генштабистская разработка плана «Барбаросса», а 18 декабря 1940 г. он дал известную директиву № 21, предписывавшую вермахту «разбить Советскую Россию в ходе кратковременной кампании еще до того, как будет закончена война против Англии» (Цит. по: В. И. Дашичев. Банкротство стратегии германского фашизма. М. /1973, т. 2, с. 86).
Вот что пишет автор о подлинных планах Гитлера и о его намерении именно летом 1941 г., в нарушение германо-советского договора, напасть на СССР. Еще в октябре 1940 г.
«Гитлер не раз заводил с Кейтелем и Йодлем разговоры, в которых выражал свою мысль достаточно ясно: в следующем году он должен начать борьбу против России. Свое намерение фюрер подкреплял убеждением, что в 1942 г. Россия будет в состоянии выступить против Германии, а потому он хочет сам напасть на нее в 1941 г. Гитлер придерживался взгляда, что значительная часть России сможет быть „сделана“ за срок с мая до сентября, ибо в 1942 г. он должен быть опять готов к борьбе против Англии. Меня эта ясная и четкая формулировка решения не поразила: в последние недели я не раз слышал его высказывания на эту тему» (с. 309. Здесь и далее выделено нами. – Г.Р.).
Задавая риторический вопрос «Как пришел Гитлер к решению напасть на Россию, еще не победив Англию?», фон Белов констатирует:
«Это, казалось мне, – главный вопрос войны. Он был убежден в том, что Англия ожидает помощи в своей борьбе за Европу и, судя по ходу войны в эти зимние месяцы [1940-41 г. ], видит ее в лице Америки и России. [… ]. Положение же в России Гитлер оценивал так: русские смогут вмешаться в ход войны уже осенью 1942 г. Германо-русский союз он отнюдь не рассматривал как гарантию мира на многие годы. Сталин хочет дождаться того момента, когда германские силы окажутся ослабленными боями на Западе, и тогда без всякой опасности для себя вмешаться в европейские сражения. В любом случае, фюрер хотел русское наступление упредить, ибо знал, что одновременно Германия на все стороны сражаться не может. Поэтому план его состоял в том, чтобы убирать одного противника за другим. – будь то переговорами, будь то войной. [… ] 1941 году предназначалось стать исключительно годом столкновения с Россией. Гитлер построил приготовления к нему так, что был готов напасть примерно в середине мая. Таким образом фюрер намеревался ослабить русских настолько, что они прекратят борьбу и оп сможет сосредоточить все силы для удара по Англии» (с. 317-318). Уже в декабре 1940 года «нападение на Россию было для него делом решенным» (с. 313).
Отсюда следует: агрессия Гитлера против СССР никоим образом не являлась спонтанной и вынужденной упреждающей, превентивной, мерой для предотвращения вполне определенного и конкретного, якобы уже подготовленного нападения СССР на Германию летом 1941 года. Она была издавна запрограммированным, заранее задуманным и тщательно спланированным актом, закономерно вытекавшим из всей военно-политической и стратегической концепции Гитлера, а также из «идейно- теоретических» установок национал-социализма.
Ни о каких сколько-нибудь серьезных признаках будто бы готовившегося тогда Сталиным нападения на Германию в воспоминаниях фон Белова не говорится, а от столь осведомленного, компетентного и внимательного наблюдателя, как он, такие признаки, имейся они в действительности, наверняка не могли бы укрыться.
Более того, фон Белов отмечает, что после визита Молотова в Берлин в ноябре 1940 года СССР действительно готовился к войне с Германией, но к войне оборонительной (с. 344). Таким образом, факт агрессии гитлеровской Германии против СССР, вопреки существовавшему договору о ненападении, остается несомненным.
Победа над гитлеровской Германией в Великой Отечественной войне досталась нам очень дорогой ценой, и об этом мы не смеем забывать, празднуя ее 55-ю годовщину. Мы заплатили за нее (по, предположительно, заниженным официальным данным) 27 миллионами жизней наших соотечественников, и цифра эта минимум в три с половиной (если не в четыре) раза превышает людские потери противника. Это во многом объясняется массовыми довоенными репрессиями (прежде всего против командного состава Красной Армии), а также политическими просчетами и имевшими катастрофические последствия оперативно-стратегическими ошибками Сталина (о чем подробно говорится в недавно вышедшем четырехтомном научном труде российских историков «Великая Отечественная война. 1941-1945. Военно- исторические очерки»).
Вступив в новый век и новую эру, человечество, если оно хочет жить и процветать в условиях мира, демократии, гуманизма и цивилизации, должно усвоить поучительные уроки истории ушедшего XX столетия. Это в первую очередь значит: до конца преодолеть и искоренить одно из самых гнусных и отвратительных явлений недавнего прошлого – гитлеризм, национал-социализм в любой его форме и ипостаси. Фашизм, под каким бы флагом и в каком бы обличье, со свастикой или без оной, ни выступал, какими бы демагогическими лозунгами и ностальгией по «сильной руке» и тому подобным формам диктатуры и тоталитаризма ни маскировал свою коричневую человеконенавистническую суть, больше не имеет права на существование – нигде и никогда. Ради этого отдали свои жизни павшие в Великой Отечественной войне против гитлеровской Германии.
Григорий Рудой, ветеран Великой Отечественной войны.
2000 г.
