Хладов скептически поджал губы.
— Вряд ли! Какой смысл показывать то, что и так давно опробовано в действии? А не собирался ли Охотник продемонстрировать какое-то другое новое оружие? Во всяком случае, эта демонстрация не должна пройти незамеченной. Если она состоится, то значит — Охотник жив! Возьмите это на заметку.
Хладов отпил чай и продолжил:
— Раз теперь к охоте присоединился РУОП, то Охотник уйдет на время на дно. Это хорошо. Тогда есть шанс накрыть его в логове. Кстати, а как насчет его девки?
— Как сквозь землю провалилась! Но мы держим под контролем места ее возможного появления и аэропорты.
— Мало! — прокомментировал Хладов. — Охотник явно пытается ее спрятать! Дайте в МВД ориентировку на нее, как на лицо, подозреваемое в принадлежности к террористической организации.
Никифоров взглянул на Хладова и спросил:
— Так вы уверены, что Охотник жив?
— Я это чувствую так, словно у меня за эти годы выработалась с ним телепатическая связь! — проворчал Хладов.
Хладов не ошибался в своих предчувствиях: Охотник действительно остался жив и даже невредим. Нет, Бобер действительно сработал профессионально. Он правильно рассчитал силу взрыва. Но он не знал того, что за тонкой стенкой сауны находился вход в бомбоубежище, устроенное еще во время Великой Отечественной войны. В годы холодной войны его оснастили герметичными дверьми и фильтровентиляционной установкой.
Когда бармен оставил пиво с раками и вышел, Рубинчик спросил, оживленно потирая руки:
— Ну что, посчитаем бабки и попаримся? А может, девочек пригласить?
— Остынь, Яша! — поморщился Охотник. — Меня травят, как матерого волчару, а ты о девках речь завел! А парок, конечно, не помешает, но вначале проверим аварийный выход. Мне очень не хотелось бы, чтобы какой-нибудь СОБР повязал меня голым в бане!
При упоминании СОБРа Яша приуныл и безропотно поплелся за Охотником.
То, что Охотник называл „аварийным выходом“, располагалось прямо за помещением с фильтровентиляционной установкой. Само бомбоубежище делилось на четыре отсека: непосредственно у входа, в котором Рубинчик оборудовал предбанник и сауну; туалет на два посадочных места; жилой отсек поменьше, в котором Рубинчик умудрился устроить бассейн три на шесть метров, и маленькая клетушка с фильтровентиляционной установкой.
При устройстве бассейна рабочие обнаружили под слоем песка древнюю белокаменную кладку. Вначале они собирались забетонировать полуразрушенный тоннель, но Рубинчик вспомнил голубую мечту своего пионерского детства — найти библиотеку Ивана Грозного, — и приказал не трогать древнюю кладку. Вдвоем с Охотником они спустились в коридор.
С одного конца он был аккуратно заложен кирпичной кладкой в два с половиной кирпича — остатки старого фундамента. С другой стороны через пятнадцать метров коридор заканчивался тяжелой железной дверью, намертво вросшей в сырой белокаменный порог. Сверху дверная коробка треснула под многотонной тяжестью грунта, и дверь было невозможно открыть без риска обрушить весь ветхий белокаменный свод.
Но Рубинчик был парень упорный и, поскольку все равно предстояло бетонировать бассейн, заодно и укрепил тоннель, превратив его в овальную бетонную трубу. После чего специально нанятые бывшие работники метростроя аккуратно выбили дверь.
За дверью открылось продолжение тоннеля с несколькими ответвлениями, давно засыпанными и замурованными. Неделю метростроевцы продвигались вперед, укрепляя осыпающиеся белокаменные своды стальными фермами, пока метров через пятьдесят тоннель не завершился кирпичной кладкой в полкирпича. Рабочие просверлили ее и, убедившись, что за ней нет ни ядовитых газов, ни воды, разобрали кладку.
За ней открылся выход в канализационную трубу, сделанную из кирпича в начале века. Рубинчик был страшно разочарован: спелеологические исследования обошлись ему в круглую сумму. Но зато теперь в его распоряжении находился аварийный выход, не отмеченный ни на одном плане. Поэтому на выход в канализацию навесили прочную металлическую дверь с черепом, молнией и надписью „Не влезай — убьет!“ и заперли ее изнутри.
В бетонированной части тоннеля Рубинчик и Охотник хранили то, что не должно было попадаться на глаза посторонним, а также необходимое для передвижения по подземным переходам снаряжение: изолирующие и фильтрующие противогазы, газоанализаторы, спелеологические фонари и тому подобное.
Именно там и находились Охотник и Рубинчик, когда вдруг упругий поток воздуха с грохотом захлопнул стальную дверь в отсек, земля содрогнулась от тяжелого удара и погас свет.
— Что за черт?! — испугался Рубинчик. — Что это было?
— Сейчас увидим! — ответил Охотник. Он на ощупь нашел фонарик, включил его и направился к выходу. Дверь открылась лишь наполовину, впустив в отсек облако пыли и запах гари. Через минуту Охотник вернулся и, тщательно закрыв дверь на герметизирующие запоры, объявил:
— Яша, ты банкрот! Твое заведение взлетело на воздух, предположительно вместе с тобой!
— Значит я спокойно могу взять бабки и ехать на Брайтон-Бич К сестре! — философски ответил Яша, нисколько не огорченный потерей ресторана. — Нет человека — нет долгов!
— Это ты заблуждаешься! — заметил Охотник, пытаясь открыть дверь в систему канализации. — В кругу твоих знакомых есть такие, что вполне могут стребовать долг и с мертвого. Черт! Дверь, похоже, заклинило!
— Может, выйдем с той стороны? — предложил Яша.
— Исключено! Вся сауна загромождена обломками стены и рухнувших перекрытий. Кроме того, там явно пожар, причем сильный! И еще: посмотри себе под ноги. Твой проклятый бассейн дал утечку, и к нему присоединились все водопроводные трубы в доме, — или что там от него осталось… Короче, если ребята из Мосводоканала не перекроют в ближайшее время воду, этот тоннель превратится в аквариум!
— Какой аквариум?! — простонал Яша. — Я что, похож на рыбу? Взорви эту чертову дверь, что ты ждешь!
— Лучше подержи фонарь! Здесь только пара „лимонок“, а от осколков укрыться негде! — оборвал его Охотник. — Дверь открывается наружу, так что есть шанс выбраться без применения взрывчатки! Давай, возьми кирку и ударь вот здесь!
Через полчаса дверь поддалась. Вода, струившаяся через трещины в стенах, к этому времени заполнила тоннель более чем на половину высоты. Через открывшуюся дверь поток хлынул в канализацию, подобно Ниагаре.
— Ты знаешь место, где мы можем немного обсушиться и отдохнуть? — спросил Охотник.
— Конечно! — ответил Яша.
— Ну так веди!
Полковник Самойлов и представитель ФБР Коннор сидели друг напротив друга в кабинете Самойлова. Неугомонный Охотник и их лишил заслуженного отдыха в воскресенье. Между собой они договорились общаться по следующей схеме, дабы совершенствовать знание языка: Коннор говорит по-русски, а Самойлов — по-английски. Темой разговора был, разумеется, Охотник.
— Эндрю, я просто поражен, — говорил Коннор, — что ваша служба, всегда славившаяся тотальным контролем, третьи сутки не может найти в столице иностранца! Где ваша хватка?
— Там же, где и вся страна, — в заднице! — проворчал Самойлов. Он употребил слово „ass hole“. Коннор достал записную книжку и заинтересовано спросил:
— А как это будет по-русски?
