закончен?
— Ладно! — заключил Сергей. — Тогда чашку хорошего крепкого кофе, — и я ваш!
Андрей Владимирович едва успел изложить детали операции Сергею, как появился Ибрагим.
— Плохо дело, — мрачно сообщил он. — Совсем плохо! Девка сбежала, а наших людей расстреляли из гранатомета!
— Всех?!
— Нет, одного из пистолета застрелили.
Андрей Владимирович знал, что Ибрагиму чуждо чувство юмора, поэтому он не отреагировал на последнюю фразу, а спросил:
— Куда она могла деться? Ну не испарилась же! Должны быть свидетели!
— Есть один свидетель, — пьяный инвалид, так им уже менты занялись! И вообще, там РУОП работает, так что лучше не светиться! Что делать будем?
— Суки все рваные! — несколько театрально дал выход возмущению Андрей Владимирович. Потом распорядился:
— Вези этого парня и еврея на позицию. Глаз не спускай, держи в наручниках прикованными. А через несколько дней сделаем дело, — и они нам больше не нужны. Черт с ней, с девкой, не до нее уже!
Отдав распоряжения, Андрей Владимирович уединился в зимнем саду, уселся в плетеное кресло под сенью раскидистой лопоухой пальмы и погрузился в размышления. Он любил зимний сад. Он вообще обожал тропики со времен своей первой загранкомандировки — на Кубу, еще во времена Советского Союза. Свежайшие апельсины, божественные лимоны с дурманящим цветочным запахом, теплое море и мулатки с прохладной кожей, — прекрасный сон, да и только! Ну ничего! Скоро, очень скоро этот сон станет реальностью. Банковский счет в одном из банков в Нассау уже надежно округлился до пяти нулей, а за последнюю операцию он получит миллион долларов, — награду за ликвидацию убийц Амандуллы, назначенную братом покойного. Конечно, придется поделиться с Ибрагимом, его людьми и отечественной братвой, да еще откатить помощнику брата Амандуллы, ведающему финансовыми вопросами, — без этого никак нельзя!
О, великое восточное изобретение — Откат! На тебе основано благополучие могущественной касты бюрократов всего мира. Только откат способен напоить живительной влагой вены этого могучего монстра. Почему в процветающей отрасли фирмы еле сводят концы с концами? Откат прибыли в обмен на льготы и кредиты. Почему из ассигнований на программы развития и помощи до адресата доходят лишь жалкие крохи? Железный закон: чтобы получить для себя кусок хлеба, проси два, а один откати чиновнику- благодетелю, ибо он один решает, кому, чего и сколько. Бессчетное число переворотов и революций произошло из-за яростного желания свергнуть монстра по имени Бюрократия и освободить общество от всевластия Отката. Как раз это довольно просто — ведь винтовка рождает Власть (см. творческое наследие великих революционеров). А вот затем Власть неизбежно рождает Бюрократию. А Бюрократия рождает Откат, ибо в Откате заключен секрет всесильности Бюрократии. И неважно: вышли бюрократы из престижных колледжей, из недр Сити или Уолл-стрита, или же вылезли „из грязи в князи“, потрясая справками о пролетарском происхождении „от сохи“. Бюрократия не имеет родины, класса и национальности. Она сама — и Родина, и Класс, и Нация!
Н-да, откатить все-таки придется! Андрей Владимирович вздохнул — ну очень жалко миллиона! Впрочем, скупой платит дважды, а жадность — мать всех пороков.
Утешившись банальными истинами, Андрей Владимирович закрыл глаза и, откинувшись в уютном кресле, начал заново продумывать детали операции. Все вроде схвачено, — только бы помощнички не просрали! Придется их завтра врасплох проверить на точке!
Андрей Владимирович предупредил людей на позиции о своем прибытии по сотовому, уже вылезая из машины, — чтобы не расслаблялись. Позиция размещалась на третьем этаже дома недалеко от здания Прокуратуры Российской Федерации на Большой Дмитровке. Бывшая коммунальная квартира, переоборудуемая под офис одним азербайджанским предпринимателем. Тот охотно согласился предоставить недостроенный офис на несколько дней в распоряжение Ибрагима и его людей: для этого достаточно было поклясться, что речь идет о джихаде.
Квартира имела не только черный ход (заблокированный на всех этажах, кроме третьего, — якобы из-за аварийного состояния лестницы), но и полукруглый эркер, из которого отлично просматривался въезд в Прокуратуру. Короче, лучше место сыскать трудно!
На позиции все было нормально: четверо охранников „славянской“ наружности дежурили посменно. Рубинчик прикован к батарее парового отопления в одной комнате, а Сергей — в другой. Все окна заклеены газетами. Старшим среди охранников был худой жилистый парень по кличке „Баг“. Под излишней худобой и непрезентабельной внешностью скрывались незаурядная физическая сила и хитрый расчетливый ум. Именно поэтому Андрей Владимирович поручил возглавить столь ответственное дежурство на позиции Багу.
Они прошлись по коридору, осмотрели комнату. Затем спустились по черной лестнице для проверки пути отхода. Все двери на черную лестницу (кроме ясно какой) были заколочены, а на подъезде висело объявление, убедительно призывающее жильцов „отказаться от использования лестницы черного хода на время ее ремонта с 20 августа по 20 сентября“.
— Хорошо! — одобрил Андрей Владимирович. Они спустились по черной лестнице в подвал и по узкому проходу попали в подвал дома на соседней улице, а оттуда — в помещение, арендованное накануне Андреем Владимировичем под склад. Затем они тем же путем прошли обратно. Довольный Андрей Владимирович уселся на стуле перед Сергеем и участливо поинтересовался:
— Как себя чувствуете, Сергей Андреевич? Есть ли жалобы?
— Издеваетесь? — уставился на него Сергей и позвякал наручниками о трубу батареи. — Между прочим, рука затекает! Я уже не говорю о том, что утрачиваю квалификацию: мне необходим ежедневный тренаж по стрельбе, иначе рука теряет координацию…
— Хорошо, хорошо! — поднял руку Андрей Владимирович. Он позвал Бага и приказал:
— Завтра и послезавтра вывезем его на стрельбище: пусть постреляет из „Винтореза“. В остальное время — держать в наручниках. И смотри, осторожнее с ним: за этим парнем больше трупаков, чем за всеми твоими пацанами вместе взятыми, и тобой в том числе! Понял?
— А то! — проворчал Баг и неприязненно посмотрел на Сергея.
— Увы! — развел руками Андрей Владимирович. — Хоть мы и заключили сделку, однако, принимая во внимание предшествовавшие события, приходится принимать меры предосторожности! Вы не доверяете мне, я не доверяю вам, — так давайте исключим малейшие соблазны нарушить сделку! Поймите, это в ваших же интересах!
— Сидеть прикованным к батарее — в моих интересах?! — рассмеялся Сергей. — Да вы шутник, как я погляжу! Скажу честно, — после всего этого я бы с большим удовольствием пристрелил вас, а не Хладова!
— Ничего-ничего, это временные неудобства, которые очень скоро закончатся! — заверил Андрей Владимирович. Он устроился поудобнее, предложил сигарету Сергею, закурил сам и продолжил:
— В понедельник Хладов должен давать показания в прокуратуре. Сигнал о выезде мы получим минут за сорок до его прибытия. Вас тут же освобождают от наручников и вы занимаете позицию у окна в эркере. Видите, вон там аккуратно вырезана фотография в газете, наклеенной на стекло? Кстати, в этом месте стекло разбито и кусок как бы выпал, — это и есть амбразура для стрельбы. Завтра суббота, так что целых два дня вы имеете возможность опробовать свой „Винторез“ в уединенном месте. Кстати, винтовка вон в том дипломате. Сами соберете?
Сергей презрительно фыркнул и спросил:
— Прицел какой?
— Хорошо вам знакомый ПСО-1 — на все случаи жизни. Винтовка уже пристреляна на сто пятьдесят метров. Для уничтожения цели вам дается два патрона: больше выстрелов все равно сделать не
