— Ну и где же твоя девочка из ясельной группы? — сказала Блэр, вытащила сигарету из сумочки и поднесла к губам.
Нейт щелкнул зажигалкой. Блэр закурила. Он улыбнулся. Для начала неплохо. По крайней мере, с ним разговаривают.
— Мы расстались, — сказал он. Да неужели?
Нейт легонько постучал ладонью по стойке, подзывая бармена.
— Мы ждем «Ketel One» с тоником для девушки. А мне «Джек» с колой и побольше льда.
Блэр нравилось, когда Нейт угадывал ее желания. Сейчас она не подала виду и смотрела на танцующих, попыхивая сигаретой.
— Как прошло Рождество? — спросил Нейт, протягивая Блэр коктейль.
Не самый клевый вопрос. Блэр сделала большой глоток, а потом затянулась сигаретой:
— Отвратительно, если не сказать хуже. Нейт почувствовал, что эта тема для Блэр неприятна.
— Бывает, — сказал он. — До окончания колледжа осталось всего полгода.
Блэр недоуменно посмотрела на него.
— Полгода, — повторила Блэр и сделала еще один глоток коктейля.
— Да, пожалуй, это долго, — согласился Нейт.
Блэр очень хотелось ему улыбнуться. Потому что Нейт снова угадал ее мысли.
— Странное дело, — подхватил Нейт, почувствовав тень улыбки на лице Блэр. — Через год в это же самое время мы будем общаться с новыми друзьями по колледжу. А сейчас мы даже не знаем об их существовании.
Блэр в задумчивости покусывала соломинку, наблюдая, как Серена ритмично соприкасается бедрами с двумя парнями в одинаковых синих костюмах. Близнецы, что ли?
— А я не могу дождаться этого счастливого времени, — заявила Блэр, продолжая разговор. — Поступлю в Йель и больше сюда ни ногой.
А находит отдушину
В начале одиннадцатого на празднике появился Аарон. Он вышел из лифта и ступил в густое облако сигаретного дыма. На Аароне была все та же известная нам футболка с надписью «Легализуйте марихуану!». Для человека, проведшего неделю на Сент-Бартсе, он выглядел подозрительно бледным.
Аарон окинул взглядом толпу. Возле стойки бара он увидел Блэр и Нейта. Они разговаривали, не отрывая друг от друга глаз. Сердце Аарона екнуло: Блэр не была такой грустной, как на курорте, сейчас она просто сияла от счастья.
Аарон хотел подойти к ней и извиниться за инцидент на вилле. Но, пожалуй, все же следует воздержаться: сегодня праздник, кому захочется выяснять отношения. Он извинится завтра, если только Блэр не будет страдать от похмелья.
Серена сразу узнала Аарона по его буйным дредам: она подбежала к нему, босоногая, посверкивая серебряным лаком на пальчиках. Розовые прядки ее прически весело подпрыгивали в такт музыке. Серена обняла Аарона за шею и крикнула ему на ухо:
— Я так рада, что ты пришел! — Похоже, она действительно была рада.
— Я тоже, — улыбнулся Аарон. Похоже, и он был действительно рад.
— А где Майлз? Он не пришел? Аарон покачал головой:
— Он остался на Сент-Бартсе. Он там кое с кем познакомился.
Серена хихикнула:
— Да неужели?
Аарон засунул руки в карманы зеленых брюк и снова устремил свой взор в сторону Нейта и Блэр.
Серена внимательно изучала Аарона: почему он с такой грустью глядит на Блэр?
— Хорошо, что они снова вместе, правда? — сказала она.
Аарон кивнул с неохотой. Блэр не может быть его девушкой, и вообще — она вполне счастлива.
— Да, конечно, — произнес он.
Серена подхватила Аарона под руку и потащила к танцующим:
— Пошли потанцуем!
Она пахла маслом сандалового дерева и пачули, без обуви она была одного роста с Аароном.
«Уау!» — мысленно воскликнул он, когда Серена вскинула над головой свои загорелые руки и сделала солнышко — ее волосы с розовыми прядками весело закружились вместе с ней. Господи, да она потрясна!
Можно подумать, что остальные этого не заметили.
Конечно, Аарон сбледнул с лица, но веселый Новый год ему гарантирован.
Только в Нью-Йорке
Ванесса не горела желанием кричать «С Новым годом!» и целоваться с незнакомыми подвыпившими людьми. Для нее это было сверхидиотизмом. Поэтому она не пошла на праздник к Серене. А зачехлила камеру, оделась, как капуста, чтоб было теплее, и отправилась на метро в Центральный парк. Те же, кто прикипел к праздной жизни, отправились на вечеринку к Серене.
На улице было минус девятнадцать и становилось все холоднее. Ванесса хотела оказаться возле тех, кто предпочел отметить Новый год пробежкой по заснеженному парку. Это было отличной темой для ее киноочерка о Нью-Йорке.
Пробежка начиналась у входа в парк, с восточной стороны 89-й улицы. Народ постепенно стягивался к пруду, именно от пруда должен был стартовать забег. Пошел снег, и Ванессе приходилось время от времени протирать объектив и регулировать уровень света. Но это все ерунда, парк был прекрасен в своей первозданной красоте. Кругом лежал неутоптанный, нетронутый снег, и эта кучка чудаков посреди снежной тишины.
— Скажите, это ваша первая пробежка или вы всегда так встречаете Новый год?
Свой первый вопрос Ванесса задала очень худому, изможденному мужчине в коротких, обрезанных выше колен джинсах и кроссовках на босу ногу. Ванесса сделала наезд на тощую, впалую грудь, думая, что сейчас увидит в кадре гусиную кожу. Но человеку не было холодно. И это пробирало.
— Ха, первая пробежка, говорите? — воскликнул мужчина и собрал в хвост свои длинные жидкие седые волосы и улыбнулся желтозубой прокуренной улыбкой. — Я что, похож на новенького?
Ужас.
Слава богу, что за камерой мужчина не увидел ее изумленного лица.
— Отлично, — сказала Ванесса, опустила камеру и отошла в сторону. — Счастливо!
Потом она стала снимать женщину лет семидесяти, в норковой шубке, в кроссовках от Шанель, на голове у нее были норковые наушники. За женщиной бежал белый пуделек, тоже в норковой шубке.
— Господи, кто это у нас такой? — воскликнула Ванесса и присела с камерой на корточки, снимая пуделька.
— Да, мы любим бегать по снежку, — весело отреагировала женщина, и ее растрескавшиеся губы, накрашенные оранжевой помадой, растянулись в улыбке. Ее седые волосы были закручены в пучок, на щеках — бледно-оранжевые румяна. — Дети выросли, а муж сидит в казино в Ницце. А мы с Ангелом нашли для себя утешение.
— И я тоже, — сказала Ванесса. Правда, у нее не было ни мужа, ни детей, ни собаки.
Потом дама что-то вытащила из своей зеленой сумочки. Ванесса сделала наезд и увидела крошечные красные шузы на липучках.
— Это чтобы нам снег между коготочков не попадал, — пояснила женщина и наклонилась к собачке, чтобы надеть на нее ботиночки.
