Помню, мой коллега Лудгер Кольберг спросил меня, не желаю ли я после работы с ним выпить. Собственно говоря, мне бы сходу ответить, что уже сам вопрос я считаю бесстыдством. Некоторые мужчины просто не умеют себя вести. Они скучны, лишены чувства юмора, непривлекательны и женаты и спрашивают, не хочу ли я с ними сходить выпить после работы. Тут любая женщина задумается, не посылает ли она подозрительно ложных призывных сигналов.
Господину Кольбергу я этого всего не сказала. А сказала я, что в принципе, конечно, охотно, но, к сожалению, ничего не выйдет, потому что – и он это, конечно же, знает – я каждый день приезжаю на велосипеде, у которого – какая жалость – как раз сегодня спустила шина. Так что я, так сказать, не мобильна. Но в другой раз охотно.
И что в результате я получила? От этой благонамеренной лжи, которая должна была пощадить как мою трусость, так и его самолюбие? Лудгер Кольберг предложил мне вместе с моим неработающим велосипедом загрузиться к нему в автомобиль, на котором он повезет меня выпить и отвезет домой. И вот я, как последняя дура, перед концом рабочего дня украдкой выпустила воздух из собственной шины, чтобы не выглядеть лгуньей. Нет, вежливость до добра не доведет. Над этим мне еще предстоит серьезно поработать.
Рюдигер сжимает свои отсутствующие губы. Его рот не выглядит как рот – тут же приходит мне в голову, – скорее это внезапно открывающаяся щель в лице.
Тут снова раздается звонок.
– Ты кого-то ждешь?
– Да, э-э, нет, не знаю…
С колотящимся сердцем подхожу к двери.
Если это Даниэль…
Это не Даниэль.
– Эта задница – мой супруг – у тебя?!
Не дожидаясь ответа, Марианна устремляется на кухню. Я раздумываю, не покинуть ли мне эту квартиру. Затем все же остаюсь. Из упрямства – как-никак я тут дома – и, естественно, из любопытства. Не исключено, что непосредственное созерцание кризиса брачных отношений избавит меня от этого жалкого самоощущения «мне-тридцать-три-и-я-жду-его-звонка».
Заинтересованно, но робко топчусь за спиной Марианны. Она угрожающе возвышается над Рюдигером, целиком заслоняя своим необъятным тазом его дурацкую физиономию.
– Угадай, что он мне сказал!? – рычит она, повернувшись ко мне вполоборота.
– Не представляю.
Как бы я хотела, чтобы эта парочка исчезла из моей квартиры.
– Угадай-ка, что сказал мой дерьмовый супруг, когда узнал, что я беременна?! – теперь Марианна угрожающе подступает ко мне.
О небо, ситуация становится угнетающей.
Не дожидаясь моего ответа, она кричит:
– Он сказал – я цитирую дословно, Кора, я говорю это только тебе одной: «Что? Опять? Как это могло получиться?»
Такой вопрос я нахожу понятным и оправданным, ведь Марианна уже просветила меня насчет их скудной сексуальной жизни. Считаю, однако, за благо помалкивать.
– Он даже не радуется! – восклицает Маpиaннa и разражается слезами.
Я спешу оторвать для нее бумажное полотенце от кухонного рулона, счастливая, что могу сделать хоть что-то полезное, и затем обращаюсь к Рюдигеру:
– Неужели? Ты разве не рад? – стараюсь говорить это тоном моей последней психотерапевтички.
– Как же, конечно. Я рад, – бурчит Рюдигер, поднимая глаза к потолку.
– Просто у Рюдигера проблемы с выражением и артикулированием эмоций, – говорю я Марианне.
– Тьфу! Легко тебе говорить. Знаешь, что он еще сказал?! Угадай!
Под судом я тут, что ли?
– Он сказал, что два события в жизни представлял себе существенно более волнующими, чем они оказались на деле: рождение сына и покупку обручальных колец. Для него это стало чем-то вроде покупки в булочной заурядного пряника.
К счастью, я все же смогла удержаться от смеха.
– Чья бы корова мычала! – берет слово Рюдигер. Он вскакивает и как в лихорадке носится взад- вперед. – Помнишь, что ты сказала, когда Деннис только родился! Я специально отложил важную встречу, чтобы перерезать пуповину! Помнишь, что ты сказала, когда я взял на руки своего новорожденного, своего первенца, всего еще в слизи?!
Теперь Рюдигер красен, как рак, что ему со всем уж не к лицу.
– Да ведь я о тебе только и беспокоилась! – стонет Марианна.
– Ты сказала: «Побереги рубашку! Побереги рубашку!» Это же надо такое придумать! И это твои хваленые эмоции?
Тут уже Марианна угрожающе багровеет.
– Ах, эмоций тебе?! Получай свои эмоции!
