возможности сопротивляться. Хотя по полыхающим румянцем щекам Шарлотты текли слезы отчаяния, но девушка продолжала сопротивляться и извивалась всем телом. Тогда Грим свободной рукой схватил ее за вырез на груди и рванул его вниз. Раздался треск рвущейся ткани, и полные груди, как две небольшие спелые дыньки, вывалились из разорванного выходного платья. Даже сами насильники на секунду замерли от соблазнительного зрелища, а Шарлотту охватило глубокое отчаяние, и она зарыдала от своего полного бессилия.
— Э нет, ребята, так не годится, — вдруг прозвучал чей-то низкий голос, и насильники оглянулись. На дороге стоял, похлопывая Грис по крупу, еще один здоровенный викинг. Его суровое лицо с прямоугольным подбородком исказилось в непонятной гримасе, похожей на презрительную усмешку. Одет он был в обычную для норманнских дружинников одежду — светлая льняная рубашка с расшитым воротом и подолом, темно-синие штаны, ниже колен стянутые кожаными полосками. На норманне была также легкая кольчуга; с широкого кожаного пояса свисал длинный, с простым наручьем меч.
Ульф повернулся к незваному гостю, а Грим продолжал удерживать Шарлотту.
— Ты бы шел отсюда своей дорогой, козел! — викинг грозно ступил в сторону неожиданного защитника девушки, и веточки хрустнули под его тяжелыми сапогами. Тот подошел тяжелой, деланно- небрежной походкой.
— А я сказал вам — отпустите девушку, тогда я и пойду.
— Нет, драгоценный ты мой, ты и так пойдешь, и не то что пойдешь, а побежишь! — Ульф размахнулся, чтобы ударить незнакомца, но тот ловко схватил его за руку и ударил в челюсть с такой сокрушительной силой, что викинг кубарем покатился в кусты.
— Ах ты, гад! — заревел Грим и, отпустив девушку, бросился на защитника Шарлотты. Та первым делом запахнула на груди разорванное платье и замерла. Мужчина с квадратным подбородком вдруг присел и, ловко подхватив Грима одной рукой за ноги, а другой за шею, резко встал, так что насильник оказался у него на плечах в беспомощном положении. Защитник Шарлотты сделал несколько шагов в сторону пытавшегося подняться Ульфа и кинул прямо на него тяжелое тело его друга. Оба мужчины с хрустом полетели в густые заросли можжевельника.
— Сволочь, мы тебе сейчас зададим, — раздались оттуда выкрики, но смелый защитник бросился в кусты, и после нескольких возгласов и глухих ударов вышел оттуда один. Услышав, что ветки кустарника затрещали, Шарлота поняла, что его противники предпочли бегство продолжению боя. Отряхнув свою одежду, мужчина шагнул к Шарлотте и попытался улыбнуться. Но, наверно, из-за того, что бровь у него была разрублена, лицо его сохраняло угрюмый вид.
— Ну вот, демуазель, теперь вы в безопасности, — проговорил он и подошел поближе.
Все произошло так стремительно, что девушка еще не успела придти в себя. Но все же она с благодарностью взглянула на своего спасителя, хотя при этом сильно покраснела: вид у нее был совсем растерзанный.
— Ой, спасибо вам, спасибо, — залепетала ее подруга, выглядывая из-за широкой спины спасителя. При этом осторожная Селеста не забывала поглядывать в сторону злополучных кустов. Но оттуда не доносилось никаких подозрительных звуков, и девушки понемногу успокоились.
— Я вам очень благодарна, еще минуту — и эти подонки… — прошептала Шарлотта и ступила навстречу своему спасителю.
— Эти дело чести любого мужчины — вступиться за беззащитную девушку.
— Но находятся и такие, как эти! Это ведь ваши соплеменники? — Шарлотта презрительно махнула белой ручкой в сторону поломанных кустов.
— В любом народе есть уроды, — пробормотал викинг, — но поверьте, у нас не принято совершать насилие над женщиной. В Норвегии за это страшное наказание — смерть.
— Ну, я слышала, что викинги совсем не боятся смерти.
— Это немного из другой песни, — возразил мужчина, — смерть насильника в петле — это позорная смерть, которая приведет в ад, — девушки вместе со своим защитником уже шли по лесной дороге, — а норманны не боятся гибели в бою, которая по нашим верованиям — прямая дорога в Валгаллу, наш рай.
— Не знаю, куда они собираются отправиться после смерти, но я чуть не попала в ад прямо здесь, на земле.
— Вы можете больше их не бояться, они больше не будут надоедать вам.
— Это ваши знакомые? — темные брови красавицы взметнулись вверх от удивления.
— Нет, просто они познакомились с моими кулаками и вблизи вас больше не появятся! — спохватился Аксель и ловко перевел разговор на менее опасную тему. — А как вас зовут?
— Мое имя Шарлотта, а это моя подруга Селеста.
— А я — Асвед, — соврал хитроумный граф, — наверно, будет лучше, если я вас провожу домой.
— Спасибо, но мы уже почти пришли! — Шарлотта, ненавидящая северян, ощущала неприязнь даже к своему спасителю
— Ой, конечно, мы будем очень благодарны вам, — вмешалась в разговор Селеста. Она уже семенила с другой стороны от викинга, пытаясь приноровиться к его громадным шагам.
— Я думаю, будет правильней, если я доведу вас до самых дверей, ведь на таких красавиц могут позариться и франки.
Шарлотта, не зная, как ему отказать, смущенно потупилась и ничего не ответила — ей почему-то был неприятен и этот человек, который только что за нее вступился, и его комплименты.
— Я вообще удивляюсь, как ваша матушка отпускает таких дивных красавиц одних в лес. Здесь полно диких зверей…
— А встреча с норманном порой страшнее встречи с любым зверем, — пробормотала девушка.
— Это верно… — изобразил грустное лицо Аксель.
— Но у нас нет другого выхода, в этом лесу находится наш единственный дом, — процедила Шарлотта, — с тех пор как ваши соплеменники уничтожили мое жилище, я вынуждена, как зверь, жить в лесной чаще.
— Что тут поделаешь, — граф Аксель притворился, что ему стало стыдно за викингов, — война есть война, мне остается только попытаться хоть как-то искупить вину норманнов перед вами.
— Извините меня, месье Асвед, я должна благодарить вас, а не корить. Ведь вы мне ничего плохого не сделали!
— Ничего, я понимаю ваши чувства, демуазель Шарлотта.
В это время солнце скрылось за вершинами деревьев. Волшебный свет в лесу погас, кругом сразу стало сумрачно и прохладно. Беседуя, девушки и викинг и не заметили, как вышли на поляну, где стоял маленький домик, сложенный из камней. Уже начало смеркаться, и внутри уютно светился огонек. Матушка Луиза растопила очаг, и даже издалека слышались ароматы вечерней похлебки, которую так вкусно готовила старая ведунья.
— Ну, вот мы и пришли, — Шарлотта остановилась и повернулась к своему спасителю. Снизу вверх на Акселя глянули обрамленные длинными ресницами огромные зеленые глаза, светившиеся как два изумруда на белом мраморе безупречного лица. В этих глазах была странная смесь чувств: и благодарность, и восхищение силой викинга, и настороженность перед захватчиком, и какая-то глубинная женская ласка. Аксель ощутил, как будто ему прямо в сердце вонзили кинжал, настолько он был восхищен красотой юной француженки, стоящей перед ним на лесной поляне. Мужчина взял в свою руку ее холодные тонкие пальчики и с неожиданным даже для себя волнением произнес:
— Теперь я знаю, где ты живешь, прелестная Шарлотта…
— Ну, и что из этого? — ее чистый голосок зазвенел как натянутая струна.
— Если ты разрешишь, я как-нибудь загляну сюда, — в голосе огромного норманна слышалась неуверенность.
— Не стоит тратить на меня свое время, месье! — как-то безразлично выдохнула она и вырвала пальцы из горячей ладони викинга.
Хлопнула скрипучая дверь, и ошеломленный Аксель остался стоять один на сумеречной поляне.
Граф, задумавшись, подошел к дубовой двери и посмотрел на нее. Вдруг скрипнули железные засовы, и показалась голова Селесты.
