разноголосое кваканье.
Пока они шли через двор к современному офисному корпусу, Герман то и дело бросал на Анну насмешливые взгляды. У нее появилось подозрение, что он специально заманил ее сюда, чтобы посмотреть на ее лицо, когда она вдохнет «чудесный» аромат. А Ане и в самом деле было худо. Она была готова ко всему, но такого и вообразить себе не могла. От резкого запаха резало глаза и щипало в носу. Аня попыталась одновременно не дышать и не смотреть и тут же налетела на дверь, услужливо распахнутую перед ней Германом.
– О, черт! – выругалась она, потирая ушибленный лоб.
– Ну, как тебе в угодьях лягушачьего короля? – со смехом поинтересовался ее спутник.
У Анны язык не повернулся сказать что-либо вежливо-нейтральное, и она промычала нечто нечленораздельное.
– Ладно, не скромничай, – с притворным сочувствием посоветовал Герман. – Воняет здесь, как в преисподней. Остальное – под стать запаху. Кстати, уже можешь дышать. Здесь везде кондиционеры. А то ты уже побагровела вся.
Анна сделала осторожный вдох. Герман не обманул. Здесь было вполне терпимо.
– Неужели твой отец сколотил состояние вот на этом? – спросила Аня, понимая, что вопрос прозвучал крайне невежливо.
– Вообще-то, деньги, как известно, не пахнут. И отец изначально был оч-чень состоятельным, когда огреб наследство своих предков, но вложенные в эту ферму бабки окупились сторицей, можешь мне поверить. Теперь он хочет, чтобы я продолжил этот бизнес, но мне как-то не улыбается носить корону лягушачьего короля, даже за все деньги мира. Веришь?
– Да! – искренне ответила Аня. Она и раньше-то весьма брезгливо относилась к земноводным, а после увиденного и вовсе испытывала к ним отвращение. Но она не забывала и о том, что Барсков заказал у них рекламу. Понимая, что второй раз сюда ни за что не вернется, она решила воспользоваться случаем и расспросить Германа о процессе, так сказать, производства.
– А как ловят лягушек? – спросила она. – Или их разводят в каких-нибудь аквариумах?
– Нет. В неволе лягушки совсем не те. Они живут там, где им и положено, – в болотной тине. Вот посмотри в окно. Видишь эти озерца? – Он подвел Анну к окну, и она увидела поблескивающие на солнце лужицы. Отсюда картина выглядела даже симпатичной. Герман продолжал: – В этих озерах, которые на самом деле жутко вонючие, так как заполнены стоячей водой, живут наши отборные квакушки. Они ужасно плодовитые. Одна самка может отложить в год не один десяток тысяч икринок. Через три месяца появляются головастики, а еще через пару лет лягушку можно есть.
Аня содрогнулась. Герман, довольный собой, широко улыбнулся.
– Что, не любишь лягушатинку?
– Нет!
– Ясно. Я тоже не особенно, но кое-кому очень даже нравится. А если еще с чесночком…
– Ох, прекрати, пожалуйста, – взмолилась Аня.
– Ладно, не будем о еде, – покорно согласился Герман. – Ты спрашивала, как их ловят? Очень просто. Лягушки что едят? Насекомых. Поэтому на берегу пруда раскладывают куски тухлого мяса, на него слетаются тучи мух… Эй, ты куда?
– Где тут у вас туалет? – прохрипела Анна, зажимая руками рот и бросаясь прочь по коридору.
– Прямо и налево! – сквозь взрывы смеха неслось ей вслед.
В туалете Аню вывернуло буквально наизнанку. Она долго умывалась холодной водой, строя планы мести. Ну, Герман, ну, негодяй. А она-то, сыщица потусторонняя! Попалась, как кур во щи! При одной мысли о еде ее снова вывернуло. И снова пришлось умываться.
Слегка пошатываясь, она побрела обратно в коридор и с удивлением обнаружила Германа в обществе Демина, партнера Барскова. Увлеченные разговором, они не заметили ее, зато от Анны не укрылось, что Герман не на шутку разозлен. Теперь, когда он не дурачился, Анна увидела перед собой властного и даже жестокого человека, Герман стал очень похож на отца, разве что у этого напрочь отсутствовал даже намек на сентиментальность.
Демин трясся, как желе на блюдечке. Он пытался заглянуть Герману в глаза и заискивающе улыбался. Интересно, что это между ними происходит?
Но стоило им заметить девушку, как все изменилось, словно по мановению волшебной палочки. На лице Германа вновь заиграла глумливая улыбочка, а Демин старательно изображал безмерное счастье.
– Ну как, попрощалась с завтраком? – осведомился Герман у Ани.
– Спасибо за заботу, – глухо ответила она, криво улыбаясь.
– Слабенький у тебя оказался желудок, принцесса. И говоришь ты теперь как чревовещательница. Знаешь что? Езжай-ка ты домой поскорее.
– А ты?
– У меня тут одно дельце. – При этих словах Демин, не переставая улыбаться, судорожно сглотнул. – Можешь, конечно, подождать, пока я закончу, но это займет часа два-три. Выдержишь?
От такой перспективы у Анны снова свело желудок, и она отчаянно замотала головой. Все, что угодно, только бы поскорее убраться отсюда!
Герман вежливо проводил ее до ворот и придержал стремя, помогая сесть в седло. Анна едва слышала, о чем он говорил. Она почти не дышала, опасаясь нового приступа тошноты и только кивала головой, как китайский болванчик.
Наконец-то она очутилась за воротами. Опал несся галопом до тех пор, пока злосчастная ферма не осталась далеко позади. Только тогда Аня придержала коня. Однако через некоторое время она поняла, что в каком-то месте неправильно свернула, и теперь понятия не имеет, куда ехать дальше.
Глава 14
И девушка, и лошадь выбились из сил, кружа по окрестностям. Аня понимала, что им еще повезло, ведь они ни разу не попали на топкое место, стараясь держаться только нахоженных троп. За несколько часов они не встретили ни одного человека, у которого можно было бы спросить дорогу. Анна совсем отчаялась, уже стемнело, и она всерьез опасалась, что придется заночевать в лесу. Единственная надежда – будут искать Опала. Он стоит больших денег, тогда как провались сама Аня сквозь землю, небось никто из семейки и ухом не поведет.
Окончательно выбившись из сил, Аня опустила поводья и прижалась к теплой шее жеребца. Он как будто почувствовал ее усталость.
– Попали мы с тобой в переплет, Опал, – прошептала девушка. В ответ раздалось негромкое ржание.
Не чувствуя поводьев, конь медленно побрел вперед. Анна не сразу поняла, что жеребец движется не абы как, а по какому-то ему известному пути. Аня снова почувствовала себя маленькой девочкой на необъятной спине старого Графа, бредущего по знакомому маршруту. Опал шел к дому. Теперь Аня знала это наверняка. Они выехали на небольшую возвышенность. Внизу сквозь деревья смутно мерцали огоньки близлежащей деревушки, а еще ниже, в долине светились окна коттеджа Барскова. На небе уже вовсю сияли звезды.
– Молодец, Опал! Ты нас привел к дому! – обрадованно воскликнула девушка. – Давай, спускайся потихоньку.
Конь послушно тронулся вперед. Они снова въехали под кроны деревьев. Это была та самая тропинка, по которой она проезжала в самый первый день.
Впереди мелькнула неясная тень. Присмотревшись, Анна поняла, что посреди дороги стоит человек. Она не испугалась, даже обрадовалась – слишком много времени пришлось провести в одиночестве. Но чем ближе они подъезжали, тем тревожнее становилось у нее на душе. Человек вел себя странно. Он стоял совершенно неподвижно. За все время он ни разу не пошевелился. Очертания его высокой фигуры становились все четче, но черты лица еще были неразличимы.
Жеребец тоже заволновался. Он попытался остановиться, но Аня слегка сжала его бока, заставляя продолжать путь. Чтобы успокоить и коня, и себя, она громко окликнула человека:
– Здравствуйте!
В ответ не донеслось ни звука. Опал всхрапывал и тряс головой, отказываясь идти. Он вертелся на
