Утерянные победы

как уже было сказано ранее, требовал формирования всех новых и новых дивизий в тылу.

Штаб группы армий еще во время отхода на Днепр подробно донес ОКХ о положении с численным составом соединений группы. На основании этого донесения можно было сделать вывод, что удерживать продолжительное время Днепровский рубеж мы, очевидно, не сумеем. Мы тогда подчеркивали, что оборона самой реки должна быть возложена на пехотные дивизии, в то время как танковые соединения необходимо сохранить как подвижный резерв для того, чтобы они могли своевременно приходить на помощь там, где противник попытается превосходящими силами форсировать реку.

Штаб группы в связи с этим сообщал, что в составе трех оставшихся у него армий, учитывая прибытие находящихся еще на марше трех дивизий, он располагает непосредственно для обороны Днепровского рубежа, протяженностью 700 км, всего 37 пехотными дивизиями (еще 5 дивизий, потерявших боеспособность, были распределены между остальными дивизиями). Таким образом, каждая дивизия должна была оборонять полосу шириной 20 км. Средний численный состав дивизий первого эшелона составляет, однако, в настоящее время всего лишь 1000 человек. После прибытия обещанного нам пополнения он будет составлять не более чем 2000 человек[88]. Ясно было, что при таком наличном составе не может быть организована стабильная оборона даже за таким рубежом, как Днепр.

Относительно 17 танковых и моторизованных дивизий, которыми теперь располагает группа армий, в донесении было указано, что ни одна из них не обладает полной боеспособностью. Количество танков уменьшилось настолько же, насколько убавился и численный состав.

Командование группы армий, поэтому требовало, чтобы вслед за прибывающими тремя дивизиями были присланы еще новые соединения. Оно полагало, что вправе делать это, тем более что фронт группы армий «Центр» после отхода на Днепр был сокращен на одну треть. Нельзя было также предполагать, что противник, по крайней мере, на южном фланге этой группы, предпримет крупное наступление, ибо оно завело бы его в Пинские болота.

Настолько же важно, говорилось дальше, чтобы соединения группы армий «Юг» в первую очередь получали бы пополнение людьми и техникой. Они, как и раньше, будут нести на себе главную тяжесть боевых действий на Восточном фронте. Не должно было также повториться такое положение с нехваткой боеприпасов, какое наблюдалось во время отступления.

Донесение заканчивалось выводом о том, что от выполнения этих требований зависит возможность в результате боев на Днепровском рубеже остановить наступление противника.

В конечном счете, вопрос решался тем, располагало ли Главное командование германской армии в то время средствами и силами для успешного ведения боевых действий на том участке Восточного фронта, на котором противник в 1944 г. стремился добиться решающего успеха.

Тогда еще никак нельзя было сказать, что такая задача в связи с большим общим превосходством Советов в количестве соединений заранее обречена на неудачу. Даже если противник решил бы в этом году бросить все силы для достижения успеха на южный фланг, транспортные возможности ставили бы ему определенные пределы для использования своих сил на этом фланге. Необходимо было, следовательно, чтобы Главное командование германской армии подготовилось к ожидаемому наступлению противника, своевременно и в достаточном количестве сосредоточив здесь необходимые для этого силы. Конечно, это было возможно только в том случае, если бы оно приняло решение пойти ради этого на большой риск на других участках Восточного фронта и театрах военных действий. В случае если бы это произошло, можно было бы предположить, что крушение советского наступления на фронте группы армий «Юг» означало бы истощение наступательного порыва Советов. А такой успех мог бы иметь решающее значение для дальнейшего хода военных действий.

Вокруг этого вопроса о своевременном укреплении южного фланга Восточного фронта достаточными силами и разворачивалась в дальнейшем борьба командования группы армий с Главным командованием. Я хочу, однако, отказаться от изложения содержания неоднократных переговоров между нами и Главным командованием по этому поводу. Необходимо только отметить, что начальник Генерального Штаба и Оперативное управление по этому вопросу с нами были вполне согласны. Так, 3 октября генерал Хойзингер сказал мне, что он предложил оставить Крым и отвести группу армий «Север» на более короткую линию фронта, для того чтобы высвободить здесь силы для группы армий «Юг». Он также сделал предложение где-нибудь глубже в тылу оборудовать настоящий «Восточный вал». (Гитлер, правда, стал вскоре называть оборудованный в свое время против его желания Днепровский рубеж «Восточным валом».) Но фюрер отклонил как предложение о сдаче Крыма, так и об отводе группы армий «Север» и о строительстве в тылу «Восточного вала». Он заявил, что рассматривает лишь возможность переброски соединений с других театров военных действий. Но и в этом случае, если вопрос будет решен положительно, речь может идти лишь о небольшом количестве соединений.

Возвратимся теперь к обстановке на Днепре.[89]

Уже в конце сентября обозначились намерения противника возобновить наступление с целью форсирования Днепра.

Крупные силы противника последовали за 6 армией, которая с середины месяца перешла в подчинение группы армий «А» и отошла на линию Мелитополь – Днепр.

Две армии противника в первом эшелоне и еще одна во втором эшелоне с общим числом 20 стрелковых дивизий и 2 танковых или механизированных корпусов следовали за 1 танковой армией в направлении на запорожский плацдарм.

Две армии с 15 стрелковыми дивизиями, а за ними танковая армия с тремя корпусами продвигались к Днепру между Днепропетровском и Кременчугом.

Две армии в составе примерно 12 стрелковых дивизий, двух танковых корпусов и одного механизированного корпуса, a за ними танковая армия, также в составе трех корпусов, двигались к Днепру между Черкассами и Ржищевом.

В направлении на Киев и участок Днепра севернее города пока был обнаружен подход только трех стрелковых корпусов и одного механизированного корпуса противника. Очевидно, противник хотел нанести сначала главный удар по Днепровской дуге. Правда, как раз к участку по обе стороны Киева противник мог, скорее всего, перебросить свои силы с центрального участка фронта.

Хотя группе армий и удалось к 30 сентября отвести свои силы в описанной выше тяжелой обстановке через Днепр, она не смогла предотвратить того, что противник захватил два плацдарма на южном берегу реки.

Ему удалось вклиниться по обе стороны стыка между 8 армией и 1 танковой армией на середине участка между Днепропетровском и Кременчугом. Войска, расположенные на южном берегу, были слишком слабы и не сумели помешать переправе. Для того же, чтобы контрударом отбросить противника на противоположный берег, не хватало 40 тк, о выделении которого в качестве подвижного резерва южнее Днепра в свое время был отдан приказ командующего группой армий. 40 тк находился еще на запорожском плацдарме. Гитлер, как уже говорилось выше, во время отхода приказал удерживать запорожский, днепропетровский, кременчугский и киевский плацдармы. Против этого приказа нечего было бы возразить, если бы группа армий имела достаточно сил для обороны. Так как это, однако, было не так, командование группы армий предусмотрело после окончания переправы оставить эти плацдармы. С нашим приказом в отношении трех последних плацдармов Гитлер молча согласился; что же касается даже расширенного в последнее время запорожского плацдарма, то он категорически приказал, несмотря на все возражения, удерживать его. Он привел в качестве обоснования своего приказа необходимость удерживать большую Днепровскую плотину вместе с ее электростанцией, а также то соображение, что противник вряд ли отважится атаковать 6 армию в районе Мелитополя, пока этот плацдарм находится в наших руках. Последнее соображение с оперативной точки зрения заслуживало внимания. Однако Гитлер опять гонялся за слишком многими целями сразу. Следствием этого приказа об удержании Запорожья было, во всяком случае, то, что 1 танковая армия не смогла своевременно высвободить 40 тк. Тем самым отпала возможность путем контрудара уничтожить противника, переправившегося через Днепр между Днепропетровском и Кременчугом, а он тем временем накопил на новом плацдарме большие силы, расширил его и удержал за собой.

Второй плацдарм противнику удалось создать также в конце сентября, используя изгиб Днепра