Творения. Том 4

(Ст. 6–9). Продолжает: Давид говорит: блажен тот, кому Бог правду Свою вменил, дабы показать, что Бог оправдывает его без дел. Блажени, ихже оставишася беззакония (Пс. 31:1). Приди, говорит, рассмотрим: в чем это блаженство? В необрезании? Но они уверовали, и покрыты грехи их через крещение. В обрезании? Но они ежедневно обнажают его (блаженство), и законы жертв бесчестят его, то есть открытием грехов, которые допускались во время жертв.

(Ст. 10–12). Опять речь его останавливается на необрезании Авраама. Итак, говорит, как вера вменяется Аврааму в правду? — Когда он был в обрезании или в необрезании? Смотри, говорит, какова сила веры. Не написано, что Авраам оправдан, когда принял обрезание, но когда уверовал. Впрочем, не пренебрегал им и не считал его бесполезно данным, но поставил его как венец, оканчивающий победу. Венец не есть победа, но удостоверяет победу. Обрезание установил как знак, чтобы осудить оправдание, которое было в необрезании, — то есть оправдание, которое получил в необрезании, чтобы быть отцом всех верующих в необрезании, так что как ему, так и им вменится вера в правду, и он назовется отцом обрезания для тех, кои следуют по путям веры в необрезании Авраама.

(Ст. 13–14). Ведь не через закон, который дан спустя четыреста [для округлости опущено тридцать, но в толковании на Послание к Галатам (3:17) оно читается] лет (Гал. 3:17), давалось обетование Аврааму, что он будет наследником мира, но через правду веры. Если же от закона было бы наследство, то тщетна была бы вера, тщетно обетование, ибо исполнения закона быть не могло. Потому Бог дает другу предварительное обетование вне закона; впрочем, о грехах, которые были вопреки правде, предвозвещение выражено кратко, только сосредоточил его в благословениях, — и это ради закона, что все могло препятствовать проклятиям.

(Ст. 15). Ибо закон гнев соделывает. Верующие и неверующие должны были принять обрезание, так чтобы никто не отказывался. Поскольку вера зависит не от тирана, а от воли человека, то все дела тирании совершены были во имя закона, а дела свободы — во имя веры. И поскольку мир погрешил в отношении веры Авраамовой, что было произведением свободной воли, между тем как закон был страшным тираном, то время закона (апостол) сравнил с детством, а другое (время) — с юностью, — не потому, чтобы эти времена властвовали над нами, но потому, что и самые эти времена получили названия от наших дел, как люди — от плодов дел своих.

(Ст. 16–17). И как во время слабости закон был полезен, так теперь он вреден, — ибо пришла вера, которая оправдала Авраама прежде закона. Посему, говорит не от дел, но от веры, дабы тверда была благодать во всех поколениях, — не только у тех, которые суть от закона, то есть не у Иудеев только, то также и у язычников, которые суть от веры отца нашего Авраама. Он, как написано, есть отец многих народов, — всех верующих, как ты, в Бога, животворящаго мертвых и называющаго несуществующее как существующее (ср.: Быт. гл. 15 и 17); как воззвал Исаака (к бытию) из того, чего не было, так и отъял его от жертвенника (ср: Быт. 15:17. 22:12). Если бы об обрезании только шла речь, то оно могло быть совершено слушающими. Но поскольку говорится о супругах без потомства, которое, однако, возрастет и умножится, как песок и звезды, то рассудите, что заслуживает (большего) удивления: наказание ли всеобщее за один миг, или же терпение в будущем?

(Ст. 17–25). Поверил, говорит, Богу, животворящему мертвых и называющему несуществующее как существующее, то есть из омертвелого тела Авраама и бесплодной утробы Сарры оживотворил и произвел тех, которых в то время не было. Поскольку же через данное им обетование (будущие наследники) дарованы, то Бог похвалил веру отца их, который уверовал в поколения свои, и чтобы, кто родится от него, подобен был бы по вере отцу своему и имел бы такую же веру, какую родители имели прежде рождения сына. Таково значение слов, которые говорит: вопреки надежде по надежде уверовал [т. е. «вопреки ожиданию» (естественным соображениям), «по вожделению» (по желанию, по надежде сильной получить обетование)], — и прибавляет: и не помыслил о теле своем омертвелом и омертвелой утробе Сарры и прочее. И не только, говорит, ради него написано, что вменено ему в правду, но и ради нас, поскольку как ему, так и нам вменится в правду, — ибо мы уверовали в Того, Кто воскресил Господа нашего Иисуса Христа, Который предан ради грехопадений наших и воскрес ради оправдания нашего.

Глава 5

(Ст. 1–5). Итак, оправдавшись верою, верою крещения, мир да имеем к Богу чрез Господа нашего Иисуса Христа, ибо чрез Него мы возымели доступ к благодати сего Евангелия, в коей стоим и хвалимся в надежде славы Его, то есть силой чудес Его. Но также и в скорбях, ради Него претерпеваемых, хвалимся, зная, что скорбь производит терпение в нас, и мы переносим испытания, ибо имеем надежду, которая никогда не смутит нас. И это потому, что любовь Божия разлита в сердцах наших через Духа Святаго, то есть чрез Духа Святаго, Которого мы получаем.

(Ст. 6–7). Ибо когда мы еще были без добродетели, в последнее время это, за нечестивых, которые не были в силах исполнить закон, Христос умер, ибо едва ли за праведного кто умирает. Какая благодарность и от кого может быть воздана тому, кто умер бы за праведника? За праведников и мучеников, может быть, кто решился бы умереть в надежде получить от Христа награду по скончании времен.

(Ст. 8–9). Через это более всего показывает Он любовь Свою в нас, то есть через смерть, которую претерпел ради грехов наших. Ведь если ради нечестия нашего умер, то тем более Он оправдает нас Кровию Своею и спасет от того гнева, который придет при кончине мира.

(Ст. 10). Ибо если, когда мы были врагами (с Богом из-за) ради дел наших, примирен с нами Бог чрез смерть Сына Его, то не тем ли более, при самом примирении, спасет нас чрез жизнь Его?

(Ст. 11). Также и похвала наша да будет в Боге чрез Господа нашего Иисуса Христа, Который умер за нас и примирил нас с Пославшим Его.

(Ст. 12). Но, кроме того, соделал всех людей единым телом и говорит в одном лице Адама грешника, и начал доказывать, что Он есть Адам — сравнительно с Адамом. Как первый тот (Адам) посеял греховную нечистоту в чистые тела, и вложена была закваска зла во всю нашу массу (естество), так Господь наш посеял праведность в тело греха, и закваска Его всю нашу массу (естество) смешала, — как чрез Адама грех вошел, и чрез грех смерть, так и на всех эта самая смерть распространилась, ибо как все предки, так и потомки грехом согрешили.

(Ст. 13). Впрочем, до закона Моисеева, благодаря которому умножились заповеди, грех некоторым образом не вменялся; сказал это, может быть, ради адамова закона, который потом пишет то, что прежде того не было законом.

(Ст. 14). Но царила смерть от Адама до Моисея, и прочее. Не ясно, однако же, доколе царила? До того ли времени, когда (Бог) провозвестил закон (Исх. гл. 20 и следующие), или когда получил он (Моисей) славу на лицо свое (Исх. 34:29), или пока не было сказано ему: «Я — Бог Авраама, Исаака, Иакова» (Исх. 3:6), или пока Осия не был назван Иисусом (Чис. 13:17), или же до последнего из пророков, то есть Иоанна. Царила, говорит, смерть даже и над несогрешившими [некоторые кодексы и западные писатели читают без отрицания, то есть смерть царила только над теми, кто согрешили наподобие преступления Адама (См. у Тишендорфа); эфиоп. (Вальт.): tam in iis qui peccaverunt, quam in iis qui non peccaverunt, per illud peccatum Adami] наподобие преступления Адама, то есть даже и над теми, которые вовсе не преступили заповеди вкушением от древа знания. Ибо (Адам) он есть образ будущаго времени. Таким образом учит, что как после преступления Адамом заповеди смерть воцарилась над всеми, так и жизнь воскресения, говорит, воцарилась над всеми через Господа нашего.

(Ст. 15–17). Но не как преступление было, так и дар благодати. Это значит, что польза благодати была сообщена чрез Господа нашего несоразмерно вреду грехопадения Адамова. Если ради преступления одного созданного человека могло явиться царство смерти, то и тем более, конечно, те, в которых изобиловала благодать крещения и праведность по закону сердца, получат уготованную им жизнь вместо жизни тленной, и будут опять царствовать чрез Одного Его, Который не есть тот же (первый) Адам, но