— Испытать? Так я — внутри Испытания?
— Вот именно. Тебя это удивляет? — Двойник скупо улыбнулся. — И я такой же сильный, как ты, такой же быстрый и столь же смертоносный… И огонь во мне тоже горит, как ты, наверное, догадался… — Сэм и правда догадался: все движения противника свидетельствовали именно об этом. — Только во мне он чернее. Я — такой, каким должен был стать ты.
Движением настолько стремительным, что глаз не мог его уловить, двойник метнул кинжал. Сэм увернулся, но оружие взлетело вверх, ударилось о колонну, понеслось обратно, и не успел Сэм пошевелиться, как клинок вонзился ему в ляжку.
— …И, — закончил его двойник, доставая другой кинжал, — я тоже никогда не промахиваюсь.
Сэм увернулся от второго кинжала, и он с жужжанием улетел под потолок. Тогда он тоже метнул кинжал с сердоликом на рукояти. Второй легко избежал попадания, словно знал заранее, куда Сэм нацелился.
Сэм вовремя пригнулся. Жужжащий кинжал пронесся у него над головой, а двойник нырнул за колонну. Сэм решил, что метательное оружие неэффективно в такой ситуации, и, взяв по кинжалу в каждую руку, бросился в рукопашную.
Двойник попытался увернуться, но Сэм этого ожидал и перехватил его в заранее рассчитанном месте. Противники молча покатились по полу. Внезапно Сэм почувствовал что-то и дернул своего двойника как раз в тот момент, когда тот собирался сделать то же самое. Однако Сэм упирался в колонну, поэтому победил и перевернул свое отражение так, что оно оказалось сверху. С легким чмоканьем один из летающих по комнате кинжалов впился двойнику в плечо. Тогда он воспользовался выгодой своей позиции и ударил Сэма в пах.
Инстинктивным движением Сэм отбросил своего противника футов на десять, и тот довольно неловко упал на скользкий мрамор у фонтана. Сэм на секунду свернулся в калачик, быстро дыша, чтобы затопить тело огнем и адреналином, которые блокировали бы боль. Когда шаги двойника зазвучали совсем рядом, он вскочил, словно испуганный кот, и едва успел увернуться от второго летающего кинжала. Двойник тем временем достал и уже отравил третий: лезвие поблескивало от голубого масла.
— На нас токсин голубой оспянки не действует, — укоризненно проговорил Сэм.
Двойник вздохнул и посмотрел на клинок:
— Верно. А я и забыл.
— Ничего… На твоем месте я сделал бы то же самое.
— Еще бы! Ну, может, яд и бесполезен, но я что-то не слышал, чтобы на нас не действовала сталь.
С этими словами он метнул кинжал. Сэм попытался увернуться, но раненая ляжка подвела, и кинжал угодил ему в ступню. От яда рану защипало, но Сэм много лет приучал свое тело ко всем токсинам, с которыми он может когда-нибудь встретиться. Хуже было, что двойник в ту же секунду налетел на него, норовя ударить кинжалом в шею. Сэм перехватил его запястье и начал выкручивать.
— Один удар против двух, Сэм… Похоже, перевес за мной, — морщась от натуги, прохрипел двойник.
— Бой еще не закончился, Сэм, — проворчал Сэм и, резко вывернув ему руку, заставил противника уронить кинжал. Потом он попытался схватить его за шею, но двойник вырвался, и оба откатились налево. В следующую секунду кинжал с сердоликом ударился в то место, где они только что боролись. От напряжения свежие раны открылись, и оба Сэма были покрыты кровью. В столь тесном бою не было времени доставать оружие — да оно и не требовалось: каждый убийца первые несколько лет обучения осваивает исключительно рукопашный бой. Сэм, понимая, что отстаивает собственную жизнь, открыл огню свое сердце, кровь и волю, позволив пламени завладеть им и вести, куда оно захочет. Последнее, что он помнил, были расширившиеся и горящие глаза двойника, лицо которого вдруг стало каменно-жестким.
Они отпрыгнули в стороны и достали оружие. Двойник чуть посторонился, пропуская летящий кинжал. Они настороженно кружились, время от времени делая выпады, но ни одному не удавалось задеть другого. Сэму казалось, что противник угадывает его следующее движение даже раньше, чем он сам о нем подумает… В какой-то момент Сэм решил сделать ложный выпад левой рукой и нанести удар правой, но, когда его противник взмахнул кинжалом слева, Сэм повернулся и вынужден был парировать удар: переброшенный в другую руку кинжал двойника был направлен в его правую руку. Он отскочил — и мимо него опять пролетел кинжал с сердоликом. Они опять закружились.
«Мы осторожничаем, — подумал Сэм сквозь огонь. — Я осторожничаю. Мы слишком похожи… Но мы должны и в чем-то отличаться… он моя темная сторона… Что скорее всего сделала бы моя темная сторона? И чего бы не сделала?»
Но у него не было времени думать: двойник бросился на него. Сверкнули кинжалы. Сэм нырнул ему под руку и сам взмахнул кинжалом, ухитрившись ранить противника в плечо, а потом схватил его за ногу и опрокинул. Двойник приземлился весьма неудачно, и по мрамору растеклось кровавое пятно: падением двойник разбередил рану на бедре.
Миззамир осмотрел сделанные им приготовления и остался доволен. Кольцо мерцающих камней окружило вход в Испытание, и внутри этого кольца горело несколько свечей. Удовлетворенно кивнув, Первый маг воздел к небу руки и, призвав магические силы, низким и сильным голосом начал произносить заклинание.
Противник сразу вскочил и парировал удар, который должен был стать смертельным. Умело взмахнув мечом, он рассек Сэму кожу на груди, меньше, чем в дюйме от яремной вены. Отброшенный ударом, Сэм уперся спиной в колонну, зажимая грудь ладонью и булькая. Сердоликовый кинжал снова летел на него, и он пригнулся. Клинок отскочил от колонны и унесся под потолок. Сэм приоткрыл один глаз: он знал, что у противника закончились пригодные для метания кинжалы, а Сэм являл собой типичную картину ранения в легкое и должен был казаться практически беспомощным. Настолько беспомощным, что его темный двойник мог позволить себе поддаться инстинкту убийцы и вонзить меч с близкого расстояния, чтобы видеть, как лицо исказится гримасой смерти, и почувствовать удовлетворение от убийства. Второй Сэм действительно начал осторожно приближаться.
Сэм задыхался, булькал, отплевывался, едва держась на трясущихся ногах. Было совершенно ясно, что его оставляют последние силы.
Второй приблизился — Сэм ощутил кисловатый запах собственной крови и пота — и с горящими огнем глазами поднял меч, чтобы нанести последний удар…
Одной рукой Сэм выбил у двойника меч, а ребром ладони другой рубанул своего противника по ране в боку. Рука прошла сквозь плоть и брюшину, зарывшись в месиво склизких кишок… и остановилась.
Они смотрели друг другу в глаза. Сэм увидел во взгляде двойника понимание близости смерти, давно знакомое ему выражение: даже не страх, а просто внезапное знание, словно он заглянул в мир, лежащий по ту сторону жизни. Его внутренности, зажатые в руке Сэма, немного дрожали. Сэм стоял, запустив руку в собственный живот, и смотрел в собственные полные огня глаза — и держал в руках собственную жизнь.
— Ах ты хитрый подонок, — проговорил двойник его собственным голосом. — Ну, давай.
«И самому себе не измени», — подумал Сэм словами древней пьесы… Но кто из двоих на самом деле был им? Он медлил… огонь продолжал пылать, но он застыл, словно окаменев в момент убийства…
Краем глаза он увидел сверкание, за которым последовал сочный звук. Знакомое лицо, в которое он смотрел, вдруг приняло странное, удивленное выражение, глаза помутнели… Тело навалилось на него и сбило с ног. Сэм разжал окровавленную руку, высвободился и посмотрел на противника. В затылок ему вонзился кинжал с сердоликом в рукояти, который так долго летал по комнате…
Сэм вытащил кинжал, начисто вытер и, перевернув труп, посмотрел в собственное лицо, искаженное гримасой смерти. Он смотрел на него долго, пока огонь в крови не угас совсем.
А потом колонны, стены, фонтан и труп вдруг затуманились — и улетели, словно белое облако. Сэм задрал голову, но ничего не увидел. Со всех сторон его окружала одна белизна. И посреди этой белизны плавал в воздухе кроваво-красный камень — Часть Ключа.
Он потянулся к нему, но невидимая сила преградила ему дорогу. Из ниоткуда прогремел голос:
— Тот, кто хочет пройти Испытание Тамарна, должен принести жертву, как
