Мудрость йоги

возвращаться и овладевать нами все время, пока мы связаны кармой; мужчины и женщины, растения и животные, наши привязанности и обязанности – все будет возвращаться, но не с прежней силой. Силой приобретенного знания сила кармы будет сломана и ее яд утрачен. Она преобразуется, так как вместе с ней будет появляться мысль, что теперь мы знаем ее и понимаем огромную разницу между действительностью и миражом. Мир уже не будет тем, чем он был для нас прежде. Но в этом есть и опасность.

Во всех странах мы видим людей, считающих себя последователями этой философии и заявляющих: «Я выше добродетели и порока, а значит, не связан никакими нравственными законами и могу делать все что хочу». Да и в вашей стране можно встретить людей, которые утверждают: «Я ничем не связан; я сам – Бог; предоставьте мне делать то, чего я хочу». Но это неверно. Душа действительно не подчинена никаким физическим, умственным и нравственным законам. В законе – рабство, вне закона – свобода. Это правда, что свобода – прирожденное право души, ее природа, что она просвечивает через все покровы материи в форме кажущейся свободы человека. В каждый момент нашей жизни мы чувствуем, что свободны, что не можем ни жить, ни говорить, ни дышать без того, чтобы не чувствовать, что свободны. Но в то же время всегда остается подспудная мысль, что мы похожи на машины, а вовсе не свободны. В чем же тогда истина? Не чистое ли заблуждение эта идея о свободе? Одна часть людей считает заблуждением идею о свободе, другая – идею о рабстве. Кто же прав?

Человек действительный не может не быть свободным; он становится связанным только тогда, когда входит в мир майи, имени и формы. Свободная воля – название неправильное. Как воля может быть свободна? Воля начинает существовать не раньше того, как истинный человек становится рабом. Воля человека связана, но то, что проявляет эту волю, вечно свободно; и даже в состоянии рабства, которое мы называем человеческой жизнью, или божеской жизнью, или жизнью в небесах, или на земле, в нас все-таки остается воспоминание о свободе, которая составляет наше божественное право, за которое все мы сознательно или бессознательно боремся.

Когда человек достигает свободы, как он может быть связан каким бы то ни было законом? Никакой закон во Вселенной не может связать его, потому что сама эта Вселенная принадлежит ему. Он сам – Вселенная. Про него можно сказать только, что он – Вселенная или что для него нет Вселенной. Как же может он думать о таких вещах, как пол, страна и т. п.? Как может говорить: «Я мужчина, я женщина, я ребенок»? Не ложь ли это? Узнав истину, как он может говорить, что то составляет право мужчины, а это – право женщины? Никто не имеет никаких прав, так как никто даже не существует отдельно от остальных. Нет ни мужчин, ни женщин; душа вечно бесполая, вечно чистая. Ложь говорить, что я мужчина или женщина, или принадлежу к той или другой стране. Весь мир – мое отечество, вся Вселенная принадлежит мне, потому что я одет ей, как моим собственным телом. И однако же мы видим людей, отстаивающих эти теории и в то же время творящих дела, которые нельзя назвать иначе как скверными. А если мы спросим их, почему они так поступают, они ответят, что мы заблуждаемся, так как они не делают ничего дурного. Где основания, по которым можно судить, что хорошо и что дурно? Основания следующие: хотя добро и зло – условные проявления души, но зло – более внешняя, а добро – более внутренняя оболочка действительного человека, действительного «Я». Если человек не проникнет через слой зла, он не достигнет слоя добра и если не пройдет через оба слоя, не достигнет сущности «Я». Пока дурные побуждения не вполне переработаны, пока прежняя нечистота не вполне истреблена, человек не может познать истину на собственном опыте. Когда же истина им постигнута, при нем остаются только позитивные впечатления прошлой жизни, только положительная жизненная сила. Если такой человек продолжает жить в теле и трудиться, он трудится только ради добра, его уста произносят только благословение, его руки делают только добрые дела, в его уме возникают только хорошие мысли. Он весь – живое благословение. Такой человек, куда бы он ни пошел, будет способен одним своим присутствием превратить самых порочных людей в святых. Если он даже не скажет ни слова, его появление среди людей будет счастьем для человечества. Могут ли такие люди делать какое-нибудь зло? Могут ли они совершать дурные поступки? Вы должны помнить, что между убеждением и простой болтовней разница, как между двумя полюсами. Говорить можег каждый, даже попугай; но разговор – одно, а убеждение – совсем другое. Философские учения, концепции, доказательства, книги и теории, церкви и секты и тому подобные вещи хороши каждая сама по себе; но когда появляется убеждение, подкрепленное собственным опытом, они теряют всякое значение. Географические карты нужны, но когда вы своими глазами увидите изображенную на них страну и потом взглянете на карту, какие разные впечатления вы получите! Совершенно так же те, кто путем опыта убедился в истине, не нуждаются в логических умозаключениях и прочей интеллектуальной эквилибристике, чтобы понять ее. Для них их жизнь как бы сгустилась и стала более чем осязаемой. Мудрецы веданты говорят: «Совершенно так же, как, держа плод в руке и глядя на него, говорите: «Вот он, здесь», – так и те, кто на опыте познал истину, скажут: «Вот Я». Вы можете спорить с ними годы, но они будут только улыбаться и относиться ко всем вашим словам как к детскому лепету. Они познали истину и спокойны. Представьте, что вы побывали в какой-нибудь стране, и вот приходит к вам человек и старается доказать, что такой страны никогда не существовало. Он может продолжать свои доказательства до бесконечности, но приведет вас только к заключению, что самое подходящее для него место – дом для сумасшедших.

Человек познавший говорит: «Все людские толки об их маленьких религиозных системах – детский лепет; истинная сущность, душа религии – это познание на практике». Религию можно познать опытом, но готовы ли вы к этому? Хотите ли этого? Если вы действительно постараетесь, вы достигнете такого практического познания и только тогда будете истинно религиозным. Пока же вы не достигли такого познания, вы ничем не отличаетесь от атеиста. Атеист, по крайней мере, искренен, а в человеке, который говорит, что верит, но никогда не пробует убедиться в вере на опыте, нет искренности.

Что же следует за приобретением опытного познания? Предположим, что мы убедились в единстве Вселенной, в том, что мы – Единое Бесконечное Существо, Я; что это «Я», которое проявляется во всех различных феноменальных формах. Что же затем станется с нами? Не сделаемся ли мы бездеятельными, не спрячемся ли в углу и не будем ли сидеть там и ждать смерти? Какую пользу принесет наше познание миру? Опять этот старый вопрос! Прежде всего какое право имеет кто-нибудь спрашивать, какую пользу принесет это миру. Что под этим понимается? Ребенок любит лакомства и видя, что вы занимаетесь исследованиями, допустим, в какой-нибудь области электричества, спрашивает вас: «Можно ли на то, что вы делаете, купить пирожное?» «Нет», – отвечаете вы. «Тогда какая от этого польза?» Так же разумно и рассуждение взрослых: «Какая польза от этого миру? Даст ли оно ему деньги?.. Нет? Тогда какая от него польза?» Но опытное религиозное познание приносит миру и бесконечную пользу. Люди боятся, что когда достигнут его и узнают, что есть только Одно, то источник любви иссякнет, они утратят все, что любят, и оно исчезнет для них не только в этой жизни, но и в будущей. Они воображают, что выдающиеся деятели мира заботились о самих себе, а не о мире. Но человек любит только тогда, когда находит, что действительный предмет его любви не какая-нибудь низменная, ничтожная смертная вещь, когда видит в нем не комок праха, но самого Бога. Жена больше полюбит своего мужа, если будет считать его самим Богом, муж будет больше любить жену, если узнает, что ее сущность божественна. Та мать больше всего любит своих детей, которая смотрит на них как на самого Бога; тот человек будет любить своего величайшего врага, который знает, что этот его враг – сам Бог. Человек будет любить святого, о котором знает, что он – Бог, но будет любить также и самого грешного из людей, если знает, что сущность этого грешного человека – также Он, Господь. Тот двигает мир, для кого его маленькое я умерло, а на его месте стоит Бог. Для него вся Вселенная будет преображенной. Все болезненное и горестное для него исчезнет, всякая борьба прекратится. Эта Вселенная, вместо того чтобы быть тюрьмой, в которой мы каждый день боремся и соперничаем из-за куска хлеба, станет для нас театром. Как прекрасна будет тогда Вселенная! Только такой человек имеет право воскликнуть: «Как прекрасен этот мир!» Благой результат, даваемый миру таким познанием, таков, что если бы человечество узнало сегодня хотя бы маленькую частицу этой великой истины, весь мир изменился бы, и вместо борьбы и ссор наступило бы царство мира. Те грубые побуждения, которые заставляют нас противодействовать всякому другому, исчезли бы навсегда из мира. Исчезли бы навеки соперничество, ненависть, зависть и зло. Тогда на земле стали бы жить боги, и земля стала бы небом. Какое зло могло бы быть на ней, когда боги играли бы с богами, боги работали бы с богами и боги одаряли бы любовью богов? Вот какая бесконечная польза была бы от этого божественного познания. Оно изменило бы и преобразило все, что мы видим в обществе. Вы не думали бы больше о человеке как о злом, и в этом был бы первый