Серебрякова зло усмехнулась:
– Прекратят, как же, для них нет ничего более важного, чем делание денег! Никто не будет закрывать сериал из-за смерти актера. Ты наивна, как олененок Бэмби. Конечно, Ручкин будет метать бисер, но работа есть работа, скорее всего, героя Любомира убьют или он впадет в кому, это наиболее распространенные варианты.
Катарина посмотрела на снимок Серебряковой в стеклянной рамке.
– Тебе, наверное, непонятно, почему я позвонила? – Лилиана затушила сигарету и сразу прикурила вторую. – Мы с тобой едва знакомы, по правде сказать, я о тебе ничего не знаю, но… Понимаешь, как ни странно это прозвучит, у меня абсолютно нет друзей, вообще, представляешь? Порой мне настолько одиноко, хоть волком вой, некому даже поплакаться в жилетку, а иногда так хочется! Для большинства людей я – прожженная стерва, именно в такой роли они привыкли меня видеть. Никому невдомек, что это просто-напросто маска, роль. Первое время мне нравилось чувствовать себя эдакой женщиной-вамп, я считала, что это придает мне лоска, или… ну, называй как хочешь. А с годами поняла: из-за своего имиджа я растеряла всех друзей, очень трудно показывать свое истинное лицо, когда целыми днями приходится играть суку. Единственный человек, которому я могла пожаловаться на жизнь, был Круглов. Он обладал поистине потрясающей способностью – слушать собеседника. Я часами могла говорить ему о своих многочисленных проблемах, и Любомир никогда меня не перебивал. Все, сказанное мною Любомиру, на веки вечные оставалось в тайне. Круглов умел хранить секреты, поверь, не каждый человек, тем более актер, способен на такое.
– Я понимаю.
– Мы познакомились в театральном институте, он учился на курс старше меня, и почти сразу мы нашли общий язык. А потом снялись вместе в нашем первом фильме, который сделал из нас настоящих звезд.
– Вы имеете в виду «Утреннюю росу»?
– Да. Сейчас молодежь не смотрит такие картины, предпочитая им западные боевики и страшилки, а тогда, в советские времена, наш фильм имел потрясающий успех. После его выхода мы проснулись знаменитыми.
– Вы не правы касательно молодежи, я, например, обожаю фильмы тех лет.
Серебрякова улыбнулась:
– А ты уже и не относишься к молодежи, дорогуша. Признаю, выглядишь отлично, но ты далеко не девочка-подросток, это факт.
– И все-таки…
– Я вызвала «Скорую помощь»! – выпалила Лилиана.
– Что?
– Я обнаружила Любомира мертвым.
Катарина покрылась липким потом.
– Вы?!
Серебрякова закивала.
– Но как, где, почему?
– На выходные дни Круглов уезжал за город, только там он мог по-настоящему отдохнуть и набраться сил.
– А как вы оказались у него на даче?
– Любомир сам позвонил и попросил меня приехать.
Катарина встала с кресла, приблизившись к актрисе.
– Милочка, будь любезна, отойди на два шага назад. Терпеть не могу, когда меня рассматривают.
– Лилиана Всеволодовна, зачем вам звонил Круглов?
– Откуда же я знаю, когда я приехала в коттедж, Любомир был мертв… лежал на кровати, и… – она смахнула со щеки слезу. – Ката… – произнесла Серебрякова после минутной паузы, – я хочу поведать тебе одну историю.
– Я слушаю, Лилиана Всеволодовна.
– Любомир не умер!
– Вы меня пугаете.
– Его убили!
– Кхм… к-как?!
– У меня не осталось сомнений – это убийство!
– Вы же сами сказали, что он умер от сердечного приступа.
– Именно сердечный приступ и станет официальной версией его смерти, не думаю, что в прессе появятся слухи о его самоубийстве.
Копейкина ничего не понимала.
– А при чем здесь самоубийство, Лилиана Всеволодовна, вы хорошо себя чувствуете?
– Успокойся и сядь, я не спятила, про самоубийство сказала, потому что врачи будут склоняться к этой версии.
– Но почему?
– Когда я обнаружила Круглова в постели…
– Секундочку, а как вы попали в дом – дверь была открыта?
– Именно! Я позвала, Любомир молчал. Подойдя ближе, я поняла, что он мертв. Никаких следов насилия, но… На прикроватной тумбочке лежал шприц и три пустые ампулы с сильнодействующим снотворным.
– Так он действительно покончил жизнь самоубийством?!
– Ну нет же, как ты не понимаешь, его убили! Тот, кто это сделал, хотел, чтобы окружающие восприняли его уход как самоубийство. Все, кроме меня.
– Не забывайте, мужчина находился в депрессии, после случившегося с Антоном он вполне мог сорваться с катушек.
– И для этого позвонил мне в пять утра с просьбой приехать? Так, по-твоему?
– Действительно, странновато.
– Убийца хотел, чтобы труп Круглова обнаружила я!
– Продолжайте.
– У меня есть как минимум два доказательства.
– Какие?
Лилиана не торопилась с ответом.
– Лилиана Всеволодовна…
Серебрякова прошлась по комнате, затем достала из кармана клочок бумаги.
– Читай.
Катка пробежалась по тексту, отпечатанному на компьютере, и почувствовала, как ноги ее наливаются свинцовой тяжестью.
«Следующей будешь ты, старая сука!»
– Где вы это обнаружили?
– Записку прикрепили скрепкой к двери его спальни. Теперь понимаешь, что Любомир позвонил мне неспроста? Его заставили позвонить, они хотели причинить мне двойную боль!
– Но кто, кто – они?
– Если бы я знала, сейчас сидела бы не здесь, а в отделении милиции.
– А какие шаги вы предприняли, обнаружив записку?
– Вызвала «Скорую» и уехала.
– Зачем?
– А по-твоему, я должна была остаться в доме? Любомиру-то уже не поможешь… Мое присутствие было необязательно.
– Записку необходимо передать милиции!
– Ката, я боюсь, видит бог, боюсь!
– А второе доказательство?
– Сейчас узнаешь. Постарайся не перебивать и, в конце концов, прекрати щелкать пальцами!
