Он уселся за стол вместе с нами, и я спросил его, какие книги он читает. Демон сразу проникся ко мне симпатией и принялся детально излагать содержание последних прочитанных им томов. Вскоре Белоу перебил его.
– Знаешь, Клэй, он ведь большой поклонник физиогномики! – похвастался он.
– Твой отец гений, – сообщил я Мисриксу и краем глаза заметил, что Белоу расцвел в улыбке.
От предложенной сигареты демон отказался, но я заметил, как он занервничал, оттого что этот скользкий вопрос прозвучал в присутствии отца.
Наконец Белоу отпустил Мисрикса, приказав ему отправляться в лабораторию и присмотреть за узниками. Когда тот удалился, Белоу обернулся ко мне:
– Ладно, Клэй, ты вел себя безупречно. Что тебе нужно?
– Я знаю, что вы работаете над вирусом некой болезни, погружающей людей в сон, – начал я.
– Отлично, Клэй! – Создатель хлопнул в ладоши. – Вижу, мы оба не прочь пошпионить.
– Мне нужна вакцина, – заявил я. Белоу ухмыльнулся и поскреб подбородок.
– Вакцина… – промолвил он. – Что ж, я могу тебе ее дать.
Я не поверил своим ушам:
– Можете?!
– А почему бы и нет? Но для начала давай, как в старые добрые времена, отведаем на брудершафт красоты. Я усовершенствовал состав, теперь он куда мощнее прежнего. Малюсенькой капли, разведенной дистиллированной водой, довольно, чтобы достичь того же эффекта, который прежде давал целый шприц концентрата. Составишь мне компанию – и я расскажу тебе все, что хочешь.
Я был бы полным кретином, если бы не заподозрил неладное, но выбора у меня не было. К тому же приближался час, когда мне так или иначе нужно будет заглушить зов привычки.
– Хорошо, – кивнул я. – Как в старые добрые времена.
Создателя моя готовность, казалось, несколько озадачила, однако в следующий миг он хлопнул в ладоши, и из небытия появились два шприца.
– Кое-что еще помню, – ухмыльнулся он, подавая мне шприц.
Белоу молниеносно всадил иглу в вену на шее – в прошлом он не раз проделывал это на моих глазах. Мне было сложнее: я несколько лет не держал в руках шприца и замешкался на минуту, обдумывая процесс. Затем закатал рукав, согнул руку и сжал кулак. Стоило мне взять в руки шприц, как былой навык не замедлил вернуться. Игла вошла в вену легко, как ключ в замочную скважину.
После занятий любовью с Анотиной действие наркотика проявлялось не сразу. С инъекцией все было иначе: здесь красота вливалась прямо в кровь. Когда на столе валялись два пустых шприца, а мы таращились друг на друга затуманенным взором, Белоу спросил:
– Откуда ты узнал о сонной болезни?
– Оттуда же, откуда я знаю про стальных взрывающихся птиц, – ответил я и расхохотался. Наконец-то я знал больше Создателя!
– Ты что, балуешься магией? – Белоу подозрительно вскинул бровь.
– Нет, вашими мозгами, – отрезал я. – Ну же, вы обещали мне вакцину.
– Ты уже получил ее, – ответил он.
– Я еще не настолько не в себе, – сказал я. – Где она?
– Я только что дал ее тебе, – повторил Белоу.
– Да нет же… – упрямо начал я, и тут до меня дошло. – Красота? – упавшим голосом спросил я. – Это красота?
Он кивнул.
– У красоты много свойств. Когда человек бодрствует, она дарит забвение, когда спит – напоминает, что пора проснуться.
– Нет! – взмолился я.
– Раз уж ты пронюхал про птиц и сонную болезнь, позволь рассказать тебе остальное. Именно чистая красота должна была стать вакциной, ибо после того, как население Вено будет инфицировано сонной болезнью, в один прекрасный день на сцене появлюсь я и, излечив всех, стану героем. Люди научатся уважать меня – ведь я спасу их родных и близких. К тому же таким образом красота станет в Вено неотъемлемой частью существования, а я – самым необходимым человеком, поскольку только мне известен секрет ее приготовления.
– Вы хотите распространить эту страшную привычку? – ужаснулся я.
– Называй это как хочешь.
– Но зачем?!
– Я хочу, чтобы твой народец полюбил моего сына, но знаю, что этого не случится, пока я не заставлю вас силой. Я должен убедить людей воспринимать Мисрикса как полноправного члена общества. Я ведь не бессмертен и хочу знать наверняка, что у моего сына впереди нормальная жизнь. Если он останется со мной, он сделается таким же сумасшедшим, как я, и после моей смерти ничто не удержит его от возвращения к прежним диким нравам.
– То есть вы делаете это ради любви? – поразился я.
– Это мой отпрыск, – высокопарно отозвался Белоу. – Поскольку у тебя, Клэй, детей нет, я надеюсь, что
