надежно устроившись среди ветвей.
Первая ночь в горах для Лисандра будет долгой.
Он надеялся выжить и встретить рассвет.
ГЛАВА V
Лисандр проснулся и вздрогнул. Неужели кошмары никогда не прекратятся? Ночью ему снова приснилась мать, и как каждый раз, когда во сне он видел ее лицо, сердце у него болело все сильнее.
Под серыми облаками исчезли звезды. Над Лисандром грозно нависали горы, окутанные мрачными тенями. Голые оливковые деревья напоминали обнимавшиеся скелеты. Стоял пронизывающий холод.
Всматриваясь в темноту, юноша заметил Демаратоса. Тот тоже дрожал от холода. Агесилай лежал на ветвях и, судя по наклону головы, крепко спал.
Лисандр потер руки и ноги, пытаясь немного разогреть их. Он закрыл глаза и пытался вообразить, что закутался в толстый плащ. Это не помогло. Холод пробирал до костей.
Нужно было хотя бы немного согреться. Несмотря на одолевавшую его усталость, Лисандр встал и начал вращать руками.
— Что ты делаешь? — спросил Демаратос, не меняя позы.
— Хочу согреться, — ответил Лисандр.
— Займись этим в другом месте, — посоветовал Демаратос. — Мне хочется еще поспать.
Лисандр отошел к дальнему краю впадины, где из земли торчал огромный старый пень. Середина пня сгнила, образовав впадину, куда можно забраться. Там лежали влажные листья и нечто похожее на разложившийся скелет птицы. Но это было лучше, чем ничего.
Лисандр забрался внутрь и прижал колени к груди — снаружи торчали лишь его голова и плечи. Было неудобно, дурно пахло, но он почти укрылся от ветра. Руки и ноги покалывало. Лисандр опустил голову и закрыл глаза.
— Вы оба, вставайте, — раздался голос Агесилая.
Лисандр с трудом выбрался из своего укрытия. Рассвет уже заполнял впадину. Все было подернуто голубоватой дымкой.
Лисандр поднял руки над головой. Демаратос зевнул и сел. Агесилай стоял у кустарника в тридцати шагах от них.
— Вы неисправимы, — крикнул он. — Скоро птицы склюют самые спелые ягоды.
«Ягоды!» У Лисандра ныли все мышцы. Он подбежал к Агесилаю, обрывавшему кустарник. К ним нетвердым шагом приблизился Демаратос.
— Отойди от меня! — рыкнул Демаратос, срывая красные ягоды и запихивая их в рот.
Лисандр вскипел от гнева. Он бросился на врага и сбил его с ног. Потом схватил другую гроздь.
— Ты урод! — голод довел Лисандра до такого — он дрался из-за ягод.
Агесилай сильным ударом ноги в плечо свалил Лисандра на землю. Тот упал на Демаратоса. Оба растянулись в грязи.
— Пора идти дальше. Собирайте вещи. Демаратос встал. Его пальцы стали красными от ягод.
— Вкусно, — произнес он, вытирая рот. Лисандр тоже поднялся. Надо было действовать быстрее, если он намеревается выжить.
Оба взяли мешки и поспешили за Агесилаем, который уже пробирался среди невысоких скал.
— Куда мы идем? — спросил Демаратос.
— Дальше к югу, — ответил Агесилай. — Надо забраться глубже в горы. Там больше животных и рек. Как раз там и начнутся настоящие трудности.
Лисандр еле выдержал первую ночь, а теперь ему говорят, что дальше станет еще труднее.
«Смогу ли я это перенести? — подумал он. — А что, если я не выдержу?»
Юноша взглянул на своих спутников, взбиравшихся в гору. У него не оставалось выбора. Придется идти за ними.
Лисандр надеялся, что сможет выжить.
Дымка вскоре рассеялась, ярко засияло солнце. Агесилай шел впереди по кряжам и неглубоким впадинам. Все русла горных потоков высохли.
Лисандр едва сдерживал желание утолить жажду из драгоценной фляги. Он заметил, что Агесилай срывает листья растений и сосет их. Лисандр последовал его примеру. Каждая капелька росы казалась божественной на пересохшем языке. Все трое забирались все выше.
Когда солнце достигло высшей точки на небе, они обошли невысокий холм. У Лисандра закружилась голова, он споткнулся и упал.
— Встать! — крикнул Агесилай. Лисандр с трудом поднялся на колени. Он обессилел от голода.
Агесилай прошел мимо и продолжил восхождение. Демаратос задержался на миг, сплюнул рядом с израненными руками Лисандра и последовал за Агесилаем.
Внимание Лисандра привлекло какое-то движение у кустов в нижней части склона. Пригнувшись, он добрался до него. У куста мелькал белый хвост зайца.
Поднявшийся выше по склону Демаратос споткнулся, камни с грохотом покатились вниз. Заяц бросился в сторону, затем остановился шагах в двадцати от Лисандра, поднял голову и стал нюхать воздух.
Юноша осторожно потянулся к праще. При мысли о жареном зайце у него потекли слюнки.
— Из этой штуки ты никогда в него не попадешь, — раздался голос рядом. Лисандр оглянулся.
Демаратос уже спустился вниз. Лисандр расслышал отчаяние в голосе врага и заметил, что тот пристально следит за зайцем.
«Есть ему хочется не меньше, чем мне», — напомнил себе Лисандр.
Держа пращу в руке и не спуская глаз с зайца, он ощупью нашел на земле камень. Тот удачно лег между указательным и большим пальцем. Заяц не шелохнулся. Лисандр подкрался ближе, держа оба конца кожаного ремня в виде петли. Юноша осторожно опустил камень в петлю и начал быстро вращать пращу, не давая камню выпасть.
Заяц и не собирался бежать. Он щипал траву и не чувствовал опасности.
Лисандр осторожно поднялся, ощущая на своем лице дуновение нежного ветерка. Он стоял в подветренной стороне. Если заяц не повернется к нему, то ничего не почует. Лисандр вспомнил, как они с Тимеоном на поле охотились на ворон.
Он вращал пращу все быстрее, подняв ее над головой. Затем выпустил камень.
Камень угодил в зайца, тот неуклюже подпрыгнул и свалился, дергая лапами.
— Получилось! — обрадовался Лисандр. Раздались шаги. Юноша обернулся и заметил, что к ним идет Агесилай.
— Я не давал вам разрешения останавливаться! — крикнул он.
— Мы поймали зайца! — сказал Демаратос.
«Мы?» — подумал Лисандр. Но он так оголодал, что промолчал и побежал за своим трофеем.
За ухом дикого зверька сочилась кровь. Прямое попадание. Оставалось лишь снять с него шкуру, выпотрошить и поджарить над огнем.
Агесилай оттолкнул Лисандра в сторону и взглянул на зайца.
— Его нельзя есть, — презрительно сказал он.
— Почему? — спросил Лисандр.
— Он поражен болезнью, — ответил Агесилай.
Он наклонился, поднял зайца за загривок и протянул Лисандру. Стало видно, что глаза зайца тусклые и изъедены болезнью, в его спутавшейся шерсти завелись клещи.
Агесилай швырнул зайца к ногам Лисандра и пошел дальше.
