Снова воцарилось молчание.
– Вот увидите, чего они творят, – сами перепугаетесь не меньше нашего, – сказал Кастет.
Была полночь, и Клэй стоял на узком выступе северной стены, вглядываясь в освещенное луной снежное поле и темную линию деревьев за ним. Было холодно, он весь съежился в великоватой желтой шинели. Оружие, которое ему выдали, было куда хуже тех, что делали в Отличном городе. Это был двуствольный мушкет. После двух выстрелов его приходилось перезаряжать, что вряд ли возможно во время боя. Несмотря на это, пуль и капсюлей ему насыпали полный карман. Жители западных окраин никогда не отличались познаниями в технике.
Охотник все еще наслаждался впечатлением от застольной беседы. После долгих месяцев одиноких странствий по Запределью он будто вновь становился человеком. Ему очень нравилось его новое жилье и положение среди солдат. У капитана, без сомнения, найдется применение его мастерству охотника. Теперь, когда у него были и дом, и работа, Клэя уже не пугали предстоящие зимние месяцы.
Он обернулся и окинул взглядом крепость внизу – убедиться, что все в порядке. Вуд сидел на земле возле стены и наблюдал за ним. Кроме Клэя на стенах несли караул еще трое солдат, а еще четверо несли ночную вахту во внутреннем дворе крепости. Охотник попытался представить кровавую картину, представшую перед новобранцами в тот день, когда они прибыли в форт Вордор. В воображении мелькнул двор, усеянный растерзанными трупами… Ему вспомнилось, как один юноша говорил, что первую неделю в форте они только и делали, что рыли могилы за западной стеной.
Клэй снова обернулся к полю и заметил бегущего оленя. Несмотря на усталость, мысли его то и дело возвращались к несчастной Анотине, дрейфующей из одного океана в другой, навеки застывшей во Времени. Он спрашивал себя, не была ли она тем самым знаком, который, по словам Васташи, должна подать ему Па-ни-та. «Возможно ли, чтобы эта встреча была случайностью? Мир слишком велик для таких совпадений, – думал он. – С другой стороны, если верить древесному человеку, мир слишком сложен и для их отсутствия».
Вуд негромко зарычал, и Клэй сразу проснулся в темноте своей комнаты. Казалось, он только что прилег отдохнуть после вахты. Скрипнула, приоткрываясь, дверь, и охотник потянулся за ножом, спрятанным под подушкой. «Призраки», – подумал он, но тут же услышал знакомый голос. Это был капитан Курасвани.
– Клэй, – окликнул тот, открывая дверь полностью. Комната осветилась зажатой в руке капитана свечой. – Одевайтесь. Нужна ваша помощь.
Не успев еще избавиться от привычек походной жизни, охотник спал одетым. Оставалось только сунуть ноги в башмаки, и через секунду он был готов.
– Что случилось? – спросил он, протирая заспанные глаза.
– Беда, – отвечал Курасвани.
– Призраки?
– Хуже.
Капитан повел Клэя с Вудом по коридору, на ходу рассказывая о случившемся.
– В крепости осталось в живых всего трое поселенцев, – говорил он шепотом. – Двое из них женщины, и одна, миссис Олсен, теперь уже вдова – с тех пор как призраки отрезали голову ее мужу. Так вот, эта самая миссис Олсен на сносях. Рядовой Дат сообщил мне, что вы прежде служили повивальной бабкой или что-то вроде того. Приказываю вам принять роды у данной женщины. Пожалуйста.
Капитан остановился перед дверью в дальнем конце коридора. За дверью слышалось тяжелое дыхание и приглушенные вскрики, будто кому-то зажимали рот подушкой. Курасвани обернулся и похлопал Клэя по плечу.
– Сделайте это – и я представлю вас к ордену Почета.
Он коротко отдал честь и, развернувшись, заковылял по коридору прочь с такой скоростью, какую только позволяла развить больная нога.
В комнатке было тесно и жарко. Пламя двух свечек на столике у кровати колыхалось в такт тяжелым вздохам роженицы. На стенах плясали тени. Где-то позади скрипнуло кресло, и обернувшись, охотник увидел пожилую женщину, сидевшую в качалке с бутылкой в руке.
– Ты кто такой, черт подери? – спросила она скрипучим голосом.
– Клэй. Я немного смыслю в родовспоможении.
– Это славно… А то я в этих делах ни хрена не смыслю, – заявила она и лихо отхлебнула из бутылки. – По мне – так легче влезть мухе в задницу, чем родить, – добавила она после паузы.
– Как зовут женщину? – нетерпеливо прервал ее Клэй.
– Вилия Олсен, – ответила та. Она была в зеленом бархатном платье с высоким воротничком, волосы собраны на макушке в серебристый пучок. И хотя морщинки в уголках глаз выдавали возраст женщины, в неверном свете свечи она казалась то юной красавицей, то древней старухой.
– А вас? – спросил охотник.
– Моргана, – ответила она.
– Вы поможете мне?
Она качнула кресло вперед и резким движением встала, грохнув бутылкой о стол.
– Мне могут понадобиться иголка и прочная нитка. Их нужно будет прокипятить для дезинфекции, – продолжал Клэй.
– И откуда ты такой умный взялся? – удивилась Моргана.
– Из леса, – отозвался он. – Поторопитесь. Не думаю, что у нас много времени.
– Уже бегу, – пробормотала та, исчезая в дверном проеме.
Клэй посмотрел ей вслед, отметив про себя, с какой нервозностью она бочком пробирается мимо Вуда. Потом повернулся, и, взяв со столика свечу, осветил лицо лежащей на кровати женщины. Его пациентка обливалась потом и в перерывах между тихими стонами дышала тяжело и неровно, извиваясь всем телом. Задыхаясь, она широко открывала рот и становилась похожей на чубук капитанской трубки. Однако взгляд на ее лицо заставил Клэя усомниться в успехе предстоящих родов. Вилия Олсен была женщиной далеко не юной – быть может, всего на пару лет моложе него. А поздние роды, как известно, чреваты осложнениями: от неправильного положения плода до всевозможных врожденных пороков и даже смерти младенца.
– Вилия, – обратился он к ней. – Меня зовут Клэй. Я помог появиться на свет куче ребятишек и собираюсь помочь вашему. Вы облегчите мою задачу, если перестанете так вертеться. Старайтесь дышать ровнее. Вы теряете слишком много сил, а боль от этого только острее. Когда я скажу, будете тужиться. Вы меня поняли?
Женщина открыла глаза и посмотрела на Клэя. Ее дыхание немного выровнялось. Она кивнула.
– Мне придется убрать одеяло и прикасаться к вам. Иначе я не смогу помочь вашему ребенку. Понимаете? – спросил он.
– Да, – произнесла она сквозь стиснутые зубы.
Клэй взял одеяло и откинул в сторону. К его удивлению, женщина лежала в постели одетой. Охотник достал костяной нож и точным движением (сказывалась сноровка бывшего физиогномиста) распорол три слоя ткани, обнажив тело. Бедра у женщины были широкие, и это обнадеживало.
Стоило охотнику положить руку ей на живот, как роженица вскрикнула и изогнулась всем телом.
– Нужно было убедиться, что ребенок идет правильно, – объяснил Клэй. – Так оно и есть. Вы, я полагаю, никогда прежде не рожали?
Женщина покачала головой. Клэй сделал глубокий вздох и раздвинул ей колени.
Все окончилось благополучно. Старая Моргана посапывала в своей качалке с пустой бутылкой на коленях. Молодая мамаша отдыхала с уснувшим младенцем меж грудей. Мальчик… Клэй попытался вспомнить, кого принял больше – мальчиков или девочек, и решил, что счет был примерно равный.
