каждый гребец делал лишь один глоток и передавал сосуд дальше.
— Берегите воду, — твердил Москос. — Берегите воду.
Неожиданно забрезжил рассвет, через отверстия для весел проник свет. Все гребли, тяжело дыша и покачивая головами.
— Все отдыхают! — приказал Москос.
Все как один подняли весла, затем с громким стоном опустились на них.
— Такое ощущение, будто мы совершили тринадцатый подвиг Геракла, — сказал Драко, тяжело дыша.
Лисандру не хватило сил рассмеяться, но, отдохнув немного, он почувствовал, что может встать. Он встал в очередь за поднимавшимися на верхнюю палубу.
После зловонного запаха пота и рвоты свежий воздух казался божественным.
Лисандр подошел к краю палубы и наполнил легкие воздухом. Море успокоилось, голубой водный простор тянулся до самого горизонта.
Дул постоянный ветер, один из моряков Москоса уже забрался на середину мачты и стал разворачивать парус. Когда парус расправился, два моряка потянули за веревки, и он раскрылся, точно крылья морской птицы. Судно заскользило по воде.
— Эвр, бог восточных ветров, пришел нам на помощь, — воскликнул Москос.
Лисандр взглянул на свои ладони. Они были в крови, кожа потрескалась. Под старыми лопнувшими волдырями появились новые.
— Окуни ладони в соленую воду, — посоветовал один из моряков, привязывая парус. — Скоро ты к этому привыкнешь.
Хромая, на палубе появился Фем, и Лисандр подошел к окружившим его ребятам. Если не считать обгоревших волос, можно было подумать, что с ним ничего не случилось.
— Ты испугал нас, — сказал Лисандр. — Мало кому удается выжить, после того как Зевс поразит его своей молнией.
— Моя семья не забывает приносить жертвы, — ответил Фем. — У верховного бога нет повода сердиться на меня.
Орфей улыбнулся.
— Было больно?
— Я уже ничего не помню. Я проснулся на борту корабля. — Фем переступил с ноги на ногу. — Однако сейчас больно!
— Тебе хотя бы грести не пришлось, — сказал Лисандр.
— Один из моряков Москоса сейчас учит меня вести судно, — говорил Фем. — Все время приходится ориентироваться по звездам и солнцу.
Стали передавать хлеб — он был черств и тверд, как камень — вместе с сушеной рыбой, запах которой был хуже ее вкуса.
Лисандру пришлось смочить хлеб водой, прежде чем удалось проглотить его.
— Идите сюда, — крикнул Демаратос. — Посмотрите!
Он стоял у поручней и указывал на море. Лисандр подбежал и увидел, как на поверхность воды всплыло что-то гладкое, напоминавшее полированный металл. Это было какое-то животное с длинным носом.
Сердце Лисандра подскочило. Он перегнулся через поручни, когда еще одно подобное животное вынырнуло из воды и без усилий поплыло рядом с кораблем.
Над водой показывались новые и новые существа. У борта толпой собрались другие ученики.
В воде было пять, десять, пятнадцать этих животных, рассекавших волны.
— Кто это? — спросил Прокл. — Это нимфы?
Один из моряков скорчился от смеха.
— Это дельфины, вы, невежды! Мы, моряки, говорим, что они предвещают удачное плавание.
— Какие они красивые, — заявил Орфей без тени смущения.
Лисандр дивился, как сверкающие тела животных легко разрезают волны.
Дельфины провожали их почти все утро, а затем исчезли также неожиданно, как и появились, растворившись в море. Лисандр опасался, как бы за этим исчезновением тоже не скрывалось какое-нибудь предзнаменование.
Попутный ветер дул большую часть дня и ночи, но остальные несколько дней Лисандр снова провел рядом с Аристодермом на скамье. За вторую смену четвертой ночи он уже сделал четыреста гребков, когда сверху донесся голос:
— Погасить все фонари! Никакого света! Погасить все фонари!
Два моряка спустились вниз и погасили фонари, накрыв их колпаком. Палуба с гребцами погрузилась во мрак.
Глаза товарищей Лисандра блестели при изумительном серебристом свете звезд.
— Мы уже прибыли? — шепотом спросил Орфей. От усталости его речь была невнятной.
Некоторые ребята бросили весла и поднимались наверх. Лисандр с радостью отпустил свое весло и тяжело встал со скамейки. Лицо Орфея побледнело, как у призрака, он наклонился в сторону гребцов. Лисандр осторожно, чтобы не споткнуться в темноте, подошел к нему.
От его друга исходил странный запах. Это был не пот и не кровь, а что-то тошнотворно сладкое. Даже в темноте гребной палубы Лисандр заметил, что багровый синяк вокруг конца обрубка ноги Орфея перекинулся на бедро.
— Инфекция распространяется, — заметил Лисандр.
— Здесь в мешках с продовольствием должны найтись сушеные грибы, — сказал Орфей. — Я возьму немного, когда сойдем на берег.
— Грибы нужны тебе сейчас, — ответил Лисандр, собираясь уходить.
— Нет! — возразил Орфей, хватая Лисандра за руку. — Я не хочу задерживать вас. Обещай мне, что подождешь.
Лисандр посмотрел другу в глаза.
— Хорошо, — сказал он. — Найдем грибы, как только высадимся на берег.
Лисандр поднялся на верхнюю палубу. Здесь было безветренно и прохладно, пот мгновенно высох на его спине. Ребята и матросы собрались у правого борта и смотрели вдаль через поручни.
— Я ничего не вижу! — говорил Спирос, но Лисандр знал, что этот ученик близорук. Ребята во время тренировок постоянно шутили, что он обнаружит врага только тогда, когда ему проткнут живот мечом.
Вдали Лисандр заметил две светящиеся точки, похожие на звезды у горизонта.
— Это Тарент? — спросил он.
Лернос утвердительно кивнул.
— Да, это Тарент. Нам следует держаться ближе к берегу и войти в бухту до рассвета.
Аристодерм обратился к ученикам.
— Назад к веслам!
Лисандр снова занял свое место на скамье рядом с наставником. Орфей, видимо, собрался с силами и сидел прямо.
Они гребли в полсилы. Через уключины Лисандр видел, что Тарент остается позади, а они приближаются к береговой линии.
Москос дал стороне Лисандра сигнал поднять весла, а другой стороне продолжать грести. Судно поравнялось с берегом, затем Москос снова поднял руки, приказывая стороне Лисандра взяться за весла.
Три дня назад Лисандр не знал, как держать весло, но теперь из учеников получилась хорошо слаженная команда.
Слышался лишь шум весел в уключинах, ровное дыхание гребцов и плеск воды.
— Так держать, — сказал Москос, озабоченно глядя в смотровой люк. Он повернулся к Лерносу. — Ты точно знаешь, какая здесь глубина?
— Я всю жизнь плаваю по этим водам, — ответил Лернос и нахмурился.
Лисандр старался грести одновременно с остальными и оглядывался на своих товарищей. Их лица
