превратился в своеобразную машину желаний… Но – не более трех желаний за вечер. Так что, Мэттью, вы и двое ваших друзей можете выбрать себе все, что хотите. Есть пожелания?
– Простите, Пабло… Я не совсем понял… Выбрать что?
– Что хотите. Любой нематериальный подарок… Есть практически все ингредиенты счастья. Само счастье купить нельзя, но то, что вам нужно для него – пожалуйста. Не бесплатно, конечно. Я должен попросить что-то взамен… Но торг здесь уместен.
– Бессмертие за душу? – усмехнулся Мэттью, начиная понимать, какую игру предлагает этот странный человечек.
– Что хотите, – подтвердил Пабло.
– А коллективную просьбу можно? Мы скинемся, чтобы расплатиться, – спросила Мари.
– Нет, мадемуазель. Каждый за себя. Только личные приобретения.
– Ну, вот… Сваять абсолютно счастливого андроида не получится… – констатировал Грег.
– А я слышала, – проговорила посерьезневшая Жози, – что недавно каких-то молодоженов на выходе из церкви спросили, чего они хотят больше всего на свете. Они сказали, что мечтают ни на секунду не расставаться и умереть одновременно. Через несколько секунд из-за поворота вылетел грузовик и сбил их. Желание исполнилось…
– Нужно было точнее формулировать, – пожав плечами, заметил Пабло.
Все замолчали.
– Итак, первую покупку на правах именинника может совершить Мэттью. Чего желаете?
– Я уступаю первую очередь даме, – ответил Мэттью.
– Весьма галантно. Это ваше право. Итак, мадемуазель? Чего вы хотите для себя?
Мари, закусив губу, смеющимися глазами смотрела на Пабло.
– Чего-чего… Пошли мне, о Холодильник, жениха богатого!
– Мари, сказали же – только нематериальные желания, – Грег сокрушенно качал головой.
– Нельзя богатого, да? Эх, видно, не судьба… Тогда… А можно сделать так, чтобы не уставать? Ну, не отчаиваться, когда всякая фигня достает?
– Нельзя попросить что-то, начинающееся с «не» , – развел руками Пабло. – Попробуйте сформулировать иначе. Чего именно вы хотите?
– Ох, нелегко с вами, – Мари задумалась. – Ну, вот иногда что-то не клеится, и руки опускаются…
– Так попроси, чтобы у тебя поднялись руки, всего-то и хлопот, – посоветовал Чучо. – Правда, неудобно будет туфли надевать…
– Удачи? – размышляла Мари. – Не то… Как это называется, «неуныние» ? Опять с «не» … Хорошего настроения? Пофигизма? Несерьезности… Ветра в голове… Легкости! Легкости отношения к жизни, вот так, наверное… Готова расплатиться плотно упакованными мыслями, у меня их навалом.
Больше дури… Был у Грега на курсе один парень, потом стал писателем, что ли… Всегда у него все в жизни было легко. Такой, из анекдота – «Ты как расслабляешься? – А я не напрягаюсь» . Как-то они отправились студенческой компанией в боулинг, все очень старательно бились за победу, а он болтал с девчонками и, когда подходила его очередь, брал шар, не разбегаясь, кидал его и возвращался к этой болтовне, не глядя, попал или нет. И выиграл. И ведь играл то ли второй, то ли третий раз в жизни… А когда его спросили, в чем здесь секрет, он сказал: «Больше дури»…
– Легкости… И ветра. Значит, сейчас ветра нет, – задумчиво констатировал Пабло. – Незыблемыми твердынями вы защищены от ветров… Многие бы позавидовали. И вы готовы отказаться от этого?
– Прямо сейчас.
– И предпочесть шторм. Сквозняки. Ураган, может быть… Чем будете платить за легкость?
– Серьезностью, я же сказала.
– Это по-женски. Хитро… – Пабло с усмешкой покачал головой. – Приобретая легкость, вы и так сразу же избавляетесь от тяжести. Приобретая несерьезность – от серьезности. Так что – не пойдет.
– Тогда сами назовите цену, – произнесла Мари так, как будто, покупая фрукты на углу улице, говорила, подставив ладонь с мелочью, «вот здесь деньги, возьмите, сколько нужно» .
– Опять хитро… Но – почему бы и нет? Давайте поищем, что у вас есть такого, за что я готов буду отдать вам легкость… Эта ваша серьезность, так вас утомившая, за ней – что?
– В каком смысле?
– Ну, раз вы столько лет тащите ее с собой, такую, как сами говорите, тяжелую, вам же это зачем-то нужно. Она вам для чего?
– Она позволяет мне принимать правильные решения. Хотя, нет… Контролировать ситуацию. Не попадать в дурацкие положения.
– Контроль… – Пабло был доволен. – Это уже что-то, многим его, наоборот, не хватает… Но этот контроль вам для чего? Что вы испытываете, когда думаете, что все контролируете?
– Ну… я чувствую, что управляю ситуацией. Что она безопасна…
– О! Безопасность… – глаза Пабло расширились, как будто он увидел за приоткрывшейся дверью несметные сокровища. – Такой товар у меня с руками оторвут! Если вы готовы расплатиться возможностью все контролировать и даже частицей своей безопасности, я с удовольствием отдам вам легкость.
Контроль… Целая система контроля, организованная и отлаженная им самим… То самое стремление контролировать мир, который никак не собирается соответствовать твоим ожиданиям. В принципе, понять бы это уже, и расслабиться… А безопасность? Доспехи, латы, крепости… Птица не пролетит… Вот уж действительно тяжесть – такое-то выносить. Осадное положение, вся жизнь в борьбе. Страх превратиться в беспомощную щепку и иллюзия того, что закованный в броню Титаник безопаснее… Легкости…
– Черт… – молчавшая некоторое время Мари встряхнула своей шевелюрой. – Да. По рукам!
Пабло, затаив дыхание, ожидавший ее ответа, кивнул головой, оглядел всех присутствующих и произнес:
– Дамы и господа, я только веду торг. Окончательное решение принимает дом. Если он согласен на сделку, вы мгновенно получаете подтверждение приобретения. Если нет – не получаете. Правда, вы ничего тогда и не теряете. Так что риска никакого… Чего бы вы хотели в качестве подтверждения сделки? – повернулся он вновь к Мари.
– Солнца и свежего воздуха. Тускловато здесь у вас, да и душновато… Не обижайтесь.
– Воздух и солнце… Ветер. Вы хотите все это или все-таки возьмете деньгами?! Шутка, прошу простить… Быть посему!
Он достал из кармана миниатюрный серебряный прибор, напоминающий пульт управления, и нажал на нем несколько кнопок.
По комнате пронесся порыв ветра, едва не загасивший свечи и растрепавший волосы на головах.
Бесшумные мощные вентиляторы… Но эффект сильный…
Наверху зажегся прожектор, осветивший круглый люк под потолком, из которого выходил узкий отполированный металлический желоб, по каким раньше на складах ссыпали в мешки муку и крупы. С легким скрипом люк раскрылся, и в свете прожектора по желобу покатился маленьким солнцем оранжевый шар размером с теннисный мяч. Скатившись на пол, он остановился у ног Мари.
Она подобрала его и рассмеялась, показывая всем.
– Апельсин! Солнечный…
– Сделка подтверждена! – резко выкрикнул Пабло. – С этого момента у вас есть то, о чем вы просили…
Держа апельсин обеими руками, Мари подошла к Пабло и, наклонившись, поцеловала его. Крайне довольный, он откашлялся и, стараясь быть серьезным, проговорил:
– Ваша очередь, Мэттью! Что-нибудь приглядели в моей кладовой?
– А… можно выбрать, что угодно?
– Именно так, мон шер, вы же видели. Буквально все есть в наличии.
– Тогда… – Мэттью колебался. – Я бы хотел знать будущее.
– Знать будущее, месье?
– Да, знать, что произойдет. Что случится.
