заставил себя отступить. У него произошла эрекция такой силы, что он мог бы забивать гвозди своей плотью, и отчаянно надеялся, что она не заметит этого.
Ее губы теперь были влажными и полными, и ему не хотелось ничего другого, как поцеловать ее снова.
— Итак, — сказала она, ее щеки покраснели, — это твой способ сказать «добро пожаловать»?
— Это мой способ сказать, что я влюблен в тебя, Сара. И уже долгое время.
Она внезапно побледнела. Не та реакция, на которую он рассчитывал. Черт. Но чего он ожидал, она только что родила двойню, не может же она влюбиться в тот день?
У нее был взгляд пойманного в капкан животного.
— У тебя, черт возьми, железные нервы, Уилл Боннер, — сказала она.
— Да, может быть, это не лучший момент, я это понимаю, но я очень много думал об этом, и должен был сказать тебе.
— Почему? — В ее голосе звучала боль. — Нам было так хорошо раньше.
Он понимал, что она в депрессии, что ее развод все еще свежая рана, что ее дети всего нескольких дней от роду и что она, вероятно, не готова к новым отношениям. Однако его сердце говорило ему, что Сара стоит того, чтобы пойти на риск.
— Нам не было хорошо, — сказал он. — Мы были друзьями.
— Точно. Уилл, ты превратился в моего лучшего друга. Но когда ты начинаешь говорить такие вещи… все меняется.
— Я не собираюсь причинять тебе боль, Сара. — Но по выражению ее лица он видел, что она ему не верит.
Ее глаза наполнились слезами.
— Ты уже причинил мне боль.
— Перестань, — сказал он, — это не так…
— Визит окончен, — раздался голос в дверях.
Уилл повернулся и увидел парня, стоящего за его спиной. На нем были великолепно отутюженные брюки, дорогие кожаные ботинки и рубашка без галстука. Рукава рубашки были закатаны, в руке он держал спортивный жакет, в другой руке у него была синяя коробка от Тиффани. Уилл мгновенно понял, кто это, и повернулся к Саре, только чтобы убедиться в этом.
Краска, сбежавшая с ее лица несколько мгновений назад, теперь вернулась, и ее глаза засверкали.
— Джек! — воскликнула она.
Сара все еще прижимала подарок Уилла к груди, когда он вышел из комнаты. Он не торопился, он просто сказал:
— Я тебе позвоню.
Затем он уверенно прошел мимо Джека и исчез в коридоре.
Она все еще прокручивала в уме слова, которые сказал Уилл, но теперь она должна переключить свое внимание на Джека. Боже, Джек здесь. Материнский инстинкт, побуждающий ее оберегать малышей, рос в ней. Она не хотела делиться своими детьми с этим мужчиной, хотя на бумаге согласилась на ограниченные визиты.
— Джек, — повторила она. — Я тебя не ждала.
— Я знаю. — Он стоял в стороне, в палату вошла его мать, Хелен Дэйли. — Мы сели в самолет, как только узнали.
— Привет, Хелен, — улыбнулась Сара. Она коснулась своих волос, чувствуя себя неожиданно смущенной. Ее поразило, что она всегда чувствовала себя так с Джеком и его семьей — растрепанной, немодной. Несмотря на то что в данный момент у нее были все мыслимые извинения, ей остро захотелось подкрасить губы или что-то в этом роде, чтобы как-то приукрасить себя.
— Сара, мы так счастливы за тебя, — сказала Хелен. — Как ты себя чувствуешь?
Совершенно встревоженной, подумала Сара. Однако она осознала, что отвечать не обязательно.
Хелен сконцентрировалась на чистеньких колыбельках.
— Джек, подойди посмотри. — Она говорила благоговейным шепотом. — О, мои звездочки, — прошептала она. — Посмотри на них. Ты только посмотри на них.
Дети все еще сонно сопели, аккуратно, мастерски спеленутые нянечками. Сара надеялась, что вскоре они проснутся, потому что ее щедрые груди распирало от молока, словно гейзер.
Джек приблизился к колыбелькам, вытянул шею и наклонился, чтобы посмотреть. Сара пыталась прочесть выражение его лица, но не могла. Как странно, что она больше не понимает его. Она этого не ожидала. Он был так же хорош, как и всегда, заметила она, модно и стильно одет и хорошо выглядит. Бодрый, энергичный, здоровый, благодарение Небесам.
Его реакция на детей была не такой, как у Уилла. Джек был гордым собственником, Уилла же при виде малышей захлестнули эмоции. Она все еще могла представить себе его: лицо залила нежность, в движениях — бессознательное желание защитить.
— Как их зовут? — спросил Джек.
— Я еще не решила.
Он нахмурился:
— Разве ты не думала об этом все те месяцы, когда была беременна?
— Я хотела сначала их увидеть. — Сара предостерегла себя, что ей не нужно защищаться.
— Они чудесные, — сказала Хелен. — Я уверена, что ты выберешь для них превосходные имена.
Неожиданно именно присутствие Хелен тронуло Сару больше всего. Она будет первоклассной бабушкой, Сара это знала. Было что-то в ее лице, в глубоких морщинах вокруг рта, когда она улыбалась, что заставляло Сару вспоминать собственную мать. Было невероятно грустно, что ее мама не увидела этого. Но здесь была Хелен Дэйли, отчаянно желающая стать бабушкой. Сара знала, что она не может оттолкнуть ее. Однако все это было так ново. Они все трое были словно актеры, чьи роли написаны заранее. Каждый выжидал, чтобы произнести свою реплику.
— Мы привезли тебе это. — Джек вручил ей коробку от Тиффани. Там была пара тонких серебряных рамочек для фотографий. — На каждой выгравирована дата их рождения, но, я думаю, ты впишешь имена позже.
— Джек, спасибо тебе, — сказала Сара. — Я это сделаю. Их взгляды на мгновение встретились, и Сара ощутила странную неуверенность, несмотря на свое страстное желание довести развод до конца. Она знала, что дверь все еще приоткрыта к воссоединению. Она представляла, как восстановит свою жизнь с ним и их сыновьями. Это можно сделать. Это может сработать. В некотором смысле это может сработать очень хорошо. Финансово, например, — но потом она осознала другую цену и поняла, что сама мысль безумна.
Однако она могла дать ему кое-что. У нее было двое превосходных детей. У Джека не было ничего, кроме алиментов.
— Их второе имя будет Дэйли, — сказала она. — Думаю, с этим ты согласен.
Он ответил ей кривой горькой улыбкой.
— Я далеко с этим не согласен, — возразил он, — но разве тебя это останавливало? С тех пор как ты меня бросила, ты делаешь то, что тебе захочется.
Сара послала Хелен взгляд, означающий: «Вы это слышали?» Но мать Джека, похоже, была целиком и полностью поглощена детьми. Она вытащила одного из колыбельки, перенесла его на стул у окна и смотрела на крошечное спящее личико, погрузившись в процесс целиком и полностью. Сара была один на один с мужем.
Она перевела взгляд с Хелен на Джека и почувствовала, что у нее на душе стало необычайно легко. Гнев прошел. Она не знала, когда она избавилась от него или как это произошло, но она больше не носила в себе этот тяжелый клубок ярости, который появился в тот день, когда она наткнулась на него и Мими. Однако его место заняла печаль, и она окрасила ее голос, когда Сара произнесла:
— Джек, было время, когда все, чего я хотела, были твои дети, и они бы, безусловно, получили твое
