Роза решила было тут же отправиться за Гаретом следом, но вспомнила про кольцо. Прежде надо найти кольцо.
– Идемте же, госпожа! – сказал Харри.
– Нет! Сначала отыщи-ка своего братца! И лучше будет для него явиться поскорее. Потому как ему не повезет, если он попадется мне па глаза, когда будет уже поздно.
Гарет был уже далеко. Солнце стояло в зените. Кольцо, спрятанное в подкладке туники, тяжелым грузом давило на сердце. В его сознании мелькали светлые воспоминания о Розе. Вот она смеется, и смех звенит серебряным колокольчиком. Вот говорит что-то, и быстрая речь журчит ручейком, а глаза такие ясные, правдивые… А вот вспыхнула в негодовании… Зарумянилась в смущении… Как она на него всегда смотрела! Прекрасные фиалковые глаза светились любовью и преданностью…
Черная тоска сжимала его сердце. Гарету казалось, что в своем подлом поступке он похож на гадкую змею, уползающую между серо-желтых камней в болото.
Не один раз за этот день решал он вернуться. Еще не поздно найти ее и, надев кольцо на палец, умолять о прощении!
Нет! Стиснув зубы, Хок заставлял себя идти вперед – в Мастерсоп. К вечеру, с Божьей помощью, он будет дома – если, конечно, ускользнет от людей епископа. Гарет не сомневался, что они уже вышли на его след.
Ничто не радовало сердце: ни мысль, что Роза в доме Кеннета будет в безопасности, ни то, что скоро рыцари Мастерсона получат плату из денег Пэдвика. Хок был беден, он погряз в нищете – ни лошади, ни меча, ни даже монет за душой у него не осталось. Он сам, нисколько не лучше тех убогих, которым помог сегодня утром.
Кругом никого. Как будто все вымерло. Гарет подумал: это оттого, что никто не хочет видеться и встречаться с таким ничтожным человеком, как он. Хотя, впрочем, ближе к зиме всегда так пустынно в этих северных краях. И нищие, и бездомные побирушки стараются заблаговременно прибиться к теплым местам до будущей весны. Но Гарет, мучаясь угрызениями совести, не хотел ничего, принимать в расчет. Кто он? Рыцарь, преданный анафеме, вымогатель чужих долгов, лакей у знатных людей и просто вор. Как низко пал он!
Послышался стук копыт. Гарет обернулся. Показались трое верховых. Кони с трудом скакали по разбитой дороге. Комья грязи летели в разные стороны. Полы плащей всадников развевались, ветер сбил капюшоны. У двоих были выбриты макушки. Монахи! Двое, конечно, люди Талворка, а третий, должно быть, рыцарь, служащий Морлейской епархии. Значит, все-таки выследили! Гарет удивился: долго же они его искали! Он поблагодарил господа, что Роза в безопасности – уже на пути в Тангейт.
Хок быстро огляделся. Знакомые пейзажи северных земель: торфяники, заросшие вереском, да редкие низкорослые скрюченные деревья и угрюмые гранитные валуны, затянутые топкими болотами – человеку негде спрятаться или укрыться. Но искать укромное местечко, где бы спрятаться – занятие не для него! Он привык встречаться с опасностью лицом к лицу.
Гарет вышел на дорогу, встал на возвышение посреди колеи и отбросил полы плаща, чтобы виден был герб с изображением ястреба. Он поправил кинжал и замер в ожидании. Ждать пришлось недолго. Всадники остановились перед ним. Ветер с пустоши принес запах сухого вереска.
Один из монахов сказал:
– Давно мы ищем вас, лорд Хок!
Это был Грифит, Гарет узнал его скрипучий голос.
– Хорошие ж из вас охотники! Вы могли бы поймать меня несколько дней тому назад!
Рука Грифита невольно потянулась к крепкой дубинке, висевшей на плетеном поясе. Другой монах был вооружен булавой. Несомненно, булавой и деревянной дубинкой был забит Баярд.
– Его преосвященство епископ Талворк требует от вас уступки, лорд Хок. Если вы присоединитесь к нему, возможно, он снимет с вас проклятие, – торжественно произнес Грифит, маленькие бесцветные глаза ничего не выражали, грубое мясистое лицо оставалось неподвижным.
– Гнусный лжец! – воскликнул Гарет. – Талворк никогда не поступает подобным образом! Он хочет отобрать у меня город, поместье, замок, земли! Но он знает, что сможет завладеть всем этим только в случае моей смерти!
Грифит посмотрел на другого монаха и рыцаря епархии.
– Брат Андрус, сэр Чарльз! – обратился он к ним. – Очень жаль, но лорда Хока нам придется убить.
В тот же миг они набросились на Гарета. Деревянная дубинка, стальная булава и меч рыцаря одновременно замелькали перед его глазами.
Хок увернулся от ударов. Несмотря на крупную фигуру, он был легок в движениях. Безукоризненная подготовка не раз выручала его в схватках. Сильным и резким ударом он сбросил Грифита с коня, и тот с размаха плюхнулся в жидкую грязь колеи. Гарет нырнул под увесистую булаву брата Андруса и отразил удар меча сэра Чарльза. Но тут его настигла тяжелая дубинка Грифита, и он получил сильнейший удар в плечо.
Заскрипев зубами от боли, Хок обнажил кинжал и ударил монаха. Тот взвыл и упал на спину под ноги своего коня. Вдруг чудовищный по силе удар булавы Андруса опустился Гарету на запястье. От боли и запаха собственной крови в нем проснулась бешеная ярость.
– Я не беззащитное животное и не стану, как мой конь, безропотно ждать своей гибели! – прохрипел Гарет.
Андрус грубо захохотал:
– Все равно ты сдохнешь в муках, как твоя скотина!
Держа булаву обеими руками, он размахнулся вновь, но под тяжестью оружия вывалился из седла.
Гарет остался один на один с сэром Чарльзом.
