про себя Гарет. Он осторожно, чтобы не потревожить жену, встал и принялся одеваться.
– Ты уходишь? – спросила Роза и смутилась, заметив нескромный взгляд Гарета, устремленный на ее обнаженные ноги.
– Надо встретиться с Джайлсом, – Гарет поцеловал жену в лоб.
У Розы стало на душе легче. Она была рада, что Джайлс вернулся так скоро. Пробормотав утреннюю молитву, она попросила Бога быть милостивым к Джайлсу и его делам, Роза быстро оделась.
На пути в парадный зал она задержалась в галерее у высокого узкого окна. Солнце освещало крытые камышом крыши убогих домов. Люди ежились от холода и собирались небольшими группами. Бедность и нищета по-прежнему были отличительными чертами города Мастерсона. Роза вновь испытала чувство вины.
Если Акасия заплатит за кольцо, то на эти деньги можно будет поднять город. Но отдать кольцо – значит изменить памяти славной и храброй Изабеллы де Эвре. Нет, она не отдаст Браервуд Акасии!
Роза тряхнула головой, избавляясь от беспокойных и навязчивых мыслей. Спустившись по лестнице, но еще не дойдя до зала, она услышала громкий гневный голос Гарета. Мороз пробежал у нее по коже.
– Глупец! – кричал Гарет. – Ты отлично знаешь, что я никому не разрешаю самовольных вылазок в Морлей!
– Милорд, когда я узнал, что служанка жива…
Роза вошла в зал. Лорд Хок взволнованно мерил шагами огромную комнату.
– Это все опасно! Непродуманно! По-дурацки!
– Мейв! – Роза вихрем пролетела через зал и с глубоким чувством обняла молодую женщину. – Слава Богу! Ты жива! Я знала, я верила, что тебя вызволят из неволи! – она целовала мокрые от слез щеки Мейв.
Гарет резко повернулся к Розе.
– Ты замешана в этом? – удивился он.
– Она ничего не знала, милорд, – начал Джайлс, но Роза независимо вскинула голову и произнесла:
– Я очень даже много знаю обо всем этом! Ведь именно я все затеяла.
Гарет от удивления остолбенел.
– И ты решилась втайне от меня?..
– Ты никогда бы не позволил…
Хок был взбешен, Роза смотрела на него умоляюще.
– Ты хотя бы попыталась поговорить со мной? Да знай я, что невеста Седрика томится в Морлее, мы бы что-нибудь придумали!
– Что ты так рассердился, Гарет? Джайлс отлучился из замка ненадолго, и вот он сам здесь, и Мейв с нами.
Седрик, разбуженный Полусом, вошел в зал. От радости он не мог вымолвить ни слова. Он подбежал к своей возлюбленной и обнял ее.
Гарет отвернулся, не в силах без раздражения смотреть на эту сцену.
– А теперь внимательно посмотри на Джайлса! – приказал он Розе. – Ты поручила ему это дело, придуманное твоими куриными мозгами! Что это у него на лице? Печать успеха?
Роза обомлела: на щеке Джайлса алела свежая рана – такое же клеймо, как и у нее на бедре, несмываемая печать Морлейской епархии!
Она с трудом проглотила ком в горле.
– Что случилось?
– Я думаю, это понятно и без слов. Джайлса поймали и поставили клеймо на лице, рассекретив на всю оставшуюся жизнь! Счастье, что он сумел сбежать, захватив Мейв!
Гарет встряхнул за плечи Розу.
– Ты понимаешь, что наделала? Его звали Лисой Мастерсона! Каждое его движение было незаметным, безопасным. А теперь? Все кончено! Его везде узнает всякий! Ты сделала его жизнь бессмысленной, и Мастерсону теперь Джайлс не принесет пользы.
– Простите меня, Джайлс! Может, послать за цирюльником?
– Все не так плохо, милорд! Вот заживет рана, я отпущу бороду, и шрам будет скрыт, меня никто по- прежнему не станет узнавать.
Гарет саркастически хохотнул.
– Я тебя уже не узнаю, Джайлс! Чтобы так довериться женщине!
Роза встала между двумя мужчинами.
– Что за смысл тебе сейчас, Гарет, выказывать перед Джайлсом свой ум и храбрость? Мне кажется, ты страдаешь оттого, что ущемлена твоя гордость.
Невероятным усилием воли Хок сдержал себя, чтобы не ударить Розу. Руку он остановил, но не язык.
– Роза! Я устал от тебя! Ты мне надоела своими причудами. С тех пор, как ты вошла в мою жизнь, у меня одни неприятности. Я не знаю, почему я все это терплю.
