«С неба тучи привёл грозовые. Бог Грозы к Кункунуцци лицо своё вновь обратил». После первых неудачных атак в битву вступил Нинурта, брат Тешуба/Адада. Но Каменный Бог был неуязвим, и сражение подошло к самым воротам Кум ми и, города Бога Бури.
В Куммии за ходом сражения следила супруга Тешуба Хебат, получая сообщения во внутренней комнате в доме бога. Но снаряды Улликумми заставили Хебат покинуть дом, и до неё больше не доходили вести: «Я о Боге Грозы слова больше не слышу, я о всех богах важной вести не слышу». Тогда она приказала своей помощнице: «Жезл ты в руку возьми, а ноги обуй в буйные ветры, как в сапоги! Ты на поле сраженья лети!» Богиня боялась, что «Кункунуцци убил его - Бога Грозы, царя, моего супруга».
Но Тешуб был жив. Когда советник порекомендовал ему спрятаться на вершине горы, он отказался. «Если сядем мы там, на вершине Кандура, - ответил он, - не останется больше царя на небесах!» Тогда они решили отправиться в Абзу к Эа, чтобы спросить о будущем «таблички древних слов».
Узнав, что Кумарби породил чудовище, которое выходит из-под контроля, Эа направился к Энлилю, чтобы предупредить его об опасности: «Поднят он словно молот, небеса он, и храмы богов, и Хебат закрывает собою!» Тогда был созван Совет Великих Аннунаков. Все пребывали в растерянности, и один лишь Эа предложил выход. Он сказал, что нужно открыть древние «склады»: «Пусть достанут из них пилу минувших давнишних лет! Той пилой отделили тогда Небеса от Земли, а теперь Улликумми мы от подножия пилою отпилим».
Этот план был осуществлён, и Каменный Бог, или Кункунуцци, лишился ног. Услышав эту весть, «к месту собрания боги пришли, в ярости на Улликумми боги ревели тогда как быки». «На колесницу, как птица, взлетел Бог Грозы, с громовыми раскатами к морю понёсся. И сразился тогда Бог Грозы с Кункунуцци». Но все ещё не сломленный, Улликумми объявил: «Разрушу Куммию, Священный Дом я захвачу, и выдворю богов… - на Небеса взойду, приму я Царство!»
Заключительные строчки поэмы не сохранились, но можно не сомневаться, что в них описана схватка, похожая на последнюю битву между Индрой и «демоном» Вритрой из санскритской легенды.
Именно такими, по нашему убеждению, были битвы между богами и титанами греческих мифов. Происхождение слова «титан» неизвестно, но если греческие мифы имеют шумерские корни, можно предположить, что его основой послужило шумерское ТИ.ТА.АН - в буквальном переводе «те, кто живут в небесах». Это точное описание игигов, которых возглавлял Кумарби. Их противниками были аннуна-ки, «те, кто на земле».
В шумерских текстах рассказывается о давней схватке не на жизнь, а на смерть между внуком Ану и «демоном» из враждебного клана; эта легенда получила название «Миф о Зу». Её героем является Нинурта, сын Энлиля от его единокровной сестры Суд; вполне возможно, что именно эта легенда послужила первоисточником индийских и хеттских мифов.
События, описанные в этом шумерском мифе, происходили непосредственно после визита Ану на Землю. Под общим руководством Энлиля аннунаки приступили к выполнению поставленных перед ними задач в Абзу и Месопотамии: добытая в Абзу руда перевозилась морем в Месопотамию, где подвергалась очистке и переплавке. Из космопорта в Сиппаре космические челноки доставляли драгоценный металл на орбитальную станцию, где игиги перегружали золото на межпланетные корабли, периодически прилетавшие с родной планеты.
Сложная система операций в космосе - прибытие и отлёт космических кораблей, а также поддержание связи между Землёй и Нибиру, которые двигались по своим орбитам - координировалась из Центра управления миссией в Ниппу-ре. Возглавлял этот центр Энлиль. Там на вершине искусственной платформы находилась комната ДИР.ГА, запретная «святая святых», где хранились космические карты и располагались табло с координатами планет - Таблицы Судеб.
В эту «священную» комнату проник бог по имени Зу, и он похитил таблицы. Таким образом, в его руках оказались не только судьбы аннунаков на Земле, но и самой Нибиру.
Объединив старовавилонский и ассирийский варианты древнего шумерского текста, можно восстановить практически весь миф. Однако повреждённые фрагменты все ещё хранят тайну происхождения Зу, а также подробности того, каким образом он сумел получить доступ к ДИР.ГА. Ответ на эти вопросы был получен лишь в 1979 году, когда двое учёных (В.В. Халло и В.Л. Морён) с помощью таблички, найденной в собрании вавилонских древностей Йельского университета, смогли реконструировать начало древнего мифа.
По-шумерски имя Зу означает «Тот, кто знает», то есть специалист в какой-либо области знаний. Несколько раз этот отрицательный герой именуется в тексте АН.ЗУ - «Тот, кто знает небеса». Это даёт основание предполагать, что он был связан с космической программой, обеспечивающей сообщение между Нибиру и Землёй. В восстановленном недавно начале мифа рассказывается, как сирота Зу был усыновлён астронавтами, обслуживавшими космические челноки и орбитальные станции, - игигами - и узнал от них секреты небес и космических путешествий.
История началась в тот момент, когда игиги, «собранные отовсюду», решили подать жалобу Энлилю. Суть её состояла в том, что «до сих пор не построено место для отдыха иги-гов». Другими словами, на Земле не было условий для отдыха и восстановления сил игигов после длительного пребывания в космической невесомости. Передать жалобу они поручили Зу, отправив его в центр Энлиля в Ниппуре.
Энлиль, «отец богов», принял посланца в ДУР.АН.КИ и, обдумывая жалобу, внимательно разглядывал стоящего перед ним юношу. Кто он такой - этот одетый в форму астронавта человек, но не принадлежащий к их числу? Подозрения его все усиливались, но в это время подал голос Эа, знавший о происхождении Зу. Он подсказал Энлилю, что ответ на жалобу игигов можно задержать, если Зу останется в штаб-квартире Энлиля. Эа предложил пустить Зу в «святилище», выделив ему место у входа в секретную комнату. Энлиль последовал совету Эа.
Таким образом, при попустительстве Эа бог из враждебного клана - потомок Алалу - получил доступ к самой важной комнате в центре Энлиля. Там «на деянья владыки глядят его очи: на тиару господства, на божью одежду, на божьи Книги Судьбы Зу всё смотрит и смотрит». И вскоре у него созрел коварный план: «Жажду господства почуял он в сердце».
