говорить неправду из последних сил, зеленобрюхая змея!
– Ты перепутала все свои метафоры, – с улыбкой отозвалась Мегэн. – Попробуй заснуть, Изолт. Завтра будет трудный день. Тебе понадобятся силы.
Изолт уткнулась головой в ладони.
– Оставь меня, Мегэн. Я слишком устала, чтобы спать.
Старая ведьма наклонилась и коснулась ее между бровей. Веки Изолт затрепетали и сомкнулись, и голова упала на колени. Мегэн очень осторожно уложила ее, потом сняла плед со своих плеч и укутала им Банри.
– Спи, милая, – сказала она тихонько.
Рассвет принес с собой стаю только что вылупившихся нимф месмердов. Еще влажно поблескивавшие, с загнутыми на концах крыльями, они висели в воздухе над поляной, где солдаты Изолт разбили лагерь, и негромко гудели. Туман стоял над самым болотом, но небо было ясным, и их огромные фасетчатые глаза мерцали переливчатой зеленью, а прозрачные крылья радужно сияли. Солдаты тоже застыли, охваченные ужасом. Изолт и Мегэн стояли вместе с ними, пораженные их числом.
– М-моя м-мать как-то ускорила их п-появление на свет, – сказал Айен. Как и каждый раз, когда он говорил о своей матери, его заикание стало более заметным. – Т-такое раннее п-появление нимф н- ненормально.
– Что мы можем сделать? – уныло спросила Изолт. – Мы не сможем здесь с ними сражаться. Здесь нет ни болотного газа, который можно было бы поджечь, ни места для маневра. Нас всех перебьют.
– Н-ну ладно! – воскликнул Айен. – Думаю, пора настала. Я пойду и п-поговорю с ними.
– Нет, это слишком опасно! – возразила Изолт.
Он улыбнулся ей.
– Я разговаривал с м-месмердами еще совсем м-малышом, – ответил он. – Не бойтесь за меня.
Он сделал солдатам знак оставаться на месте и подошел к первой группе серых крылатых существ. Он вытянул руки ладонями вверх и встал, не произнося ни слова. Месмерды уставились на него, и стрекот их крыльев замер. Они просто висели в воздухе, глядя на него своими огромными фасетчатыми глазами.
– Что он делает? – после долгого молчания прошептал Дункан. – Мне показалось, он сказал, что собирается поговорить с ними.
– Он этим и занят, – сказал Гвилим, пристально глядя на Айена. Его руки судорожно сжимали посох. – Месмерды не говорят в нашем понимании. У них нет ни ушей, ни языка.
– Но Айен же сказал, что поговорит с ними – а сам просто стоит и смотрит на них.
– Они читают его мысли, или, пожалуй, точнее будет сказать, его энергетические колебания. Айен знает, что старшие месмерды тоже будут смотреть и слушать. Именно с ними он хочет пообщаться. Эти только что вылупившиеся нимфы еще не полностью созрели и не могут принимать какие-либо решения. Старшие будут решать, продолжать ли им поддерживать Маргрит, лишить ее своей помощи или даже помочь нам.
– Но разве месмерды не служат Чертополох?
– Месмерды никому не служат, – раздраженно ответил Гвилим. – Они свободные и могущественные, и оказывают услуги Маргрит лишь потому, что между их народом и кланом Мак-Фоганов существуют многовековые соглашения. Они уже много раз лишали ее своей поддержки, и Маргрит изо всех сил старается не раздражать их.
– Если они не умеют говорить, как Айен узнает, что они надумали?
– Они скажут ему, – ответил Гвилим все так же раздраженно. – Если они не говорят на нашем языке, это еще не означает, что они не могут общаться. Если они ухаживают за самкой или хотят отпугнуть другого самца со своей территории, то потирают лапки и крылья, и с нами тоже так общаются, хотя и свысока. Они считают людей очень примитивными и слабыми.
Внезапно снова послышалось гудение, и месмерды задвигались: одни подались назад, вытянув лапы, другие склонили головы и опустили крылья. Некоторые жужжали так пронзительно, что Серым Плащам пришлось заткнуть уши.
– Плохо, – сказал Гвилим. – Некоторые из них отказываются прекратить вендетту.
Айен стоял все так же неподвижно, глядя на них, и гул стал более громким и переливчатым. Прошло еще несколько долгих минут, и месмерды скрылись в тумане. Прионнса медленно вернулся к ним, его лицо было задумчивым и печальным. Он сел и попросил одного из солдат принести ему поесть.
– Что произошло? – нетерпеливо осведомилась Изолт. – Почему они ушли?
– Мы получили что-то вроде помилования, – отозвался Айен. – Я просто стал думать о моей м-матери и о том, какой коварной и в-вероломной она может быть. Потом я подумал о том, кто является истинной властью в с-стране, способной принимать решения относительно г-границ и территорий. Вы же знаете, что моя м-мать уже много лет обещает им, что как только она возьмет власть в с-свои руки, то сделает так, чтобы б-болота снова распространились по стране. Я ясно д-дал им понять, что только М-Мак-Кьюинн обладает властью сделать это. Я сказал, что мы уже говорили с Ник-Танах, и она согласилась отдать им з- земли, которые клан Мак-Танахов осушил, и позволить, чтобы там снова были болота.
– Надеюсь, ты дал им понять, сколько уступок нам пришлось сделать этой Ник-Танах, чтобы получить ее согласие, – фыркнула Изолт. – Кто бы мог подумать, что такая соплячка так хорошо умеет торговаться?
Мегэн улыбнулась.
– Мак-Танахи всегда очень практичны, когда речь заходит о защите их интересов. Это у них в крови.
– И все-таки мы заплатили слишком д-дорогую цену за землю, которая никогда не была особенно п- плодородной, – сказал Айен. – П-почвы здесь всегда были слишком болотистыми, особенно т-теперь, когда
