Роскошь внутреннего убранства ошеломила ее. Дворец Айена поразил ее своим великолепием, но вестибюль Гервальта затмил и его. Пол был устлан великолепной работы ковром голубого, бледно-зеленого и малинового цветов, а на стенах стофутовой высоты висели огромные гобелены, изображающие великие сражения. Со сводчатого потолка спускалась громадная хрустальная люстра, ослепившая усталые глаза Изабо. По стенам были развешаны щиты, мечи и топоры, а на площадках парадной лестницы, начинавшейся в дальнем конце зала и ведущей на галереи, стояли серебряные доспехи.
Над галереями переливались разноцветными огнями витражи в высоких стрельчатых окнах. На одном из них мужчина в латах принимал меч из рук ангела с золотыми и малиновыми крыльями. Были там розы и черные припадающие к земле черти, книги со странными буквами, дитя, парящее в ореоле золотистого света, белые голубки, несущие в клювах прутики, женщина в голубом одеянии, плачущая у могилы, и сражающиеся воины, над которыми реяли поющие ангелы. Их было столько, что у Изабо разбегались глаза.
– Вот это да! – сказала она.
– Взгляните на вон того, с крыльями! – воскликнул Доннкан. – Он просто вылитый
Изабо посмотрела туда, куда он показывал. В круглом окне над лестницей был изображен чернокрылый ангел, преклонивший колени перед троном и держащий в руке золотой меч. На троне восседал старик, одетый во все белое, со строгим бородатым лицом и поднятым над огромной книгой пальцем. У ангела были вьющиеся черные волосы, выбритое лицо и такие же золотые, как и светящийся ореол над его головой, глаза.
– Ничего удивительного, что они падают на колени, когда он проезжает мимо, – брюзгливо заметила Мегэн. Она раздраженно огляделась вокруг, потом взяла тяжелую золотую чашу, усыпанную драгоценными камнями. – Мне казалось, тирсолерцы считают роскошь и комфорт деянием Нечистого?
– Прошлая Филде слишком уж любила роскошь, – с усмешкой отозвался Лахлан. – Вот почему тирсолерцев удалось убедить восстать против нее. К счастью, Эльфрида находит все это вульгарным до омерзения.
Мегэн вышла вперед, сказав язвительно:
– У меня в глотке все пересохло, точно на солончаках Клахана. Здесь кто-нибудь собирается подать нам чай?
Эльфрида разговаривала со слугами внизу лестницы. Она поспешила к ним, и вид у нее был усталый и задерганный.
– Прошу прощения, Хранительница. Здесь до сих пор так и не навели порядок. Мы так поспешно уехали отсюда, когда услышали о похищении детей, что времени привести все в порядок просто не было. Пройдите, пожалуйста, в красную гостиную, а я попробую устроить, чтобы нам принесли чай. Вы, должно быть, с ног валитесь от усталости, ведь мы все с самого рассвета были в пути.
Мегэн позволила провести себя в большую, но очень уютную комнату, где в камине уже развели огонь, а с мебели сняли чехлы и свалили их в кучу в углу. У старой колдуньи на самом деле был очень утомленный вид, и Изабо усадила ее поближе к огню и заставила выпить немного
В зал нерешительно вошла команда целителей. Вид у них был усталый и явно потрясенный великолепием дворца. Джоанна Милосердная, которая когда-то входила в Лигу Исцеляющих Рук, а теперь стала главной целительницей, тоже была среди них. Изабо быстро переговорила с ней, и Джоанна, бросив лишь один взгляд на серое лицо Мегэн, принялась готовить старой колдунье тонизирующий чай из шлемника, валерианы и руты. Томас Целитель, маленький худенький мальчик с тонкими, точно прутики, руками и ногами под ярким голубым с золотом плащом и темными тенями под глазами, жался к ней. Джоанна ласково взъерошила его белокурые волосы, сказав:
– Почему бы тебе не поиграть с ребятишками, милый?
Он только покачал головой и еще ближе прижался к ней, путаясь у нее под ногами. Но она ничего не сказала, склонившись над Мегэн с чашкой в руке. Из-за ее длинного зеленого одеяния Томас оглядывал комнату огромными голубыми глазами, тут же спрятав голову, когда Доннкан улыбнулся ему. Худенький и робкий, Томас казался намного младше своих тринадцати лет, отчего те силы, которые скрывались в его маленьких ладошках, казались еще более невероятными.
Лишь после того, как в зале появился младший брат Джоанны, Коннор, с плащом и шляпой Ри в руках, Томас слегка оживился. Мальчики были ровесниками и уже много лет дружили. Коннор радостно поприветствовал его, и после короткого кивка Мегэн аккуратно опустил свою ношу и завел с Томасом разговор. Скоро они оба сидели у огня вместе с Доннканом и Бронвин, воодушевленно играя вместе с ними.
В комнату широкими шагами вошел Лахлан вместе со своей свитой, переговаривающейся и смеющейся, отряхивающей от пыли плащи и громко требующей виски и еды. Дайд принялся развлекать их, вполголоса сообщив Изабо:
– Виски здесь вряд ли найдется, но у интенданта где-то есть вино и еда, если уж здесь ничего нет. Но я бы поторопился, поскольку мы не сходили с коней с самого рассвета, и все устали и немного не в духе.
Изабо кивнула и отправилась на поиски кухни. Там царил абсолютный хаос. Кухарка билась в истерике, печь так никто и не затопил, а слуги бестолково слонялись по кухне, сплетничая и восклицая. Изабо устала и очень проголодалась. Несколькими хорошо рассчитанными резкими словами она отправила слуг приготовить спальни, вытряхнуть все простыни, развести огонь в каминах и принести багаж, который так и остался лежать в беспорядке в вестибюле. Щелкнув пальцами, она разожгла огонь в печи и принялась инспектировать шкафы. Закончила она проверку, запыхавшись, перепачкавшись, с пустыми руками и очень сердитая.
– Почему все в таком беспорядке? – грозно спросила она. – Вы что, не получали сообщения, что мы едем?
– Но нам дали знать всего лишь за день, и никто не знал, сколько вас будет, – оправдывался пожилой управляющий. – И денег не прислали, а здесь нам не на что было купить припасов, ведь Филде опустошила казну, когда бежала… – Он чуть не плакал.
– Истинно по-мужски! – фыркнула Изабо. – Никакой предусмотрительности.
Управляющий отступил, и она сказала:
