— Вы знаете, — сдавленно произнес он, — что я хочу взять Михаила живьем. Проследите, чтобы мой приказ не был нарушен. А теперь давайте отобьем наш Суздаль! — И Ганс бросился в гущу боя.
Из-за поворота реки вырвались клубы дыма. Они идут! Вука повернулся к карфагенскому капитану.
— Скоро здесь станет очень жарко, — заметил карфагенянин, обращаясь к огромному мерку.
— Будет безумием оставаться посредине реки, — ответил Вука. — Возьми ближе к берегу.
Удивленный капитан кивнул и повернул штурвал, разворачивая галеру. Хулагар приказал им дежурить перед кораблями, и Вука прекрасно знал, почему он это сделал.
Пропади он пропадом, этот Хулагар! Потом Вука придумает какое-нибудь объяснение. А пока он просто будет наблюдать за всем со стороны.
Когда корабль миновал излучину, по телу Эндрю пробежала дрожь. В свете двух лун казалось, что Тобиас затаился, поджидая их. Посредине Нейпера стоял на якоре «Оганкит», его тяжелое орудие смотрело прямо на них. В сотне ярдов перед ним застыли еще четыре броненосца.
Полмили против течения. Ночную тишину нарушал только скрип весел в уключинах и шум от колес двух броненосцев, идущих в пятидесяти ярдах впереди галер. Над рекой пронесся тревожный звон колокола, на одном из карфагенских кораблей отчаянно завизжал паровой свисток.
«Вот тебе и неожиданное нападение», — подумал Эндрю. Полковник взял рупор:
— Первые три галеры идут прямо на «Оганкит». Четвертая и пятая остаются в резерве и готовятся атаковать ближайшие броненосцы. Когда «Оганкит» будет подорван и кто-то из вас еще будет на плаву, направляйтесь к следующей мишени и, ради Бога, постарайтесь не потопить наше судно.
Он терпеть не мог отсиживаться в резерве, но понимал, что на этот раз он может сыграть решающую роль. Послышался звук выстрела; секунду спустя между двумя его броненосцами взметнулся настоящий гейзер. Командиры пяти галер дали команду грести изо всех сил, и их корабли, казалось, полетели над волнами.
Черт возьми, они плывут слишком быстро, но теперь, когда римляне уже охвачены жаждой боя, остановить их невозможно.
Из труб «Оганкита» вырвался сноп искр.
Расстояние между ними и врагами сокращалось слишком медленно, и Эндрю беспокойно мерил шагами палубу своего судна, будучи не в силах стоять на одном месте.
Когда до «Оганкита» оставалось шестьсот ярдов, один из вражеских броненосцев медленно выплыл на середину реки, преграждая дорогу к своему флагману. Вскоре к нему присоединился еще один корабль.
Неприятельское ядро со звоном врезалось в борт «Геттисберга». Джон продолжал продвигаться вперед, стараясь приблизиться к врагу на расстояние выстрела из карронады.
Эндрю казалось, что время замедлило свой бег. Пятьсот ярдов, четыреста.
Два карфагенских корабля, дымя, шли на них вниз по течению. Его броненосцы выстрелили одновременно, один из снарядов попал в идущее впереди карфагенское судно, а второй исчез в темноте.
Броненосцы неслись навстречу друг другу. Три галеры следовали прямо за своими кораблями, а еще две держались ближе к берегам реки.
В этом месте русло Нейпера было узким, и места для маневра почти не оставалось.
Сто ярдов.
Карфагеняне выстрелили. Ядро попало в батарейную палубу «Президента Калинки», в воду полетели железные осколки и обломки дерева. Один из карфагенских броненосцев изменил курс и направился к трем римским галерам.
— Убирайтесь с его пути! — завопил Эндрю. Вместо этого на ближайшей к врагу галере опустили шест.
— Нет, черт побери, не надо! Атакуйте «Оганкит»! Галера подплыла к первому броненосцу противника, а вслед за ней другой римский корабль полетел прямо на второе карфагенское судно. — Идиоты! — выругался Эндрю. Раздался подводный взрыв. Что-то вспыхнуло, громыхнуло, и из реки вырвался огромный столб воды. Огромный карфагенский броненосец словно подпрыгнул. Римский капитан отчаянно пытался увести свою галеру от столкновения с тонущей громадой. До Эндрю донеслись крики матросов, в которых смешались восторг и испуг. Теперь-то они поняли, на какое дело добровольно вызвались!
Вторая галера приблизилась к своей цели, последовал еще один взрыв. Секунду спустя внутри самого броненосца что-то сдетонировало, и во все стороны разлетелись смертоносные металлические осколки.
Казалось, взорвалась сама река. Эндрю почувствовал, что палуба уходит у него из-под ног. Галеру завертело и вынесло на середину Нейпера. Он бросил взгляд на корму.
Часть леера была оторвана, и полдесятка матросов лежали на палубы, стоная от боли.
На корабль обрушилась волна. Воняло порохом. Судно попало в облако дыма. Вокруг шумно бурлила вода, и в этой стигийской полутьме Эндрю увидел первый карфагенский броненосец, тонущий кормой вниз. Из железного брюха обреченного монстра раздавались леденящие сердце вопли. Два русских броненосца двигались прежним курсом. За ними следовали две галеры. Третья исчезла в этом катаклизме. Эндрю опять схватился за рупор: — «Оганкит»! Черт с ними, с остальными кораблями, потопите «Оганкит»!
Он перевел взгляд на спины сгорбившихся над веслами римских матросов.
Теперь они знали, каковы были их шансы на спасение, и все равно продолжали делать свое дело. Эндрю подумал, что все те муки, которые он со своими солдатами перенес ради Рима, уже полностью оплачены. Он снова посмотрел вперед.
До «Оганкита» оставалось всего триста ярдов. Им нужно каких-то две минуты.
Выстрел. Мгновение спустя гребное колесо «Геттисберга» разлетелось на куски. Корабль резко сбросил ход. Вскоре галера Эндрю пронеслась мимо потерявшего управление броненосца, которого начало медленно относить течением вниз.
Казалось, они перестали приближаться к «Оганкиту». Приглядевшись, Эндрю заметил, что под кормой карфагенского флагмана забурлила вода и Тобиас потихоньку отводит свое судно назад.
— Быстрее! — воскликнул Эндрю. — Надо прибавить скорость!
В глазах Тобиаса стоял страх. Палубу «Оганкита» заволокло пушечным дымом.
— У них торпеды! Ты видишь, что творится? Торпеды? Они могут нас потопить?
В голосе Хулагара прозвучало смятение, и, несмотря на свой испуг, Тобиас на секунду почувствовал удовлетворение.
— Я дам задний ход. Надо отойти назад и перезарядить пушку картечью.
— Они могут нас потопить? — снова взревел Хулагар,
— Да, еще как! — сорвался на крик Тобиас.
— Значит, ты должен был подумать об этом раньше, — холодно заметил Тамука.
Проклятье, они опять надули его, а отвечать за все снова предстоит бедному Тобиасу! Ну как он мог предвидеть такое? Рим должен был лежать в развалинах, а Эндрю возвращался бы сушей. Кто мог подумать, что они сделают торпеды?
— В крайнем случае мы сможем отойти в город.
— Это исключено, — отрезал Тамука.
Тобиас пронзил мерка взглядом. Голос Тамуки звучал как-то странно — он явно чего-то недоговаривал.
— Почему? — потребовал разъяснений Тобиас. Тамука промолчал.
— Почему, черт побери, ну почему?!
— Сражайся здесь, — наконец вымолвил Тамука.
— Только если ты все расскажешь! — взревел Кромвель. — Потому что в этот момент реку пересекает Вушка Хуш.
Тобиас испуганно отшатнулся от Тамуки. Рука мерка легла на рукоять его меча.
— Так все это время вы мне лгали, — прошипел капитан. — Вы обещали, что я буду правителем Руси. Ты обманул меня, ублюдок!
— Ты все еще можешь получить для себя Русь, — рявкнул Тамука. — Но без нас ты ничто! А теперь сражайся!
Тобиас потянулся было к пистолету у себя за поясом, но тяжелый взгляд возвышавшегося над ним
