крови.
Предводитель нападавших, не глядя на него, сделал знак, и один из его людей, соскочив с коня, принялся добивать раненых. Тем временем Ролло умудрился ударить еще одного из норманнов головой в лицо, другому угодил ногой в пах, и тот, по-собачьи визжа, вскинул руку с мечом для удара.
– Прекратить! – вновь подал голос предводитель. Теперь он глядел на пленника, машинально оглаживая взволнованную запахом крови лошадь.
– Я сразу узнал тебя, Ролло-левша, – негромко проговорил он. – Хочешь, я подарю тебе жизнь, конунг Нормандии?
– Смотря по тому, кто мне ее дарит.
– Герик Дан, свободный ярл. Плен у меня не будет для тебя позором. Я правитель, равный тебе.
Ролло криво усмехнулся.
– Герик Дан, или, как еще прозывают тебя, Герик Злой. Что ж, я мог бы сам об этом догадаться, когда ты велел добить своих людей.
Герик равнодушно махнул рукой.
– Досадная обуза в пути. Мы же… О, Мльнир,[92] что там еще?
Позади Ролло слышал отчаянный крик Эммы и плеск воды. Повернув голову, он увидел, как воины Герика вытаскивают на берег визжащую и отбивающуюся Эмму. Один из них швырнул девушку к ногам коня Герика. Она вскинула голову и поползла в сторону. Найдя глазами Ролло, она вскочила и кинулась к нему.
Герик захохотал.
– Все силы зла! Рыжая молоденькая шлюха! И какая красотка! Вот с кем я тебя застал, нормандец. И не диво. Я давно был наслышан, что женщины бегают за тобой, Ролло-левша, словно кошки за торговцем рыбой. Похоже, что мы немного помешали вашему завтраку.
Он вновь захохотал. Воины вторили ему. Эмма в ужасе озиралась. Только сейчас она заметила, что стоит, изо всех сил вцепившись в пояс Ролло. Почувствовав его насмешливый взгляд, она отвернулась, сжав кулаки так, что ногти впились в ладони.
– Кто же эта кошечка? – сквозь смех спросил Герик. – Мнится мне, что она достаточно хороша, чтобы и я взял ее к себе на ложе.
– Ты не сделаешь этого, Герик. Эта девушка из хорошего франкского рода, и она невеста моего брата Атли. Ты же, я надеюсь, достаточно могущественный предводитель, чтобы не поступить с нами вероломно.
Эмма ничего не понимала из того, о чем говорили норманны. Викинг на коне перестал смеяться, почесал бритую скулу рукоятью хлыста, не спеша расстегнул и снял шлем. Он оказался довольно молод. Хищное, бледное лицо с ястребиным носом, зеленые, как морская вода, глаза. Уголок рта оттягивает белесый шрам, придавая этому довольно привлекательному лицу брезгливо-надменное выражение. Длинные, белокурые, с рыжеватым отливом волосы гладко зачесаны назад и схвачены в косицу тонким ремешком. Эмма отвернулась. Ей стало не по себе от того, как разглядывал ее этот воин.
– Красивая девка, клянусь Мльниром. Твой Атли вовсе не дурак. Однако что делаешь ты вместе с ней в моих владениях? Или ты решил поискать с нею уединения, чтобы подготовить к брачному ложу, ведь недаром говорят, что твой брат хил от рождения?
– Я не стану отвечать, пока у меня связаны руки.
Герик кивнул и огляделся.
– Клянусь Тором! Ты шел через моих людей, как взбесившийся вепрь сквозь свору гончих! Однако я обещаю освободить тебя и даже верну тебе меч, если ты дашь слово больше не поднимать оружия.
– Ты предложил мне почетный плен, Герик, ведь так? Я даю свое согласие.
– О, я и забыл, что Ролло Нормандский гордится верностью данному слову не менее, чем доблестью в сражениях.
– Тогда развяжи меня, иначе твои люди решат, что ты сверх меры осторожен.
Эмма видела, как один из норманнов перерезал веревки, другой подал Ролло меч. На нее, казалось, никто не обращает внимания, лишь предводитель не сводил с нее своих странно блестящих глаз. Ролло шагнул мимо нее к зеленоглазому викингу и о чем-то заговорил с ним. Оставшиеся в седлах норманны спешились и стали разжигать почти погасший костер, собирать разбросанную рыбу. Из чересседельных сумок появилась провизия. Ролло уселся среди пришельцев и вел себя спокойно, словно не он бешено бился с ними несколько минут назад. Эмму как бы и не замечали, зато Герик по-прежнему не отрывал от нее глаз. Когда по рукам пошел мех с вином, он своей рукой поднес его девушке.
– Пусть невеста Атли Нормандского выпьет за нашу встречу, – проговорил он по-франкски.
– Невеста Атли? – удивилась девушка.
– А что здесь странного? Или ярл Ролло солгал?
Он что-то спросил по-нормандски у сидевшего у огня Ролло. Тот ответил на языке Эммы:
– Атли выбрал ее. И ты должен уважать волю моего брата и не зариться на чужое добро, Герик. Иное недостойно свободного ярла и такого правителя, как ты.
Герик с насмешкой перевел взгляд с Ролло на Эмму. Девушка молча взяла у него мех и сделала глоток. Ролло хотел оградить ее от посягательств Герика, и в то же время сам Герик, с его мягкой улыбкой и обходительными манерами, почти не внушал Эмме опасений. Она бы легко обманулась, если бы не помнила леденящих душу рассказов о нем, коих наслушалась с детства.
Она сидела у костра, ела скверно прожаренную рыбу и наблюдала, как норманны сложили рядами тела своих убитых, закрыли им глаза и сжали ноздри. Каждому на грудь положили его оружие и шлем. Затем воины стали рубить сосны. Очистив стволы от ветвей, они принялись сооружать плот, работая споро и ловко. Ролло после того, как ему перевязали плечо, взялся помогать им. Павших уложили на плот, набросали сверху хвороста и столкнули его в воду. Когда плот медленно стал отходить от берега, увлекаемый течением, норманны зажгли несколько стрел в пламени костра и пустили их в сторону уносимого рекой погребального сооружения. Оставив в воздухе дымный след, стрелы одна за другой вонзились в плот, подожгли хворост.
Герик, подняв руки, что-то коротко проговорил на своем языке, и все викинги повторили за ним его слова. Даже Ролло, от руки которого и пали эти норманны. Во всем этом обряде была некая мрачная торжественность, но, когда пылающий плот исчез за излучиной, все словно позабыли о нем и стали, болтая и смеясь, шумно собираться в дорогу. Ролло отдали одного из коней павших норманнов, Эмме Герик подвел другого, с улыбкой придержав стремя, когда она садилась верхом. Девушка поблагодарила его кивком, но тут же вздрогнула, ощутив, как Герик провел ладонью по ее обнажившейся из-под рваного платья ноге. Она рванула повод так, что лошадь под ней заплясала и пришлось сдерживать ее.
– Достаточно ли навыка у твоей будущей родственницы, Ролло, чтобы справиться с конем? – вкрадчиво спросил Герик, не сводя с девушки глаз. – Возможно, ей было бы лучше ехать в седле впереди меня.
Эмма растерянно взглянула на Ролло.
– Достаточно, – сухо бросил он, следя за тем, как Герик, чему-то улыбаясь, надевает шлем и садится в седло.
Отряд двинулся крупной рысью вдоль реки, потом вброд пересек ее русло. Миновав заросли, норманны оказались на широкой равнине и здесь пустили коней в галоп. Местность вокруг была по-прежнему дикая и пустынная. Дорога, по которой они следовали, то взбегала на пологие холмы, то спускалась в лощины. Слева тянулась болотистая низина. Порой они миновали заброшенные пахотные поля, где еще видны были следы плуга, но терновник и колючий дрок уже стояли там такой плотной стеной, что кони едва пробирались через нее.
Время от времени показывались оставленные жителями селения. Ветер носил по земле клочья трухлявой соломы с ветхих крыш, слепые оконца покинутых хижин мертво смотрели на проезжающих, в канавах попадались выбеленные солнцем черепа. И вновь в низинах блестела вода болот и шелестели серебром листьев старые тополя, высились возведенные на заре христианства кресты, да древние менгиры[93] укрывались среди дрока и терновника.
На склоне холма они видели пасущихся туров, но, не замедляя бега коней, проследовали мимо. Зато табун одичавших лохматых лошадей явно привлек внимание викингов. Они сдержали своих разгоряченных коней и долго наблюдали за яростным боем двух жеребцов, крича и пересмеиваясь. Эмма не могла знать,
