— Итак, ты остался один, — резким голосом обратился к нему Тамука.
Любимчик из Констана не опустил глаз и смотрел прямо на щитоносца.
— Вам не удастся истребить нас, всех, — прошипел он. — Даже если убьете десять миллионов, Кин все равно разобьет вас.
Старик сжал губы и плюнул в лицо Тамуке.
С яростным криком щитоносец размахнулся и отсек голову скоту, прервав его презрительный смех. Голова, извергая фонтан крови, покатилась по каменному настилу. Тамука схватил ее за волосы и зашвырнул на вершину кургана; открытые глаза продолжали смотреть на него сверху. Тяжело дыша, Тамука оглянулся на мясников. Те неподвижно застыли, только прерывистое дыхание срывалось с их губ да капли крови продолжали стекать с мечей на землю. В воздухе возникла напряженность.
— Вырежьте его сердце и внутренности. Я съем их за обедом. — приказал Тамука и повернулся, чтобы уйти.
В стороне он увидел последнего из оставшихся скотов. Ему не говорили, что он будет жить, таков был замысел Тамуки, призванный сломить волю пленника. Теперь он был единственным из всего отряда, захваченного в плен в первые дни войны. Пленник стоял неподвижно, лицо его было пепельно-серым, на голове еще сохранилась повязка, прикрывавшая рану, едва не ставшую смертельной. Тамука по выражению его глаз видел: скот уже понял, что ему предстоит пережить этот день.
Пленник стоял неподвижно, следя за Тамукой настороженными глазами, его голубой мундир янки был забрызган кровью. Вот он достал из кармана плитку табака, отломил кусочек, и его челюсти стали равномерно двигаться. Эти скоты имели отвратительную привычку жевать табак.
— Я решил оставить тебя в живых, — сказал Тамука.
Янки не ответил, просто продолжал жевать, время от времени сплевывая себе под ноги и неприязненно наблюдая за Тамукой.
— Я уже давно умер, — наконец произнес он. — Так что мне все равно.
Тамука в приступе ярости чуть было не прикончил последнего пленника вслед за остальными жертвами. Янки улыбнулся, его седая борода встопорщилась.
— Подойди и убей меня, если тебе станет от этого легче. Эндрю всех вас отправит в ад, а я уже буду там и встречу тебя.
Опасаясь, что новый приступ гнева может сорвать его план, Тамука развернулся и пошел прочь, так и не увидев слез яростного бессилия в глазах старшего сержанта Ганса Шудера.
Становилось темно. Над головой проносились низкие тучи, постоянные раскаты грома сотрясали воздух. Тамука отправился к западному склону холма, его сапоги скользили по залитым кровью камням. Немногочисленные задержавшиеся у кургана мерки волочили свои жертвы прочь от места захоронения. Бойня была такой грандиозной, что на холме до сих пор валялись тысячи тел, наименее аппетитных с точки зрения мерков. Напрасная порча хорошей еды. «Если сегодня вечером не выпотрошить тела, то под дождем все испортится». — недовольно подумал Тамука.
Он стоял один, забыв о небольшой свите немых стражей, издали наблюдающих за ним. Он всегда знал об этой привилегии, но теперь она стала частью его жизни, жизни щитоносца кар-карта. Тамука достал из походной сумки чистый лоскут ткани, вытер лезвие меча и убрал его в ножны.
— Вука призывает тебя к себе.
Тамука обернулся и увидел Сарга, тяжело опирающегося на посох, его тощая фигура была почти неразличима на фоне огромного кургана из человеческих голов. Тамука молча кивнул.
— Лихорадка снова усилилась, — огорченно произнес Сарг.
— Это пройдет.
— Я не уверен. Рука так пахнет… это запах смерти.
— Завтра мы тронемся в путь, — сказал Тамука. — В первую очередь выступят двадцать два умена. Кар-карт должен быть с ними. Мы потеряли тридцать дней, и с каждым днем у скота прибавляется сил. Нельзя давать им еще больше времени.
— Я знаю, — ответил Сарг. — Он может отправиться в паланкине, но было бы лучше, если бы он остался в юрте.
— Я видел Джубади в гораздо худшем состоянии, и то он возглавлял битву, — недовольно произнес Тамука. — Нельзя, чтобы его сын оказался слабее отца.
— Ты, как щитоносец кар-карта, должен бы посоветовать Вуке не трогаться с места, до тех пор пока он не сможет сесть на коня.
Тамука пристально посмотрел в лицо Саргу и кивнул.
— Шаман, нам предстоит тяжелая война. Мы не можем отступить назад через лес. Мы должны двигаться вперед и добывать себе пищу. В противном случае вся орда будет страдать от голода. Здесь нет таких степей, как на юге или в наших землях. Это территория тугар, а их орда втрое меньше нашей. Эта страна могла прокормить их, но нам необходимо взять Рим и уходить дальше, на более плодородные земли. Здесь мы заперты на узком пространстве между лесом и берегом моря.
— Ты говоришь как воин, исполненный духа «ка». а не как щитоносец, прислушивающийся к духу «ту».
— Это говорит мой дух «ту», заботящийся о благополучии наших кланов. Он видит то, что невидимо даже для тебя, Сарг.
Шаман нахмурился. Тамука шагнул вперед и примирительно положил руку на плечо шамана.
— Я не хотел тебя обидеть. Ради выживания мерков мне нужна твоя помощь.
— А Вука, разве он не мерк?
— Я говорю о судьбе всей орды Шаман, если бы ты знал, куда ведет меня мой дух «ту», я думаю, ты бы искренне согласился с моим советом.
— Да, скот должен быть разбит, — наконец признал Сарг.
— Мы выступаем завтра утром. Таков приказ Вуки.
— Приказ Тамуки, который стремится стать кар-картом.
Тамука пристально уставился на Сарга, лишь на мгновение зажмурившись от молнии, ударившей в холм позади шамана.
— Как ты смеешь говорить это?
— Это ты перевязал его рану, а теперь из-за нее гниет вся рука, — ответил Сарг.
— Ты меня обвиняешь?
— Никто тебя не обвиняет. — Сарг придвинулся ближе. — Если бы кто-то осмелился, то в орде настал бы хаос, мерки разбились бы на враждующие группы, как было когда-то, пока мы не стали единым целым. Даже я не стал бы бросать такое обвинение.
Тамука кивнул, не спуская глаз с Сарга.
— Но если Вука умрет, не произведя на свет наследника, то ты будешь править до тех пор, пока совет кланов не изберет нового кар-карта. Этот род правит уже две с лишним сотни оборотов, и Вука последний, кто принадлежит к этой линии.
— Он действительно один из всего рода? — прошептал Тамука.
Раскат грома почти заглушил его слова. Он не посмел громко произнести то, о чем мог доподлинно знать только один Хулагар. Сарг промолчал.
— Я слышал, скот теперь умеет так лечить раны, что из них совсем не вытекает зеленоватая жидкость, как всегда бывает у наших раненых.
— По-твоему, нам стоит привести к Вуке шамана янки? — с сарказмом спросил Тамука.
— Нет. Но это говорит о том, что творится у нас. Тамука тряхнул головой и вздрогнул от порыва холодного ветра. Первые тяжелые капли дождя упали с неба, смывая кровь с оружия и шлема, с каменных плит под ногами. Сверкнула близкая молния, заставив его еще раз вздрогнуть и на мгновение ослепив. Тамука заморгал, пытаясь восстановить зрение, глядя на Сарга и громадную пирамиду черепов, освещенную призрачными всполохами молний.
— Мы выступаем завтра утром, — прошипел Тамука, развернулся и направился к юрте кар- карта.
