– Боже, ты до меня дотронулась, и я уже готов, – заметил он сдавленным от эмоций голосом. – Я думаю о тебе, и у меня встает.
Ли оказалась не готова к подобной откровенности. Его боль и одиночество были туманными, прекрасными, как и его фотографии. Тихо простонав, он без предупреждения подхватил ее под мышки и, приподняв, прижал к себе. И хотя разум кричал, что надо сопротивляться, она не могла. Он действовал быстро и был таким сильным. Казалось, Ник обладает силой, способной подавлять все остальное в своем мире – и в ее, – все тревоги. Этот человек контролировал Ли каким-то невообразимым, завораживающим образом, и сопротивляться было невозможно.
– Я хочу тебя, – прошептал он. – Как тот свирепый черный зверь на твоей картинке. И я хочу тебя так, как хочет он.
Он прижал ее к стене, и она невольно приникла к нему. Когда он наклонился, чтобы поцеловать ее, она выгнулась ему навстречу. Ощутив его пальцы на своей шее, Ли выдохнула его имя. Его бедра огнем обожгли ее ноги. Она никогда ничего не знала мягче его губ – и ничего тверже его тела. Но его прикосновение затмило все остальные ощущения. Думать Ли не могла, она ничего не могла делать, только наслаждаться его близостью.
С улицы внизу доносился шум транспорта – звуки автомобильных гудков и газующих двигателей. В воздухе и в его дыхании чувствовался запах кофе с макадамией. Но Ли была настолько поглощена ощущениями, которые дарило ей соприкосновение их тел, что больше ни о чем не могла думать.
Стремительный стук его сердца заставлял ее безоговорочно подчиняться. Его бицепс надавил ей на грудь, и ей захотелось убедиться, что человеческая плоть может быть такой твердой. Когда она дотронулась до него, тихий судорожный вздох удовольствия эхом отозвался в ее голове.
– Я ждал этого всю свою жизнь, – сказал он.
Он поспешными движениями вытащил ее блузку из юбки и сунул руки под одежду. От его прикосновения по ее телу побежали мурашки. Мысленно она с жадностью прослеживала их путь. Когда же он прикоснулся к ее спине и взял ее за ягодицы, она ощутила дикое желание почувствовать его внутри себя. Ей захотелось сладости, ада всего этого.
– Вы когда-нибудь занимались этим у стены, доктор? Ли вспыхнула. Вопрос прозвучал грубо, и пока она собиралась с ответом, он прижал к ее губам палец.
– Не отвечай, – хрипло пробормотал он. – Ничего не говори. Я не хочу знать. Мне невыносимо думать, что ты была с кем-то другим. Боже!
От смущения у Ли сдавило горло.
– Я не могу тебя делить. – Он стал гладить ее лицо, очерчивая большими пальцами щеки. – Я должен быть единственным.
Она недоверчиво покачала головой.
– Произнеси мое имя, Ли… назови меня Ником. Скажи это.
– Ник… – Она прикусила нижнюю губу, чтобы скрыть дрожь, нараставшую внутри ее. – Зачем ты это делаешь? Что случилось?
– Ничего не случилось. Я тебя хочу… Я всегда тебя хотел. С того момента, как увидел. Боже, ты была прекрасна, но так недоступна! Я был глупым, романтичным ребенком…
Ли уперлась руками в его руки.
– О чем ты говоришь?
– А что такое? – Его взгляд затуманился, когда он посмотрел ей в глаза. – Что я сказал?
– Ты сказал, что был ребенком. Мы познакомились всего несколько недель назад, Ник. Как ты мог быть ребенком?
Она снова надавила на его руки, но он лишь крепче обнял ее.
– Погоди, – произнес он смущенно. – Я сказал это неосознанно. Может, я на секунду потерялся во времени?
От его неловкой улыбки ей стало нестерпимо больно. И хотя она ничего не сказала, вопрос, взволновавший ее, был мучительным: «Какую другую женщину ты так хотел все эти годы? Кого, Ник? Дженифер?»
– Ли, подожди, – заговорил он, хватая ее за запястья. – Давай поговорим об этом. – Его серебряный браслет сверкнул на свету.
– Отпустите меня… – Она попыталась вырваться, но жгучая боль заставила ее прильнуть к нему. Браслет оказался зажатым между их руками, и приподнятая голова змеи впилась в ее кожу, когда она попыталась высвободиться. – Посмотрите, что вы наделали! – Рука ее взлетела, когда он отпустил ее. На внутренней стороне запястья, там, где прижался браслет, краснел похожий на рубец след.
– Ли?
Он дотронулся до нее, но она отмахнулась от его попытки помочь.
– Все в порядке, – решительно произнесла она, обхватывая себя руками и отодвигаясь от него.
Она только теперь начала осознавать, что случилось и насколько это серьезно. Его боль тронула ее, и она по-человечески, с сочувствием откликнулась на нее. Но она опасно далеко вышла за рамки своего профессионального долга. Она была опытным специалистом, и это накладывало на нее ответственность за все, что происходило между ними, пусть инициатором выступал он. В ее обязанности входила и охрана благополучия объекта, даже если это означало необходимость отбиваться от его сексуальных притязаний. Ей никогда и ни за что нельзя было позволять Нику даже подумать, что она может ответить на его недвусмысленные намеки. Она пренебрегла своим долгом, и если об этом случае сообщат в Комитет по этике, у нее могут отобрать лицензию.
– Пожалуйста, уходите, – попросила она. – Прямо сейчас, вам понятно? Я хочу, чтобы вы ушли.
– Нет, Ли, только не сейчас. На этот раз я тебя не оставлю… Ника захлестывали эмоции, но резкий шум
