соседями, но, судя по тому, как были украшены, в том числе резьбой, их палицы, это оружие не часто пускалось в дело.
На рассвете следующего дня мы снялись с якоря и взяли курс на остров Тофуа, где и этой ночью видели огонь вулкана. Целая флотилия каноэ еще несколько миль следовала за нами, предлагая напоследок одежду, утварь и украшения. Некоторые привезли нам рыбу разных видов, неизменно очень вкусную.
Остров Намокка, на коем мы провели всего два дня, лежит под 20° 10' южной широты и 174°32' западной долготы; он имеет в окружности не более 15 миль, но очень густо заселен. Он кажется наиболее значительным из близлежащих островов, также густо населенных и богатых растениями и плодами. Все они расположены на отмели, где море имеет в глубину от 9 до 60—70 саженей. Почва на них, видимо, везде одинакова. Намокка, как и Тонгатабу, состоит из коралловой скалы, покрытой слоем тучной, плодородной земли. Ввиду недостатка времени мы не смогли должным образом обследовать холм, находящийся посреди острова, хотя несомненно стоило бы выяснить, такого же ли он происхождения, как и остальная часть суши; хотя сейчас он и зарос кустарником, возможно, он порожден вулканом, тогда как остальная часть острова представляет собой коралловый риф.
Наличие водоема с большим запасом пресной воды дает здешним жителям существенное преимущество по сравнению с обитателями Тонгатабу. Однако купание здесь, видимо, не так распространено, как на Таити; что говорить, в тамошней проточной воде купаться лучше и приятнее, нежели в здешней стоячей. Впрочем, они прекрасно знают цену хорошей питьевой воде и потому, как и во времена Тасмана, приносили нам на корабль полные калебасы[448] ее, считая это достойным предметом для торговли. Несомненно, тому, что хлебное дерево и пампельмус встречаются здесь чаще, да и вообще все растения растут лучше, нежели на Тонгатабу, остров обязан как изобилию воды, так и плодородию почвы. Последнее во многом облегчает им обработку земли. Например, не нужно сооружать столько изгородей, как их соседям, хотя совсем без них они не обходятся. Длинные аллеи хлебных деревьев, превосходные зеленые лужайки под ними красотой напоминают самые плодородные места на Эа-Уве, или острове Мидделбург. Вьющиеся высоко растения, которые местами образуют над тропой как бы густолиственный свод, иногда бывают украшены чудными благоуханными цветами. То прелестный холм, то группа домов или деревьев, а порой и внутреннее озеро — все это складывалось в необычайно красивую картину. Еще больше оживлял и украшал ее вид повсеместного процветания жителей. Вокруг домов бегали куры и свиньи. Пампельмусов было так много, что никто их не собирал, хотя иные, перезрев, падали на землю и валялись почти под каждым деревом. Все хижины были полны клубней ямса. Словом, куда ни бросишь взгляд — всюду следы изобилия, и сей отрадный вид прогонял заботы и печали. Нам он доставлял тем большее наслаждение, что куплен был ценой трудного путешествия; ведь. чем тяжелее одно, тем, конечно, отраднее другое. Пусть не обессудят меня, если я без устали буду вновь и вновь возвращаться к впечатлению, какое производили на меня подобные места. Кто не любит говорить о том, что ему по душе? Господин Ходжс зарисовал пейзаж этого острова, который был выгравирован на меди для описания плавания капитана Кука, а также весьма точно изобразил усадьбу местного жителя и окружающую местность.
Обитатели сего дивного края ни в чем, по-моему, не отличаются от жителей Тонгатабу и Эа-Уве. Они среднего роста, хорошо сложены, упитанны, но отнюдь не тучны, с каштановой кожей. Их язык, лодки, домашняя утварь, татуировка, то, как они подстригают бороду и пудрят волосы,— словом, весь их вид и все обычаи совершенно совпадают с тем, что мы видели на Тонгатабу. Мы только не могли за краткое время своего пребывания здесь заметить какую бы то ни было систему субординации, которая на Тонгатабу, напротив, бросается в глаза, а в почестях королю достигает едва ли не степени крайнего рабства. На Намокке мы не встретили никого, кто бы пользовался особым почтением или имел власть над другими, если не считать мужчины, которого наши матросы прозвали таможенным чиновником, ибо тот досматривал все подплывающие к кораблю каноэ. Возможно, нечто подобное можно сказать о женщине, пославшей за украденными у нас вещами. Великодушная заступница господина Паттена была, пожалуй, единственной на острове женщиной, которая не подстригала волос, и, поскольку мы на всех других островах Южного моря замечали, что право отпускать волосы является особой привилегией женщин определенного ранга, возможно, и она была представительницей знатного сословия, что чувствовалось и по ее поведению.
Однако из того, что мы не заметили здесь признаков сословных различий, вовсе не следует, что у этих островитян не существует никаких определенных форм правления. Напротив, сходство с соседями, которые все имеют монархическую форму правления, вообще пример известных до сих пор островов Южного моря заставляет предположить, что и здесь существует подобное общественное устройство. А их необычное сходство с обитателями Тонгатабу может служить почти что залогом общего происхождения с ними. Возможно, они имеют и общие религиозные представления, хотя ни я, ни кто-либо из наших спутников нигде на острове не встречали ни
Прежние путешественники свидетельствуют, что между 170° и 180° восточной долготы[449] от Гринвича и между 10° и 22° южной широты лежит множество островов. Насколько мы теперь можем о них судить, все они населены одинаковым типом людей, говорящих на одном и том же диалекте, одинаково общительных и склонных к торговле. Так что все эти острова можно отнести к числу так называемых островов Дружбы. Все они густо населены, особенно те, на которых мы побывали. Тонгатабу весь производит впечатление сплошного сада. Эа-Уве, Намокка и близлежащие к ним острова тоже могут считаться одними из самых плодородных в Южном море. Можно предположить, что число жителей на всех этих островах составляет не менее 200 тысяч человек [450].
Здоровый климат и превосходные плоды позволяют этим людям совершенно не знать тех болезней, коим так легко подвержены мы, европейцы, а простота их понятий вполне отвечает непритязательности их нужд. В искусствах они достигли большего, чем другие народы Южного моря; в свободное время они занимаются резьбой и другими полезными ремеслами, а благозвучная музыка украшает их досуг. Сравнительно развитой вкус дает им еще одно преимущество: они лучше понимают и чувствуют цену телесной красоты, а это то самое чувство, что делает столь же приятными, сколь и долговечными нежнейшие человеческие отношения — взаимное влечение полов. Они, как правило, трудолюбивы, в отношениях же с чужеземцами скорее вежливы, нежели честны. Вообще стремление получить выгоду все больше вытесняет у этого народа подлинную сердечность, заменяя ее сухой вежливостью. Все это прямо противоположно характеру таитян, которые находят удовольствие в бездеятельности, но при этом слишком честны, чтобы стараться лишь произвести впечатление с помощью внешних манер. Зато на Таити и островах Общества есть много сибаритствующих
В полдень каноэ, сопровождавшие нас от Намокки, отстали и вернулись к различным низким островам, которые образуют кругом как бы множество плодородных и красивых садов. После полудня ветер ослаб и переменился, так что нас теперь сносило скорее в обратную сторону, чем несло вперед. Индейцы воспользовались случаем и опять появились рядом; они не жалели усилий, чтобы выторговать гвоздь или кусок ткани. К вечеру лодок прибыло так много, что они составили целую небольшую флотилию, и меновая торговля с обеих сторон пошла еще оживленней, чем прежде.
На другое утро каноэ появились опять, причем сразу же на рассвете; удовольствие было смотреть, как они подходили со всех сторон под парусами. Если ветер был попутный, они шли очень быстро, ибо у этих каноэ были хорошие ходовые качества, а большие треугольные паруса придавали им, особенно на отдалении, вид красивый и живописный.
Однако это продолжалось недолго; усилившийся ветер положил торговле конец. Мы покинули их и взяли курс к двум высоким островам, которые видели с места нашей стоянки. После полудня нас еще раз догнали три каноэ, на одном из которых было пятьдесят человек, и, покуда мы проходили узким проливом между обоими островами, они продали нам еще всяких товаров.
Больший из островов находился от нас к югу. На местном наречии он назывался Тофуа и, видимо, был обитаем. Некоторые индейцы, побывавшие у нас на борту, рассказывали, что там много пресной воды, кокосовых орехов, бананов и хлебных деревьев. Даже издалека можно было различить пальмы и множество казуариновых деревьев. Хотя земля в основном выглядела очень гористой, там не было недостатка в