Минос

повесила трубку, набросила на пижаму халат и вышла на улицу.

Ночной воздух был прохладный и очень сухой. Поначалу я ничего не могла разобрать, так как огни Денвера отбрасывали свет на звездное небо, но потом я пригляделась внимательно и увидела звезды. И чем больше я смотрела на них, тем более отчетливыми и ясными они становились. Она были настолько прекрасны в своем кристаллическом мерцании, что я впервые в жизни так долго смотрела на них.

Правда, сейчас я смотрела на них не ради удовольствия, а ради информации.

Передний край Большой Медведицы, состоящий из двух звезд, формировал траекторию, которая заканчивалась возле Полярной звезды. Четыре звезды в образовавшемся квадрате представляли собой сам ковш этого созвездия. А остальные три в самом конце образовывали что-то вроде ручки ковша. Я смотрела на это созвездие долго, пока не убедилась, что хорошо запомнила его очертания. Любопытно, что я всегда помнила, что представляет собой Большая Медведица, но чем дольше смотрела на нее сейчас, тем больше убеждалась, насколько неверными были мои прежние представления. К примеру, я всегда думала, что ручку ковша образуют три звезды, выстроенные в одну прямую линию, но оказалось, что в настоящем ковше Большой Медведицы эта ручка изогнута так, как будто сам ковш до краев наполнен какой-то жидкостью. Я видела прямую линию между последней звездой ковша и первыми двумя звездами ручки, но после этого ручка опускалась вниз до самой последней звезды, которую док назвал Алкаид.

Я быстро вернулась в номер гостиницы и попыталась наложить форму созвездия на карту страны, что не составило большого труда. Все сошлось превосходно. Бристоль, Атланта, Мемфис и Сент-Луис образовали нечто, отдаленно напоминающее ковш. А Сент-Луис, Канзас и Денвер сформировали прекрасную форму ручки. И только одной-единственной звезды здесь не хватало.

Какой город мог сыграть роль Алкаида? И закончатся ли его преступления в этом последнем городе?

Я наложила карандаш на карту, причем тупым концом уперлась в Денвер, а острым повернула к юго- западным штатам. Это была самая прямая линия от Денвера к Лас-Вегасу или Лос-Анджелесу. Если же повернуть острый конец на Сан-Франциско, то ручка ковша будет выглядеть слишком прямой. А если повернуть его к Сан-Диего или Тихуане, то ручка окажется слишком опущенной вниз.

«Проклятие. Все еще приходится ломать голову. Эти догадки напоминают сумасшедший дом». Однако чем больше я вертела карандашом, тем больше убеждалась, что я на верном пути. Тем более что иметь такую неровную траекторию все же лучше, чем не иметь никакой. В любом случае он не станет кружить возле Чикаго, Миннеаполиса или Дес-Мойнса. Он направляется на юго-запад и остановится где-то в нижней Калифорнии, где, по его замыслу, шесть человек должны погибнуть мученической смертью с содранной кожей и срезанными кусками плоти… Господи Иисусе!

Данте. Я схватила «Ад», открыла перевод Пински посреди книги и стала читать. В чем же состоит этот следующий грех?

Он оставил нас в Денвере, где с его помощью человек захлебнулся собственной кровью. Хоакин Чэмп, подозреваемый в убийстве нескольких человек из-за торговли наркотиками, приехал в Денвер именно для того, чтобы создать здесь новый рынок наркоторговли для своей банды. Стало быть, его грех понятен: насилие по отношению к другим.

Следующая Песнь под номером тринадцать посвящена насилию по отношению к себе:

Мы их притащим в сумрачную сень,
И плоть повиснет на кусте колючем,
Где спит ее безжалостная тень.

Мне даже не хотелось поначалу смотреть на гравюры Доре, но я все же сделала это. Бросившись к книге, я нашла Песнь тринадцатую и прочитала: «Лес самоубийц».

Хищные грифы-стервятники с женскими головами сидели на ветках дерева, отвернувшись от окровавленного леса. А в качестве дерева был изображен какой-то человек с бородой. Он тоже отвернулся в сторону, стараясь увернуться от когтей гарпии, которая сидела на его голове. Но он не мог сделать этого, так как был заключен в это дерево и фактически сам уже стал деревом. Его пупок превратился в сучок дуба. Под ним на земле корчился в мучениях еще один грешник, руки и ноги которого превратились в корни дерева, глубоко вросшие в землю. Через некоторое время я заметила, что остальные грешники находятся в темном лесу и все они либо поглощены деревьями, либо сами превратились в деревья.

Шесть рисунков из книги «О строении человеческого тела». Тела Андрэ Везапиуса, все обнаженные, расчлененные, исковерканные до неузнаваемости, с содранной кожей и свисающими кусками плоти.

К сожалению, мне удалось совместить эти два образа в один.

Пирс уже спал, но мгновенно проснулся, даже не упрекнув меня за столь бесцеремонное вторжение. Я торопливо рассказала ему о своем открытии.

17 марта

Когда душа, ожесточаясь, порвет
Самоуправно оболочку тела,
Минос ее в седьмую бездну шлет.

«Ад», Песнь тринадцатая

— Вероятно, это действительно глупость. Большая глупость. Идиотизм. Безумие. Это единственное решение, которое я приняла за последние два дня. Такие звонки поступают сюда каждый день, не так ли? На самом деле я не из тех людей, которые любят такие вещи. Я часто думала об этом. Да и кто в этом чертовом городе не думает об этом каждый день? Все здесь чертовски прекрасны, а их сиськи накачаны силиконом, но и они все тоже думают об этом. Мы все думаем об этом. Все время. Иногда кажется, что это будет самым лучшим решением проблемы. Это будет самым важным выбором, который может прекратить это безумие. Мне так хочется, чтобы все это исчезло, пропало навсегда. Но ничего не исчезает и не уходит прочь. Во всяком случае, сейчас, в эту минуту. Я просыпаюсь около полудня и ощущаю, что это настроение подавляет меня, опускается на мою душу, как тяжелый занавес, поглощает все мои силы. А она, конечно, не видит всего этого, хотя должна быть где-то поблизости, не так ли? Я не понимаю этого, беру на себя все ее дерьмо, ем ее дзенакс и даже тайком пью ее вино, когда ее нет рядом. У меня предостаточно таких возможностей. И вот это снова накатывает на меня. Черт бы их побрал… Нет, это неправильное слово. Я говорю что-то такое, что вызывает подобное настроение, и сама не понимаю, что сказала. Я заливаюсь слезами, как ребенок, черт возьми! Вы слышите меня, не так ли? Все это время кто-то на другом конце провода, как и я, плачет и рыдает. Как вы думаете, сколько таких сумасшедших у нас здесь… Как, вы сказали, вас зовут?

— Бобби.

— Итак, Бобби, сколько звонков вы получаете в день?

— В данный момент, Кэрин, ваш звонок единственный, который меня беспокоит.

— О да, как бы не так. Вы готовы спасти меня… Вы хотите спасти меня, Бобби?

— Я хочу, чтобы вы сделали правильный выбор, Кэрин. Выбор жизни. Это мое единственное желание.

— Мне нравится ваш голос. Вы встречаетесь сейчас с кем-нибудь? — спросила она со смехом.

Он тоже захихикал, немного смущенный.