настолько редка в вашем мире?
Дедуля помолчал, видимо соображая, как бы поубедительнее соврать, и обреченно сообщил:
— Броня золотистого дракона была у моего отца.
Дракона? Я чуть не поперхнулся, пытаясь осознать эту новость. Так, значит, превращаясь в малиновое нечто, я превращаюсь в дракона? Обалдеть! Посмотреть бы на это со стороны!
— Я так и подумал, — кивнул крестный и вновь закрыл глаза, наслаждаясь солнышком.
— Так! Я что-то не понял! — Отец тоже вслушивался в разговор. — Значит… у Лучезарного была броня дракона?
— Да. — Берфеллаг кивнул. — Я не знаю всех ее возможностей, к тому же броня дает индивидуальную защиту, но все же… Вызови ее.
Я замер, пытаясь справиться с накатившей слабостью. Н-да, в минуты когда некуда отступать, вызвать броню у меня получается быстрее.
Покалывание сменилось щекоткой во всем теле, и я привычно удивился, разглядывая руки, ставшие малиновыми когтистыми лапами.
— Вот интересно, а почему она у меня малиновая? Нет, конечно, этот цвет мне нравится больше взбесившегося лимона или серо-буро… гм… но меня больше устроил бы черно-красный, как у напавших на нас в Лазури, или черно-синий, как у отца. — Я почувствовал, как напряглась спина, когда надо мной развернулись крылья. Настоящие! Если честно, до сих пор все происходящее напоминало сон.
— До проклятия Лучезарного броня рыцарей смерти была черной. После стали появляться оттенки в зависимости от принадлежности к роду: сапфирный, рубиновый.
— А Бриллианты?
— В их роду нет рыцарей смерти или суккр-воительниц. Отец дал им уникальную броню, словно подчеркивая превосходство их рода. Они не наемники, они властители.
— Кстати, до твоих откровений я полагал, что мой сын взял кровь своей матери, оттого у него такая странная броня, — хмыкнул отец. Устроившись на травке рядом с Лайлой и Васиэлем, он внимательно наблюдал за мной.
— Вообще-то я думаю, что броня твоего сына, Алекс, не принадлежит ни к какому роду Красного мира. — Васиэль поднялся. — К тому же, как мне кажется, это вовсе не броня. Так же как Лучезарный, Тар использует свою вторую ипостась — дракона.
Смерив его взглядом, отец насмешливо фыркнул:
— Вась, перегрелся на солнышке, так иди охладись.
Но Берфеллаг оставался серьезным:
— И что это значит, хранитель?
— Много веков назад Шайтаар пришел в Красный мир из мира Творцов, или Создателей. Так же как когда-то Лучезарный. И именно для того, чтобы проверить это, Высший и прислал меня сюда. — Архангел обвел рукой вокруг себя. — Вы и сами способны в этом убедиться. Создавая магические иллюзии, мы берем лишь видимость мира. Создать что-то, что может жить, чего можно коснуться, почувствовать, попробовать — это привилегия Творцов.
— Я знаю, почему Лучезарный хочет его уничтожить! — Лайла вдруг вскочила и оглядела замерших мужчин. — Ему не нужен конкурент! Ему нужно лишь его тело, его жизнь, чтобы вернуться и дальше править Красным миром!
— Возможно, это единственный правильный вывод, — отец задумчиво потер подбородок, — а возможно, мы все ошибаемся.
Вдруг мир вокруг поблек, словно все краски выцвели. Я не заметил, как моя «мифическая» броня покинула меня. Небо стало рваться как простая холстина.
— Что происходит? — Лайла растерянно огляделась. — Конец света?
— Не забывай, что мы в иллюзии, — усмехнулся Васиэль, тревожно озираясь.
— Кто-то хочет к нам в гости? — Отец нахмурился.
— И я даже знаю кто. — Голос Берфеллага заставил нас обернуться. Неподалеку от нас реальность прорвалась и из образовавшейся щели вышел уже знакомый до боли старик. Следом за ним шла мама. — Приветствую тебя, Высший. Тариймаар?
— Привет и вам. Не хотел мешать, если бы не просьба этой милой женщины. — На изборожденном морщинками лице старика появилась улыбка. — Она искала вас, а я так и подумал, что ты, Шайтаар, воспользуешься моим подарком, чтобы как следует над всем поразмыслить. Хранитель? — Взгляд старика нашел скромно стоявшего в сторонке Васиэля.
— Мы только что вспоминали тебя, Люберий. А так же мир Творцов. — Васиэль бросил на него быстрый взгляд.
— Мое предположение оказалось верным?
Архангел вздохнул:
— Как видишь.
— Вижу. — Старик подошел к озеру и, наклонившись, зачерпнул воду. Выпил. — Вкусная вода, Шайтаар.
— Спасибо. Только ты… вы там поосторожнее. Пиявки водятся. — Интересно, как лучше, точнее, безопаснее обращаться к божеству? На «ты» или на «вы»?
Высший вдруг рассмеялся и, с наслаждением умывшись, подошел ко мне.
— Не тот мир ты выбрал для своей жизни, мальчик. Впрочем, все ведь можно изменить?
Я потупился, спасаясь от его пронзительного взгляда. Интересно, что я должен ответить на эти загадки? Но Люберий не стал дожидаться ответа. Хлопнув меня по плечу, он, не попрощавшись, направился к щели в пространстве и исчез. А вскоре исчезла и сама щель.
— Брилл, зачем ты нас искала? — Отец отмер первым и бросился к матери.
— Томочка, что случилось? — Блондин, лучась заботой, тоже направился к ней. — На тебе лица нет!
Вместо ответа она протянула Берфеллагу какой-то черный круглый камень.
— Князь, ты нужен в Красном мире. И ты, Алекс, тоже.
Мужчины не сговариваясь столпились возле Тариймаар, напряженно вглядываясь в протянутую сферу.
— Когда это началось? — Все радушие, которое излучал князь Сапфир, исчезло. Теперь это был воин. Правитель, готовый ради победы своего рода идти до конца.
— Самуайгр пришел на рассвете, вскоре после того, как ушел ты. — Тариймаар коротко взглянула на него, на Элекзила и нашла взглядом стоявшего чуть в отдалении Тара.
— Нам нужно уходить. — Князь Сапфир забрал сферу.
— А что случилось? — Васиэль растерянно заглянул ему в лицо. — Я, если честно, ничего не понял из того, что увидел.
Ответ князя Сапфир был короток:
— Война.
— Тар, — Элекзил безошибочно нашел взглядом моего подопечного, — если Высший смог нарушить границы этой реальности, то тебе, как ее создателю, и вовсе будет легко это сделать.
— А что сделать-то?
— Пожелай вернуться домой.
Тар озадаченно потер лоб, и вдруг мир вокруг нас стал меняться, съеживаться, пока я не узнала комнату, из которой мы переместились в иллюзию. Эх, жаль. Мне будет очень не хватать этого кусочка реальности, созданного моим… мм… моим подопечным.
Невеселые мысли перебил голос князя Сапфир, уже пробудившего переход:
— Шайтаар, мы с твоим отцом постараемся вернуться к урочному дню. Нет! Мы вернемся. Лайла, береги его!
Шаг, и его не стало. Элекзил обнял Тариймаар и подошел к сыну.
— Тар, с тобой ничего не случится. Я знаю это. Такие, как ты, просто так не уходят и… и не приходят! Мы встретимся. Обязательно. — Сжав его плечи, Элекзил, не произнеся больше ни слова, ушел вслед за
