Говорит цыганка сыну:
— Сыночек мой, отец твой родненький помер, лежит на лавке, как лебедь белый, ладаном от него пахнет. На же тебе, сыночек, три целковых, пойди ты к попу, пускай он твоего родненького батюшку похоронит.
Пришел цыган к попу:
— Не похоронишь ли ты, поп, моего родненького батюшку? Лежит он на лавке, как лебедь белый, ладаном от него пахнет.
— А ты мне дашь, цыган, три целковых? — спрашивает поп.
— За что три целковых? За такую стерву? За такого подлюку? Разлегся на лавке, как горелая головешка, оскалил зубы, как собака бешеная. Да чтобы я да за него да деньги платил?..
47. Цыган и мужик
Зашел цыган к мужику переночевать. Залез на печку и лежит. В животе у него бурчит: целый день ничего не ел. А мужик как раз накануне свинью зарезал. Наварила ему жена супу из потрохов, каши сварила со свининой. Налил мужик в тарелку супу, потроха наложил и за обе щеки уплетает. Цыган на печке ерзает, думает: «Как бы мне к мужику присоседиться?» Думал, думал — придумал.
— Ай, — кричит, — глухота я, глухота! Уж битый час хозяин меня за стол приглашает, а я лежу и сплю.
Слезает цыган с печки, подсаживается к мужику.
— Спасибо тебе, хозяин, за доброту твою, — говорит цыган и накладывает себе полную тарелку каши со свининой. Положил и давай уплетать свинину, аж целыми кусками в рот заталкивает. Жалко стало мужику, что его добро задаром переводится, вот он и говорит цыгану:
— Ты бы уж лучше, цыган, супу себе налил да легкое поел бы, чем мясо такими кусками наворачивать.
— Легкое, говоришь? — усмехнулся цыган. — А мне и свинину не тяжело есть.
— Да ты хоть по целому куску в рот не тащи, — совсем уже плачет мужик.
— А я и три куска в рот положу — не подавлюсь, — ответил цыган, съел всю кашу и опять отправился спать.
48. Как цыган мужика рыбой накормил
Рубил мужик дрова возле пруда. Рубил, рубил, уморился. Разжег костер и стал кашу варить. А рядом цыган в палатке стоял. Есть цыгану нечего, вот он и думает: «Как бы мне мужика обмануть и подкормиться немного?» Надумал. Подходит к мужику и говорит:
— Здорово, мужик!
— Здорово.
— Ты что тут варишь?
— Не видишь, что ли, кашу. Жаль только, мяса нет. Так и придется ее постной есть. Ну ладно мясо, хоть рыба была бы.
— Ой, мужик, не говори мне про рыбу, — скривился цыган. — Меня от этой рыбы аж тошнит: утром — рыба, в обед — рыба, вечером — тоже рыба. Сколько можно ее есть?
— Откуда же у тебя столько рыбы? — удивился мужик.
— Это уж моя хитрость, где рыбу доставать. Вот угостишь меня кашей, тогда я тебе и открою секрет.
Наложил мужик цыгану миску каши, хлеба дал. Тот сидит, за обе щеки уплетает. Наелись они до отвала, вот мужик и говорит:
— Ну что ж, цыган, накормил я тебя кашей, теперь твоя очередь, иди научи меня, как рыбы достать.
Повел цыган мужика к пруду, подводит к самому берегу и говорит:
— Пей, мужик, воду.
— Да ты что, в своем ли уме, цыган?
— Пей, пей, как до дна пруд выпьешь, так вся рыба твоей будет!
Плюнул мужик и пошел восвояси.
49. Хитрый цыганенок
Собрала мать цыганят и спрашивает:
— Кому борща налить?
— Мне, — закричал старший, — я хочу! Мне больше всех наливай!
Поели цыганята борща, тогда мать опять спрашивает:
— Кому каши положить?
— Мне, мне, мне каши! — опять закричал старший. — Клади побольше.
Поели цыганята каши, тогда мать их и спрашивает:
— Ну, кто из вас пойдет коней пасти?
— Мы, мы, — кричат младшие, а старший молчит.
— Ты что молчишь? — спрашивает его мать. — Ел ты больше всех, а работать не хочешь?
— Да что ты, мама, — обиделся старший цыганенок, — ведь я два дела лучше всех сделал, так мне еще и третье делать?
50. Ночная птица
Давно это было. Кочевал по свету цыганский табор, и когда встречался с другим табором, то часто между цыганами стычки происходили. А все из–за вожака. Как он скажет, так и будет. Случалось, убивали цыгане друг друга ни за что ни про что. Вражда возникала между таборами.
И был в этом таборе один цыган. Не мог он на все это смотреть равнодушно и однажды решил прекратить вражду. Пошел он к вожаку табора и сказал:
— Зачем братьев убиваем? Неужели мирно жить не можем?
— У каждого табора своя дорога, все должны по своей дороге ехать, и нельзя дорогам пересекаться, иначе несчастье будет, — ответил ему вожак.
— Почему ты так думаешь, баро? — спросил цыган у вожака, но тот ничего ему не ответил. Убежал тогда цыган из табора, пошел к другим цыганам.
